Олег Лементов - Бытие. Философский роман

Ковчег, покинув пределы планеты, уносил Адама к одному из ближайших спутников. Именно здесь находилась одна из основных генетических лабораторий их мира.

Адам был рад этой поездке. Прошло много времени с тех пор, как закончилась его обязательная учеба. После долгих лет, незаметно прошедших в кругу друзей в познаниях тайн мироздания, спорах и даже открытиях, он в одночасье оказался предоставлен самому себе. Родительский дом и тот встретил его радушной пустотой. Для него он был слишком велик и полон воспоминаний об ушедших в иной мир родителях. Конечно, Адам был горд и рад за них, но в душе ему не хватало их любви и тепла, и это только обостряло чувство одиночества.

Первое время его выручал Яхве, так же поселившийся у отца после окончания школы. Собираясь втроем в одной из живых и вечно цветущих комнат их дома, они вели споры о смысле жизни, о переселенцах, о различных путях развития цивилизации, да и просто о всякой ерунде. Оларун был интересным собеседником, хотя его взгляды на переселенческую миссию и на некоторые другие догмы, мягко говоря, не совпадали с общепринятыми. Он прожил долгие годы, и к каждой теме разговора у него был готов пример из собственной жизни, поэтому спорить с ним было крайне тяжело, хотя и интересно.

Несмотря на логичность и убедительность доводов Оларуна, они не могли изменить взгляды Адама. Родительский пример, да и его собственный выбор не давали ему возможности ни на йоту усомниться в правильности избранного им пути. Но вот на кого эти мнения действительно влияли, так это на сына. В их спорах Яхве все чаще и чаще занимал нейтралитет, а иногда даже становился на сторону отца. А ведь он являлся пилотом, и именно от него зависел успех перелета. Пилот, сомневающийся в необходимости и важности всей миссии, – это нередко вызывало у Адама неподдельное возмущение.

Но вскоре споры прекратились. Главный модуль межзвездного ковчега, предназначенный для группы переселенцев, был закончен, и Яхве начал готовиться к полету. Теперь его домом должен был стать ковчег. Перед миссией они должны не только привыкнуть друг к другу а стать одним целым. Искусственная душа ковчега будет тесно связана с душой пилота. Такое единение являлось одним из основных условий, позволявших надеяться на удачный переход сквозь стены межзвездных туннелей. Случаи, когда ковчег и пилот не сходились характерами, были крайне редки, но Совет стремился исключить любую вероятность неудачи миссии, тем более что благодаря таким полетам появлялась возможность изучить их собственный межзвездный тоннель.

С уходом друга Адам почувствовал себя еще более одиноким. Дни в большом, но пустом родительском доме текли однообразно, и ему оставалось лишь с нетерпением ждать начала миссии, мечтая о далеком и неведомом мире, которому суждено было стать его судьбой.

Приглашение участвовать в одном из проектов генетиков было встречено им с воодушевлением, и он без колебаний сразу же согласился. Во-первых, интересная работа позволяла скоротать время, а во-вторых, бесценный опыт мог бы пригодиться в дальнейшем.

Лаборатории генетиков находились вне планеты, а значит, ему предстояло снова на какой-то срок покинуть родительский дом, и теперь он делал это без всякого сожаления.

Спутник, где жили и работали генетики, представлял собой маленькое чудо, в котором, как в волшебном зеркале, отразились все достижения богов в познании мира. Очень давно, с целью ненароком не изменить душу собственного мира и тем самым не нарушить тот естественный, но довольно хрупкий баланс проявлений вселенской силы, которому все они были обязаны своим появлением, все опыты, связанные с генетикой, было решено проводить вне планеты. С тех пор этот прежде безжизненный и холодный осколок мироздания превратился в полигон для бесчисленных опытов. Деревья, цветы и даже животные – все здесь было творением богов, результатом их многочисленных исследований.

Задача, которую когда-то поставили перед собой боги, состояла в определении взаимосвязи всех проявлений вселенской силы. В те далекие времена всем казалось, что решение не займет много времени, но, чем больше накапливалось опыта и знаний, тем более сложным становилась система уравнений, описывавших взаимосвязь различных энергетических состояний вселенского эфира.

Надо отдать богам должное: они были настойчивы. Проходили тысячелетия, но они и не собирались отказываться от достижения, казалось, уже нереальной цели. Наоборот, вместе со знаниями росло понимание и всей важности поставленной задачи. Формула вселенской силы вела к познанию всех тайн мироздания. Она открывала путь не только к усовершенствованию собственного мира и созданию идеальных миров для переселенцев. Благодаря этим знаниям можно было просчитать все вселенские коридоры и даже изменять их по своей воле, что привело бы к более простому и надежному освоению самых дальних и недоступных уголков Вселенной. В конце концов, как бы фантастически это не звучало, можно было говорить о создании новой Вселенной.

Адама пригласили в одну из групп, занимавшихся определением лишь небольшого фрагмента уравнения взаимосвязей Вселенной. Таких групп было бесчисленное множество, и с каждым годом их число все росло. Все вместе они когда-нибудь сложат воедино результаты трудов сотен поколений, чтобы из разрозненных кусочков мозаики получить прекрасную картину.

Ковчег плавно сел на поверхность спутника. Стены раздвинулись, впустив вместе с солнечным светом терпкий аромат каких-то растений. Адам спустился по небольшому трапу и ступил на твердую поверхность.

Площадка для ковчегов была расположена посреди большого сада. Едва заметная в шелковистой траве тропинка начиналась от места посадки и, петляя, терялась среди деревьев. Он пошел по ней не спеша, с интересом оглядываясь по сторонам. Сад отличался от всех, виденных им прежде. Казалось, в нем не было ни одного одинакового дерева или куста. Низкие и огромные, с причудливыми формами листьев различных, самых невероятных расцветок. Одни растения только начинали цвести, на других уже виднелись плоды, но были и такие, что стояли почти голые, с опавшей, шуршавшей от малейшего дуновения листвой вокруг ствола или стебля. Создавалось впечатление, что все эти растения были перенесены неким волшебником из различных уголков мироздания в маленький оазис, созданный по воле богов.

Красота пейзажа так увлекла его, что он не сразу заметил богиню, шедшую ему навстречу. В белой, свободно спадавшей с плеч тунике до колен, она то появлялась, то исчезала среди деревьев, и лишь когда богиня была в нескольких шагах от него, Адам обратил на нее внимание. Первое, что бросалось в глаза, – это тугая и, казалось, переливавшаяся в лучах света коса из темных волос. Переброшенная небрежно через плечо, она лежала на груди, невольно подчеркивая прекрасную фигуру своей хозяйки. Смуглая кожа, большие чувственные губы. И глаза… Скорее не глаза, а бездна, готовая поглотить и навеки сделать пленником любого, кто осмелится заглянуть в них.