Алексис Винг - Ваниль и терпкий запах корицы

– Элизабет, ты помнишь, что я когда-то говорил, что у меня нет ничего, чтобы я мог предложить тебе, кроме как стать моей любовницей?

– Помню. – С треском в голосе призналась я. Тучи сомнений над головой постепенно рассеивались. Сердце начинало понимать, что передо мной совсем живой человек, а не призрак из прошлой жизни.

– Так вот. Теперь я могу предложить тебе обрести верного раба на всю оставшуюся жизнь. Я отдам своё королевство, лишь бы жить возле тебя и собирать с твоих ресниц грозы.

– Эдвард, это ты. Мой Эдвард. – Я прильнула к его груди, услышала биение знакомого сердца, созвучного моему, и заплакала. – Как же я тебя люблю. Как я тебя ждала. Думала, что мы увидимся лишь там, на том берегу. Но судьба вновь подарила мне тебя. Я не могу в это поверить. Ты снова со мной. – Я повернула к нему голову и сквозь слёзы посмотрела ему в глаза. Я не видела его шрамов, они словно исчезли от меня, спрятались, размылись в моём дожде. Я сама поцеловала его. Его трепетные губы обжигали меня своей нежностью. Его мягкие ресницы ложились мне на щёки, и я продолжала плакать. Но уже от счастья. Он провёл рукой по моей голове к шее и мягко ласкал меня по сияющей коже.

– Да, дорогая. Это я. Твой призрак вернулся. – Он улыбнулся.

– И что теперь будет? – Как ребёнок не могла сообразить я.

– Ничего, моя королева, ты – обладательница моего сердца, моей жизни. Я буду всё время с тобой. Я буду ходить впереди тебя, наступая на раскалённые угли, и оберегать тебя от огня. Я всё сделаю для тебя. – Мне не понравился этот ответ. Я не хотела, чтобы моя любовь становилась для него заключением.

– Но, Эдвард, ведь у тебя есть шанс стать королём своего родного государства. Разве не этого ты хотел всю свою жизнь?

– Я уже другой. У меня другие мечты. Я не хочу быть вдали от тебя, я предпочту быть рабом, но только твоим, чем правителем какого-либо королевства.

– Я не верю. Да, ты изменился, но внутри тебя всё ещё живёт Эдвард. Принц, король. Не раб. Ты не можешь проживать чужую жизнь.

– Почему нет?

– Потому, что другой уже не будет. Это не черновик. Ты не вернёшь время вспять. Ты должен быть на своём месте. И место твоё – под солнцем, на престоле Лавадии. – Мне было тяжело произносить эти слова, но по-другому поступить я не могла.

– Но, Элизабет, если я стану королём, мы не сможем быть вместе. – С горечью в голосе произнёс он.

– Да, я знаю. – Попыталась остудить своего собеседника притворным холодом.

– И ты так легко откажешься от нашего счастья? Ты готова расстаться со мной навсегда? – Он был уже зол на меня и в сильной степени разочарован.

– Эдвард, пойми… – Начала я.

– Нет, Элизабет. Я не понимаю. Я отказываюсь от всего. Я дарю богам своё королевство, жертвую им свой престол, лишь бы они о нас позабыли, разрешили быть счастливыми. А ты, не задумываясь, отвергаешь меня! – Он отошёл от меня и отвернулся, пытаясь подавить свою сильную обиду.

– Ты думаешь, мне легко тебя отказываться? Я всю жизнь ждала этого момента. Я считала, что получу тебя лишь на том свете, где нам суждено было вновь повидаться. Но в этой жизни… Ты – это ты, я – это я. Ты не можешь отказаться от себя. Я не могу тебе этого позволить.

– Но я уже другой! – Взмолился мой любимый.

