Алексис Винг - Ваниль и терпкий запах корицы

– Ваше величество, мой дорогой друг. Простите, что не приехала раньше. Мой супруг сам был недавно болен. – С грустью вспомнила я недавние события.

– Ничего, дочь моя, – он часто меня так называл, что вызывало во мне самые нежные чувства, – я понимаю тебя. Ты ещё так молода, а на твою судьбу выпало столько бед. Но ты показала себя с самой лучшей стороны, и я горжусь тобой.

Я взглянула на него со слезами на глазах. Мне даже показалось, что сейчас передо мной не Ричард, а мой отец, говорящий устами своего давнего друга, ставшего впоследствии его врагом.

– Бог свидетель, я не всегда был с тобой добр. И за это я хочу попросить у тебя прощения. – Ему было трудно говорить, я видела, как дрожат его руки, и старалась унять его волнение. Я поцеловала его руку, как дочь должна целовать руки своего отца, и улыбнулась ему.

– Те времена давно в прошлом, ваше величество. Я никогда не держала на вас обиды. Вы мне стали родным человеком, и я вас искренне полюбила. – Лицо Ричарда даже порозовело от услышанного. Он ласково взглянул на меня и произнёс:

– Дитя моё, совсем скоро я покину этот мир. Мне осталось недолго. – Признался король.

– Милорд, что у вас болит? Разве ваш лекарь не сможет вас вылечить? Ведь и мой муж был смертельно болен, но смог спастись от смерти. – С надеждой затрепетала я.

– От этой болезни лекарства нет, дитя. Это старость. И я чувствую, что уже прожил отведённое мне время. Но я не хочу, чтобы ты печалилась и грустила из-за меня. Я ухожу со спокойным сердцем. Благодаря тебе и благородному рыцарю Уильяму мы смогли вновь вернуть мир нашему народу. – Он постепенно уходил куда-то от меня. Я видела, как его думы отводят его всё дальше от мира земного. Испугавшись, что он покинет меня, я крепче взяла его за руку. Он тут же успокоил меня тёплой улыбкой.

– Элизабет, вам нечего волноваться. Это лучшая смерть, о которой можно пожелать. – Увидев в моих глазах слёзы, он заговорил тонким и нежным голоском. – К тому же я хотел бы сделать вам подарок, как воспоминание о нашей с вами дружбе. – Я лишь широко распахнула свои длинные пышные ресницы и изумлённо на него посмотрела. – Дитя моё, я дарю тебе этот сад. Знаю, раньше он представлял собой большую ценность, но я думаю, что ты сумеешь восстановить его прежний вид. Я знаю, как он тебе дорог и как ты с замиранием сердца ходила по его тропинкам. Именно поэтому я прикажу своим людям, чтобы они отправили каждый участок земли этого сада туда, куда ты скажешь.

Моё сердце лишь тихо завывало в унисон с тягчайшим чувством скорби, благодарности и осознанием того, что этот добрый человек уходит от меня. Я заплакала, не стесняясь того, что мои слёзы увидит Ричард и Уильям.

– Ваше величество, вы так добры ко мне. Я не знаю, что сказать. Как бы я хотела, чтобы вы жили вечно! Я не могу поверить в то, что мне приходится с вами прощаться. – Я действительно не знала, как буду жить дальше без своего верного друга и союзника, моего дяди Ричарда. Неужели все, кого я люблю, должны обязательно покинуть меня?

– Будьте покойны, милая. Каждого из нас ждёт это. Но ты не плачь по мне, а лучше улыбайся. Вспоминай только хорошее, что у нас произошло, хоть его было не так много. – Вновь приняв отрешённый вид, сказал король. – Единственное, о чём я сожалею, так это о том, что рядом со мной нет моего дорогого сына Эдварда. – От услышанного имени я даже вздрогнула. – Мне жаль, что я отдаю своё королевство герцогу Стэнли, хоть и знаю, что он будет хорошим королём.

