Меркат Зиман - Обнаружители Магии. День Единения

Капитан задумчиво посмотрел на ущерб и покачал головой.

– Не-е-е, засчитаю, если только напополам разобьешь, – неуверенно сказал он.

– Могу еще раз ударить?

– Не-е-е, один человек – одна попытка, – с тем же сомнением ответил Октавии Жорн.

– В чем тогда смысл этого соревнования?

– Разбить наковальню за один удар, непонятно, что ли?

– Но…

– Следующий!

– А можно попробовать вдвоем? – выступил вперед Иоахим, косясь на начинающую закипать Октавию, – у меня плечо больное, я сам вряд ли подниму…

Жорн покосился на Зальца, оценивая его комплекцию.

– Правила соревнования подразумевают, что один человек может поднять молот только один раз, однако нас двое на один молот. Если у нас получится, то это будет половина выигрыша на каждого. Таким образом, формальные правила игры будут соблюдены, и при этом Октавии будет позволено использовать еще одну попытку, потому что это не один человек… – Иоахим не прекращал озвучивать свои пьяные логические исчисления.

С каждым словом, произнесенным волшебником, Жорн нахмуривался все сильнее. Не замечая этого, тот продолжал рассуждать, приводя к еще большему раздражению капитана, не понимающего выводимые математические формулы даже в трезвом состоянии.

– Так, етить! – наконец прервал Иоахима Крастоф. – Ты, парень, либо пробуешь сам, либо не пробуешь ваще. Без вариантов.

Зальц пожал плечами, подошел к молоту и, раскорячившись, безуспешно попытался его поднять.

– Следующий!

Август, потерев ладони в перчатках, без напыщенных приготовлений схватился за рукоять молота одной рукой и, легко подняв его в мгновение, замахнулся и…

– Ай, бл…! – вскрикнул Крастоф, в последнюю секунду успевший отскочить от вспахавшего землю рядом с ним навершия, способного лишить его нескольких пальцев на ноге.

Сэр Бивербрук бросил короткий рассеянный взгляд на наковальню, находившуюся в паре метров от удара, и без единого намека на извинение развернулся и направился куда-то в сторону от ярмарочной площади под громкие ругательства капитана людской стражи.

– Август, эй, ты куда? – подорвался его переводчик, выходя вслед за рыцарем на подъем за невысокими домами. Оттуда открывался вид на широкую главную улицу Лесной Заставы, выложенную тем же камнем, что встречал подошвы их сапог на протяжении нескольких дней по дороге от стоянки Ордена Священного Дуба.

С разных сторон от южных и северных ворот по этой улице двигались две небольшие процессии, знаменосцы которых ехали в первых рядах, крепко держа штандарты. Ровно закрепленные на штандартах знамена колыхались лишь от редких порывов ветра. На южном знамени белыми нитями на изумрудно-зеленом полотне были вышиты контуры озера и стоящих над ним высоких башен; на северном красками был выведен круг с волнистыми краями – его обводка была выполнена из настоящего выплавленного золота, а сердцевина – из серебра. Вслед за первыми лошадьми знаменосцев ехали смурные тяжело вооруженные люди с северной стороны и усталые эльфы с южной, сопровождавшие по одной карете и охраняющие их со всех сторон. Встретившись в центре улицы в метрах ста от наблюдавших за действом Иоахима и Августа, одни из первых всадников-охранителей выехали друг к другу, сняли перчатки и без особой охоты пожали друг другу руки. Знакомая фигура подошла к каретам после обмена рукопожатиями – смотритель Наунан одинаково приветливо поклонился как людям, так и эльфам. Он поочередно подошел к каретам, из которых уже выходили мужчина в темном дублете и эльф в светло-кремовых одеждах.

– Кто это такие? – произнесла над ухом Августа подошедшая Октавия.

– Тот эльф-смотритель говорил о послах, – прищурился Иоахим, пытаясь вглядеться в лицо мужчины в дублете, – вон тот тогда посол из Лоркона, Гилберт Данас. Раз сегодня День Единения, то второй – посол из Киэн’Дарра, столицы эльфов.

– В чем суть этого пг’аздника, кг’оме глупых яг’маг’очных потасовок? – присоединился к наблюдающим Ален.

– Отец рассказывал мне о нем, но я мало что помню об этом и мало что знаю о древней истории Эфребиса, – задумчиво ответил Зальц. – Когда-то давно на континенте царила военная тирания, в ходе которой многие нелюдские расы были на грани полного истребления. Эльфы, объединившись с частью людей под предводительством партизанки Шеллы Эфреб, восстали против тирании и сумели победить. С тех пор эти земли называют континентом Эфребисом в честь объединившей эльфов и людей воительницы, а эльфы и люди продолжают долгие годы праздновать единение…

Август демонстративно зевнул.

– Это не «мало что помню и знаю», – прервала Иоахима Октавия.

– Это не доскональное знание материала, но согласен, что это лучше, чем ничего, – пожал плечами парень.

Неравномерный загар Иоахима, переходящий в бледность кожи человека, редко выходящего на улицу, и его невозможность поднять простенький кузнечный молот вкупе привели тифлингшу к одному закономерному выводу. Излишне занудные менторские нотки, проскакивающие в его речи и явно не соответствующие возрасту, и загадочная металлическая вязь на рукаве, никак не помогавшая парню с его выбитым плечом, укрепили Октавию в ее мнении.

– Ты арканист, – без тени сомнения сказала она, вызвав у собеседника улыбку этим заявлением.

– Это настолько заметно?

– Скажем так – есть несколько черт, которые выдают в тебе волшебника. Хотя, признаться честно, я больше представляла волшебников как стариков в башнях, где они делают свои, – Октавия выставила ладони вперед, чуть подвигав пальцами и имитируя «магические» жесты, – «волшебные» дела.

– Стереотипы, – вздохнул арканист, – однако на пустом месте такие предрассудки не появляются. Многие маги действительно слишком сильно любят уединение – до такой степени, что проводят в своих башнях долгие и долгие годы, полностью посвящая себя исследованиям и практически не отвлекаясь на бытовые проблемы. Но в большинстве случаев волшебники – это лишь те, кому очень нравится учиться.

– Да, – пробормотала Октавия, – моему брату тоже нравится учеба. Он увлекся мистической магией, его иногда не оторвать от книжек.

– Он учился в Академии Лоркона?

– Нет-нет… Он самоучка, – голос девушки становился все тише.

Не заметив резкого изменения настроения тифлингши, Иоахим радостно рассмеялся:

– Папа всегда говорит, что стандартное магическое образование имеет множество недостатков. Я тоже не заканчивал никаких академий и являюсь вполне сносным волшебником, что в очередной раз доказывает несостоятельность учебных заведений… с тобой все в порядке?

Проступившие у скул Октавии желваки давали сигнал о состоянии девушки даже самым эмоционально недалеким – волшебник перестал улыбаться, прервавшись на полуслове.