Mel RedWolf - Ветер Перемен. Часть 1

Дизайнер обложки Mel RedWolf

© Mel RedWolf, 2022

© Mel RedWolf, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0059-0576-5 (т. 1)

ISBN 978-5-0059-0577-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

15 год Третьей эпохи от Наследия Разфаэров. Месяц Лучезарной, два дня до праздника заключения мира.

Теплится в печке пламя, обгладывая на закуску преподнесённые крупные поленья. Языки пламени облизывали волокно, покрывая черной коркой. Не спешила загораться древесина. Соки живительные еще не вышли, с шипением напоминая о своем присутствии.

Тонкая ручка мерно постукивала ножиком, сталкиваясь с доской характерным клак-клак-клак, тр-р-р-р. Вот уже и салатик из молодых побегов и овощей для семьи большой готов. Умелые руки взялись за новое дело. Большой грубый кусок бедра оленихи оказался на доске, чуть западая за края доски да пачкая кровью. Тихий вздох послышался – снова все вытирать придется, а если еще и эти две сорвиголовы подоспеют, то и вовсе быть беде!

Чьи-то сильные руки обхватили сзади, казалось, необъятный живот, широкий, будто арбуз и тыква вместе взятые, неразделенные да незадачливо проглоченные. Теплое дыхание защекотало ушко и вместо привычного «клак», прозвучало жесткое неловкое «клац!». Охрупчавшие плечики дрогнули, взгляд удивленный устремился за плечо, а там нежные клубничные уста поджидали шаловливые губы Огненной царицы.

Волна мурашек неловких тронула кожу обремененной. Ласковый плен требовательно прижал к себе. Сильная рука разместилась под крупной грудью, к которой очень скоро прикоснется дитя. Четвертое дитятко с пламенной кровью родительниц, с шаловливыми пальчиками и тоненьким голоском. Еще одна наследница.

Фаврир улыбнулась своей женщине, чьи руки привычно коснулись талии, а чье сбитое дыхание бередило в теле само пламя Страстной. Пальцы зарылись в мягких – мягких локонах второй царицы, нежными волнами струящихся по плечам и спине Порывистой.

– Девочки сегодня задержатся, милая. Празднуют посвящение, а Алифея… Она тоже сегодня не скоро придет. Больно на празднике показать себя хочет.

Уклончиво доложилась супруге Фаврир. Тонкие пальчики поймали широкие скулы в свой нежный плен, а вот глаза в пленительно сладкий. Только сейчас эти две бездонных синевы смотрели испытующе и строго, будто маленького гута отчитывали.

– И ты им все с рук спустила?

Царица ничего не ответила, но по тому, как алые глазки стали вымаливать прощения всем прегрешениям, стало и так все ясно.

– Фаврир, так они же еще месяц наказаны и сама знаешь за что. Как можно быть такой мягкой! Угх… Бестолочь.

Забурчала царица, обиженно отвернувшись. Так уж и от мяса отделили небольшой кусок – на двоих столько и не требовалось. Руки быстро и сбито отложили остальное в пергамент, и дальше судьба была у куска вернуться в холодные закрома. Хватка плена Огненной расцепилась, а баргустка помогла прибрать, пока мясо отправилось на камень печи и начало шипеть под действием жара. Маленький этап ссоры позади, но второй – не за горами.

Тень царицы вновь мелькнула позади. Мягко коснулись плеча губы. Аэль подернула плечиком, будто то был не поцелуй, а укус кобры. Руки вновь опустились вниз с нежной трепетностью, обхватив округлость будущей части семьи.

– Я в их возрасте тоже баловала. Ну пошалили девочки, перепугали немного…

Мягко зарокотал над ушком голос. Аэль гневно сверкнула глазами, в которых давно поселилось это буйное яркое пламя, но вот так танцевало танец бури и ножей редко.

– Фаврир, живого барана на занятия притащили! Нацепили крылья и пытались заколоть, крича, что это Рефаль! Это же даже не смешно!

Возмутилась родительница. Только вот зазря. Брови царицы нервно подернулись, а глаза увлажнились. Смех душил прям у последнего рубежа, от чего и слезы на глаза наворачивались. Изобретательность этих двоих всегда вгоняла в ступор даже жриц.

То книгу древнего писания стащат, то подменят учебник учительский, то оружие поменяют. И ведь это не последняя шалость! Только в пять они вдвоем умудрились поднять на ноги все домики дочерей, подсунув Первой наставнице мышей полевых в чуни!

Тут уж только лицо обиженной супруги придало сил не засмеяться. Аэль всегда говорила, что так Фаврир поощряет их. И в правда – стоило царице один раз всласть посмеяться над деяниями близняшек, как те и распоясались целой чередой издевательств, а сколько дрались! Столько только розгами их били, только этим дурам стоеросовым все не по чем.

– Ладно, ладно, они правда поступают не очень достойно дочерей цариц, но они ведь еще не младшие. Вот станут ими, буду требовать от них послушания. К тому же наставница приструнит и такой нрав, и тренировки голову устаканят.

Видно ответ не совсем удовлетворил царицу, потому как прозвучало не утешительное «хмм». Фаврир тихо вздохнула, уткнувшись в макушку жены носом. Ручки белые начищали посуду, пока приятный запах мяса дразнил нос, но гораздо больше дразнил этот сладкий аромат с остринкой хвои и подернутого железа.

– Снова была в кузне?

Обронила Фаврир, скосив взгляд к глазам. Но и жесты сдали супругу с лихвой. Размажистые слишком поспешные движения. Не хочет говорить…

Фаврир тихонько вздохнула и поцеловала в ушко.

– От тебя пахнет кузней, Аэль.

Закончила мытарства супруги царица. Послышалось больно усиленное скворчание. Кажется, пора переворачивать мясо. И в правда, Аэль тут же метнулась к негодующей раскаленной поверхности, разворачивая кусочки мяса, что покрылись зажаристой корочкой. Мягкий персиковый румянец заиграл на щечках девушки. Богини, как она прекрасна.

С благоговейностью Фаврир следила за движениями супруги, за легкой, не смотря на положение походкой, за тем, как сильнее смущается от взгляда и начинает румянец подёргивать кончики аккуратный ушек, едва выглядывающих сквозь густую, капну огненных волн.

Вот умелые ручки расположили ужин цариц по тарелкам, на них свежие овощи в салате и сладкое затомленное мясо. Ужин чудесно гармоничный, за которым забываются беды и дрязги. Вот так – как прежде, до появления первого ценнейшего дара супруги – огненновласой Алифеи, милой и чудесной девочки. Раньше срока явилась дочурка, да еще как. Больше суток скрипела и боролась с болью царица, не кричала, неслышно страдая там в деревянном домике. Только на третий час вторых суток послышался крик, жуткий крик боли, что резал сердце и душу, а потом все закончилось.

Сколько длился ужас сложно было даже сказать, да только потом и поведала целительница да шрам алый о том, что дитятко чуть с собой не забрало свою хал. Долго еще Фаврир не решалась даже думать о детях, а потом и бесовские отродья оживились. Пришлось их погонять, а там уж и получилось само собой, живот царицы вновь округляться стал, подарив трепетную волнительность в жизнь Фаврир.