Наиль Выборнов - Княжий сын. Отцовские земли

Я посмотрел на него и задумался. Простил он меня за убийство или нет? Скорее всего не простил, потому что такие вещи простить уж очень тяжело. Но откупное взять согласился. Неужели головой согласился, как купец, понимая, что со мной выгоднее дружить? Или потому что ему жаль отказываться от дела, ради которого он воевал, начиная с того момента, как присоединился к нашей дружине там, в Киеве.

А может быть он действительно благодарен за все, что я для него сделал? Ведь, если подумать, сделал-то я действительно немало. От убийц его спас, укрыл, боярство вернул, дал возможность с братом поквитаться. Наверное, за такое стоит испытывать благодарность.

Но ситуация действительно хуже некуда, врагу в такой побывать не пожелаешь.

– Тут ты прав, – вздохнул я. – Никто не вечен. У меня наставник был, Игнат, его боярин Сергей убил. Я бы очень много отдал бы за то, чтобы он сейчас со мной оказался бы, но уже не сделаешь ничего. Хороший был мужик, если бы не он, то ничего я никогда не добился бы.

На самом деле, если бы не он, то я так и жил бы спокойной жизнью в Васильевском селе. Если бы, конечно, история о том, что я сын князя Кирилла, не дошла бы до ушей наместников. Тогда прислали бы человека, который удавил бы меня тишком…

И тут я понял, что дурак я. Если бы не Игнат, умер бы я, как и мать, волкулак бы меня задрал. И этим все закончилось бы.

– Никто не вечен, – повторился я. – И остается только за своих держаться, деваться некуда.

– Вот и я решил, что мне нужно за своих держаться, – кивнул боярин Владислав. – А ты для меня, как ни крути, свой. Пусть и кровник теперь.

Граница Орловского и Брянского княжеств. Николо-Одринский монастырь. Начало осени 2225-го года от Рождества Христова .

– Внемлите же, люди, ибо то, что будет сказано сейчас, являет собой правду, которую скрывали от вас долгие годы. Заговор, тайный заговор устроили наместники для того, чтобы сместить с престола великого князя Кирилла, а наши родные Пять Княжеств растащить на свои вотчины. Они отравили князя до смерти, назвали себя наместниками и стали плести сеть интриг, дабы оставить за собой и своими детьми право на княжение. Великий князь пал от их руки, а когда объявился его сын, князь Олег, они попытались избавиться и от него, и чуть не повесили его на городской площади, как вора. Преступления, совершенные этими людьми, поистине тяжелы, и нет и не будет им прощения. Именем князя Олега, сына князя Кирилла Орловского и смоленского наместника Дениса, боярина из рода Гордых, люди, называющие себя наместниками Иваном, Георгием и Артемом объявляются государственными преступниками и обвиняются в убийстве великого князя Кирилла Орловского. И все они должны явиться на княжеский суд. А если они откажутся, то князь сам придет за ними. Но помните, любой, кто решит помогать наместникам будет также виновен, и разделит с ними тяжесть их преступлений!

Лошадь мерно перебирала ногами, за спиной цокал подкованными копытами мой боевой жеребец, которого я решил не утруждать своим весом. Мало ли, вдруг бой, а он уставший, лучше уж я на заводной поезжу. Смирная лошадка, но это ничего, ей-то в бой не идти.

После почти двух недель сидения в городе выбраться наружу было приятно, пусть даже и по такому поводу, как война. Нет, все-таки если ты не вырос в городе, то все равно чувствовать себя там будешь неуютно. Вот и у меня так же получалось, я вырос в Васильевском селе, и хоть в городах провел немало времени, и даже обзавелся подворьем в самом большом из Торговых Городов, но все равно горожанином не стал. К тому же в походах я провел гораздо больше, чем в городах. И в походе я чувствовал себя на своем месте, как бы это ни было бы странно.

Мне вспоминалась речь, которую глашатай прочитал на городской площади Брянска. Она примерно повторяла то, что мы с наместником Денисом написали в нашем письме. Разве что там был еще и призыв не идти на поводу у преступников, а переходить на сторону истинного князя. Эти письма были переписаны сто раз, на каждом из ста листов мы со смоленским наместником поставили наши печати, а потом я разослал парней из моей дружины по городам и селам Пяти Княжеств, выдав каждому из них по две лошади и по десять рублей серебром.

Я сомневался, стоит ли отправлять их в одиночку, а потом решил, что поедут-то они все равно вместе, а разделятся уже ближе к местам назначения. Да и от мелкой группы разбойников они смогут отбиться, а от крупных ватаг попросту убежать. Лошади-то у бандитов бывают редко, а у моих парней их по две.

Да и не так опасно путешествовать по Пяти Княжествам в одиночку, как это можно подумать. Не считая, конечно, Белгородского, где с разбойниками дела обстояли худо. В других-то местах бандитов выбивают, за ними охотятся и дружины, и наёмники по заказам селян, ну или просто ради охоты за головами.

Я приказал парням двигаться к Орлу, после того, как они доставят письма. Ну, а если нас возле Орла по какой-то причине не окажется, то отправляться в ту заброшенную деревеньку, где мы прятались два года назад вместе с дружиной Луки Филипповича. Уж на то, чтобы оставить знак, куда им двигаться дальше, у нас времени в любом случае хватит.

Еще я отправил купеческого сына Савву с двумя молдаванами в Киев. Несли они целых два письма. О содержании первого знали все, в нем я просил у Григория денег в долг, ну и прислать к нам осадных дел мастера, потому что крепости нужно было брать, а умельцев, способных построить стенобитные орудия у нас не было. Во втором же, тайном, я спрашивал, правда ли то, что это смоленский наместник предложил отправить меня в Брянск. Парней я отправил вместе с Николаем, так что до Киева они должны были добраться безопасно, пусть и медленно. Обратный же путь должен был оказаться гораздо опаснее, но у всех было по заводной лошади, так что преодолеть его они должны были быстро.

А потом мы и сами двинулись в путь на Орел. Шли медленно, войско, само собой, растягивалось по дороге, но ехали мы по тракту, где нам ничего не угрожало. Так как почти всех своих дружинников я отправил доставлять письма, ехать мне пришлось с теми, кто примкнул ко мне в Брянске, и с дружиной наместника. Честно говоря, чувствовал я себя не очень спокойно, потому что по-прежнему не верил до конца ни наместнику, ни своим новым воинам. Однако мне оставалось только рискнуть, да стараться не подавать виду, что у меня есть какие-то опасения, чтобы меня в этом не заподозрили. Князь должен управлять дружиной так же уверенно, как своими руками. А иначе никак.

На третий день пути я с боярином Лукой, его сыном и дружиной покинули войско и отправились в леса, туда, где, как мне помнилось, находилась Николо-Одринская обитель. Думал я свернуть еще раньше и посетить лес, где мы прятались после битвы с боярином Сергеем, да могилы тех, кто был с нами, но отправился на тот свет. А если конкретнее, то могилу Игната. Хотел бы я послушать, что старик сказал бы обо мне сейчас, когда я триумфально вернулся в Пять Княжеств и захватил брянский престол.