– Ричард, вам не стоит беспокоиться об этом. Ведь вы знаете, герцог всё делает во благо вашего народа. Он будет лучшим наследником, какого можно только пожелать. – Попыталась успокоить его я.

– Но он не мой сын, не мой племянник. Он лишь мой друг, верный подданный. Как бы я хотел, чтобы мой сын сейчас был с нами. – Он вдруг ссутулился, и на его глазах выступили слёзы. Я не смогла сдержаться, и сама начала плакать. Мы сидели рядом и как будто бы переживали одно и то же чувство. Воспоминания вмиг нахлынули на нас обоих.

– Мне тоже жаль, ваше величество. Искренне жаль. – Казалось, Ричард даже не удивился этим моим словам. По-моему, он без лишних слов понял, как дорог мне был его сын.

После этого мы ещё немного посидели в саду, говоря о всяких мелочах, которые могли отвлечь нас от тревожных мыслей и тяжёлых воспоминаний. Я хотела остаться рядом с Ричардом, быть с ним до последнего вздоха, но он попросил меня уехать. Он не хотел, чтобы я видела его боль. Он хотел, чтобы его названная племянница запомнила его добродушным улыбчивым стариком, каким он был в последнее время. И я пообещала исполнить его последнюю волю.

Когда я встала, чтобы помочь королю дойти до замка, рядом со мной появился Уильям. Он взял короля за левую руку, и мы оба повели Ричарда к его покоям, ведь это лишь малая часть того, что мы могли для него сделать. Я взглянула на Уильяма лишь на мгновение, но и этого мне хватило, чтобы заметить на его влажных глазах тень застывших слёз.

Думаю, наши с Ричардом воспоминания и наши искренние слёзы заставили его вспомнить о его собственной семье. И если бы я могла, я бы положила ему на плечо руку, крепко прижала его к своей груди, и дала понять, что разделяю с ним его печаль. Но я этого сделать не могла, я лишь взглянула на него с сожалением, а он повернул голову в сторону, не желая видеть мою жалость, или боясь, что его накроет новая волна скорби, боли и тоски по прошлому.

Мы поужинали вместе с королём, а затем он удалился в свои покои. Чувствовалось, что Ричард напряжён и боится, что не дотянет до завтрашнего дня. Мне так хотелось ухаживать за ним, держать его за руку, разговаривать с ним, поддерживать его. Но этот человек пожелал остаться наедине с собой, ему о многом нужно было подумать, исповедаться и многое себе простить.

Вечером я поболтала с приехавшим герцогом Стэнли, отметила про себя, что этот человек необычайно добр к королю и что он искренне опечален его состоянием. Ночью в здании было невероятно душно. Воздух, казалось, насыщен испарениями и от того мне было сложно дышать. Я вышла на улицу в сопровождении одного из стражников. До сих пор я поверить не могла в то, что король подарил мне свой прекрасный сад. Он не понимал, почему я так в него влюбилась, но мог лишь догадываться.

Я же сохранила в сердце и памяти тот вечер, когда принц Эдвард сказал, что я – дама его сердца. Именно тогда, под этими соснами, мы поцеловались и пообещали, что будем любить друг друга вечно. Принц подарил мне тогда надежду и веру в то, что мы сами можем вершить свою судьбу. И если мы любим друг друга, то никакие обстоятельства не заставят нас отказаться от своей любви. Какая же молодая я тогда была, какая наивная. Я не знала, что за спиной моя судьба держала предательский кинжал. И, подарив мне счастье, тут же его отобрала. Вряд ли я смогу когда-нибудь полюбить кого-то так же сильно, как любила Эдварда. Он был для меня всем. Он был для меня воздухом, поскольку им одним я лишь дышала. Он был моей пищей, водой, хотя напиться ею было невозможно. Он был моим светом, моим смыслом, ведь без него я чувствовала себя самым одиноким в мире человеком, запутавшимся в тёмных коридорах неизведанного мною мира.