Сергей Усков - Подземный бастион

Они стояли по грудь в воде, как зайцы в ожидании деда Мазая. Если скинуть одежду, то есть шанс доплыть до земной тверди. Правда, температура воды градусов десять. Переохлаждение сведет тело судорогой, и камнем уйдешь под воду.

Жук тем же манером переместился на корягу – отбой плаванию в студеной воде. Втроем по команде начали подтягивать плот, усилием воли собирая силы в коченеющих руках. Не думая, что трос, натянутый в струну, изрежет в кровь ладони.

– Раз-два, тянем! Раз-два, тянем! – командовал Жук. Плот постепенно выходил из воронки. Зашумела вода, схлынувшая с поверхности бревен. Плот всплыл под восторженные крики. Теперь при любом раскладе они спасены! Предусмотрительный Жук закрепил шесты. С их помощью они доведут плот до берега.

Костер еще не успел полностью прогореть, но щедрая охапка дров вновь брошена в багровое пекло. Посиневшие от купания в ледяной воде искатели приключений расселись вокруг костра. Одежда развешана над огнём, сидят нагишом. В глазах – ни тени страха.

– Пообсохнет одежда, надо сплавать на плоту, – сказал Жук.

– Неужели, снова на остров? – Жора выпучил глаза.

– Попробуем подплыть к острову с другой стороны, подальше от воронки.

– Думаю, воронка может появиться, где хошь. Когда мы плыли, тишина да гладь была. А тут, блин, такое. Представляешь, если бы мы втроем так и остались стоять на коряге… А ночью вдруг похолодание. Снег, лед, метель. По пояс бы вмерзли в озеро. Здесь хрен кто спасет. Телефон – на берегу, да и был бы в кармане, давно бы залило водой, – рассуждал Жига.

– Ну и что?! Чему быть, того не миновать!

– Сегодня дважды испытывали судьбу, – заметил Жига, – думаю, нужно поостеречься.

– Да и плот, взгляни-ка, Жук, требует ремонта: бревна в обвязке ходуном ходят. День неудачный: мокики сломали, плот раздолбался, сами чуть не утонули, в городе родичи Фимки ждут, счет, наверно, хотят предъявить.

– Мало ли что хотят. Таких денег нет ни у нас, ни у наших родителей. – Жук усмехнулся.

У всех троих родители в единственном числе. только матери. Отцы сгинули. У Жука отец погиб: несчастный случай на производстве. У Жиги скоропостижно умер. У Жоры лишь обозначен в свидетельстве о рождении. У Жука есть старший брат, у Жиги – младшая сестра. Жора один у мамы, он – её надежда и любовь.

Свободных денег никогда не было. Тщательный учет и планирование – единственная страховка от бедности, граничащей с нищетой. Именно поэтому даже не ставилась задача получить высшее образование. Нужен упрощенный профессиональный курс, пусть колледж, но чтобы через три-четыре года заколачивать деньгу.

Снова нужны финансовые вливания на ремонт мокиков. Эта проблема озаботила Жука больше, чем страхи оказаться в финансовой кабале у богатых родичей Фимы.

– Я вот что думаю, – произнес Жук. – Сейчас начало дачного сезона, время полевых работ. Создаем моторизированную бригаду и оказываем услуги: копаем, пашем, колем дрова, роем канавы, латаем заборы, чиним теплицы.

– Я всё это только теоретически умею делать, – сказал Жора.

– Думаешь, реально можно подзаработать? – спросил Жига.

– Если хорошо будем работать, в месяц по тридцадке запросто заимеем!

Друзья усомнились. Жук стоял на своем. Весенне-летние сезонные работы – это золотая жила для безработных. Ремонт дорог планируется в расширенном варианте, где сразу обозначена острая необходимость в сезонных рабочих.

– Можно завтра же ехать в деревню. В огороде моей бабушки поупражняться с инструментом и приспособами. У меня там и мотоплуг, и бензопила. Топоры разного рода и звания, лопаты и грабли, – сказал Жук.

– А как быть с мокиками?

– Подождем до темноты. Как раз обсохнем основательно. И потихоньку докатим до гаража.

– Мало и покатались.

– Сам видишь, не дают кататься. Расплодилось джипов. Нормальному человеку проехать негде.

– Вот бы нам джип!.. Хочешь, Жук, такой же, как у Фимы.

– Не-а, не хочу! Я бы взял, как у Лехи, УАЗик! Лучшего джипа не сыскать! Восемнадцать будет и возьму.

– Сколько же огородов надо вскопать?!

– Огороды – это всего лишь начало, проба сил. Практическая отработка товарно-денежных отношений. Ты сделал хорошо заказчику – получил за это денежку.

– Вдруг не дадут – кинут?

– Это маловероятно. Кидают такие, как родичи у Фимы. Мы к таким не пойдем подряжаться. Все разговоры о деньгах, расчеты буду вести только я.

Жук помолчал для вескости сказанного. Грудь колыхнулась от глубокого вздоха; желудок резью напомнил, что давно пустой. Командир распорядился:

– Жора, давай за костром следи. А мы с Жигой все-таки вдоль берега проплывем, проверим жерлицы. Жрать хочется! Я видел, как в зарослях плескалась рыба. Явно угодила в капкан.

Жига без лишних слов встал вслед за Жуком. Сегодня пришли в лес с пустыми руками. Раньше хоть собирали котомку: картошки, булку свежего хлеба прямо из пекарни, теплого, ароматного. Бывало, что по пути хлеб уминали. А сегодня хоть лягушек лопай.

У плота чуть постояли в нерешительности. Утлое плавучее средство того и гляди раскатится по бревнам. Если вдруг поднимется ветер, волны точно разобьют плот. Жига поежился, представив себя в ледяной воде. Махнул рукой и перескочил на плот вслед за хладнокровным командиром.

Место установки жерлицы отмечено знаком, издали хорошо видно. По форме знака можно определить, сработал капкан или нет. Но все равно, не полагаясь на внешние признаки, проверяли каждый капкан, их было пять.

В первой жерлице приманка объедена. Хитрая рыба полакомилась. Как будто гостья с руками и ногами пиршествовала. Взвели капкан, оставив объеденного живца – во второй раз подкормленный объедальщик попадется, сколько бы не осторожничал. Вторая жерлица не тронута. Третью подняли с пронзенной насквозь огромной лягушкой. Ошалела лягушенция от весеннего половодья. Оставив её за живца, бросили обратно.

Не успел капкан погрузиться, как раздался характерный металлический щелчок. Жига дал плоту задний ход. Камыши ходуном ходили от бьющейся в агонии крупной рыбы. Жук схватил трезубец гарпуна. Жига потихоньку выводил беснующуюся добычу на чистую воду. Бывало, капкан ударял вскользь, по зубастой пасти, не по голове. И рыба, покалеченная, могла сорваться.

Жук всматривался в воду, стараясь разглядеть добычу. То, что ходило под плотом, более походило на полусгнившее бревно, чем на серебристое тело щуки.

– Это не рыба, – прохрипел Жига. – Это упырь!

– Не болтай ерунды! Упыри бледные, как луна. А здесь что-то темное и лохматое. Похоже на тритона. Но таких больших тритонов не бывает!

– В этом озере все может быть. Режь канат пока не поздно!

Плот, как на буксире, поволокло вглубь озера, прямиком к воронке. Жук в бешеном ритме вслепую колол острогой водную гладь. Наконец остриё металлической пики вошло в упругую мягкость. Разъяренный рыбак коротким рывком проткнул глубже, застыл с блаженной улыбкой. Добыча в его власти. Только что это?