– Нет, ты всё тот же, я это знаю. Ты всю жизнь будешь жалеть об этом своём решении, ты не сможешь меня простить за то, что я была эгоисткой, разрешившей тебе пойти на такие жертвы. И ты станешь меня ненавидеть за то, что я забрала у тебя всё, даже корону. – Мне кажется, мои слова так и не дошли до его ушей. Он был зол и разрывался на сотни маленьких осколков. И я не могла подобраться ни к одному из них.

– Ещё вчера ты говорила мне, что любишь. А уже сегодня ты отвергаешь меня. Разве это любовь? Разве ты не хочешь быть со мною всю оставшуюся жизнь? – Он убивал меня своим грубым тоном. Но я, сдержав слёзы глубоко внутри, спокойно сказала:

– Я отпускаю вас, Уильям Кофер. Вы освобождены от своих обязанностей. Можете делать всё, что пожелаете. Только не забудьте о том, что вы не одиноки в этом мире. Что вы родились здесь, здесь умер ваш отец-король, мать, брат и сестра. Не забудьте, у вас остался ваш народ. И вы обязаны не мне, а ему, и своему отцу. – Он двинулся с последними словами и оставил меня под соснами терзать саму себя вопросом «зачем я это сделала?».

Но ответ пришёл сам собой: он меня так сильно любил, что хотел отказаться от своего королевства. Я же его так сильно любила, что отказалась от собственного счастья.

Я не могла позволить себе быть счастливой, в то время как мой возлюбленный довольствуется ролью моего прислужника. Он не для этого родился и рабом он не умрёт. Думаю, на моём месте он бы поступил также. Я любила его и готова была сделать всё ради того, чтобы он был счастлив.

Он этого пока не понимает, он думает, что изменился. Но такие, как мы, не могут измениться до конца. Я знаю, что Эдвард ещё жив внутри него. Теперь я это знаю. И пусть сейчас он зол на меня, возможно, ненавидит, но я уверена, что так будет лучше для него.

Несмотря на всё моё желание вернуться в родную страну, я осталась в Лавадии. Мне нужно было проститься с другом, отдать дань уважения Ричарду и присутствовать на его похоронах. Все последующие дни были для меня самыми тягостными в моей жизни. Я старалась даже не сталкиваться с Эдвардом, пыталась осознать всю невероятность ситуации и постараться не изменить своего решения.

Но даже если бы я поддалась соблазну, было бы уже поздно. Эдвард недолго медлил с решением, и за это я его винить не собираюсь. Герцог Стэнли первым признал в нём короля и пообещал служить ему верой и правдой, как некогда служил его отцу. Не знаю, что в действительности чувствовал и испытывал Стэнли по поводу этого стечения обстоятельств, но я считаю, что он повёл себя самым достойным образом, смирившись с тем, что ему не суждено было стать королём.

Я же держалась в стороне, словно была просто картиной на стене замка, неодушевлённым предметом, с которым нельзя поговорить. Я не хотела тогда никого видеть и ничего слышать. Но это было невозможно: люди вокруг говорили так много и слухи разносились так быстро, что уже за пару дней весь народ Лавадии узнал, что их принц вернулся, что он жив и готов служить своему народу.

А затем народ поведывал друг другу красивую историю о том, как принц доблестно сражался за освобождение своего королевства, как он благодаря своему мужеству и храбрости пробил себе путь к сердцу короля Ричарда. И как отец узнал своего сына, отдав по праву принадлежащий ему трон. Конечно, в ходе этой истории были опущены такие детали, как желание Эдварда отказаться от короны и моя роль в принятии им решении.

Обо мне вообще никто не знал. Мы с Эдвардом, как будто бы снова вернулись с того, с чего всё начиналось. Но в этот раз мы не могли позволить себе даже редкие встречи и проявления чувств. Казалось, теперь Эдвард должен был погибнуть для меня окончательно. Ведь если раньше я не решалась отпускать его из своего сердца, то сейчас, когда он вновь, словно ворвавшийся полевой ветер, появился в моей жизни, я должна была смириться с тем, что вместе нам уже не быть никогда.