Евгений Биктимиркин - Планы бытия. Рассказы

Перед финальной остановкой Алексей с Софроном заехали в ортопедический магазин, надели корсет и зашли в продуктовый купить самое необходимое. Всё это время Софрон блуждал, оглядывался по сторонам, рассматривал полки, словно завороженный. На его лице расплылась, казалось, не спадающая улыбка искренне заинтересованного человека. Всё это разноцветное, разносортное многообразие отсвечивало, и непривычное обилие бликов вновь заставило Софрона «поплыть», как будто глаза намокли от воды или слёз. Он с радостью угадывал, что для чего нужно: вот масло – смазать сковороду; вот яйца – сделать яичницу; вот сыр – добавить туда же. Часть навыков и знаний то ли незаметно возвращалась, то ли и не была утрачена, просто несколько дней была не востребована.

Однако, кое-что он всё же забыл. Каждый второй раз, когда брат спрашивал, будет ли он то, или это, Софрон надолго задумывался, и без сожаления полагался на его вкус. Хотя сам с радостью бы сожрал здесь буквально всё.

Алексей набрал полторы корзины всякой всячины, и дал ещё немного денег на пару дней. Можно сказать, к Софрону возвращалось то, что он перечислил брату на свои похороны. Только Лёша дал наказ, чтобы Софрон не пил и не курил хотя бы несколько дней. У того и в мыслях не было: во-первых, он слабо помнил, зачем это нужно; во-вторых, частичная слабость отбила желание принимать что-либо отвратное; и в-третьих, приступ любви к жизни позволял довольствоваться другими вещами.

Хотя Алексея нелегко провести, и он до сих пор допускал, что Софрон притворяется. Но даже его немного беспокоило и удивляло нынешнее поведение, разительно отличавшееся от всего, что он видел ранее. С одной стороны, Софрон и раньше, заигравшись, порой вёл себя немного по-детски, излишне прямо и наивно. А с другой – нынешний человек существенно отличался от известного ему брата. Они оба знали, как выглядят люди, например, с деменцией или старческим маразмом, и Лёшу беспокоило, что травма для Софрона могла иметь необратимые последствия.

Как бы там ни было, они с баулами пришли к Софрону в квартиру. Дом, милый дом. Пока Софрон обходил владения и рассматривал, Лёша варил рис и жарил котлеты. Он решил сготовить сам от греха подальше – Софрона он боялся подпускать к плите. А ещё он сказал брату не выходить на балкон. Тот был не остеклён. Софрон с любопытством глянул через дверь и увидел свороченные перила.

«В самом деле, – подумал Софрон, – тут же легко навернуться. Хм, „навернуться“ – забавное слово, – откуда я так много знаю?».

Потом он с интересом посматривал, как готовит брат, и сам помогал фильтровать воду, резать сыр, и даже открыл банку с солёными помидорами.

«Ого, что я умею! Да я, оказывается, вообще молодец!».

Они откушали, и брату показалось, будто Софрона несколько недель продержали в плену. Тот с таким умилением ел и пил обыкновенную, по мнению Лёши, жратву, что ему даже стало немного завидно. Они смотрели друг на друга, и чуть не смеялись.

Брат решил, что Софрона можно оставить на денёк для проверки, постелил на полу одеяло, сказал пару ночей спать на ровной твёрдой поверхности и пообщаться с друзьями. Ему всё ещё хотелось поговорить по душам, но он понимал, почему Софрон так поступил, и не знал, какой ответ он хотел услышать.

«Главное – что хоть жив, здоров, – думалось Алексею, – а если опять захочет повторить, его всё равно не отговоришь, и вечно с ним сидеть тоже не смогу. И в психушку сдавать – предательство, на которое я не пойду. Тем более, это ещё большой вопрос – что лучше…».

Софрон тем временем принял первое самостоятельное решение – снять к чёртовой матери этот бесящий корсет.

«Накой он мне, если всё равно на полу спать буду, как бездомный?» – усмехнулся он. Проходя мимо зеркала, он решил вновь осмотреть себя. След от верёвки уже был едва заметен. Софрон погладил свою шею с улыбкой, – приятно было ласкать себя, – ему вновь вспомнилось, какая забавная вещь человеческое тело. Казалось бы – такое стандартное, и в то же время, – необычное и живое. Каждая клеточка, каждая молекула, каждая точечка живая.

Затем он осмотрел всего себя снизу доверху, и вспомнил, что в члене кроется гораздо больше, чем кажется на первый взгляд, и потрогал себя, решив это проверить чуть позже. Затем его внимание привлекло пузико, по которому он со смехом побарабанил ладошками, наблюдая за небольшими волнами и прислушиваясь к звуку. Потом он стал играться мускулами, и осознал, что все кости с лихвой обтянуты мясом, и он должен обладать недюжинной силой.

Его внимание привлекла и волосатая грудь, которая тоже вызвала некоторый смешок из-за возникшей аналогии с животным. Как только он увидел и потрогал растительность на лице, он сразу же хотел побежать бриться, но какое-то странное ощущение остановило его. Софрону захотелось вглядеться в глаза.

Они были прекрасны и чарующи, казалось, будто он гипнотизирует себя собственным взглядом. Софрон смотрел целую минуту, не шелохнувшись. И лишь после он стал резко отворачиваться, поглядывая в зеркало исподтишка, пытаясь подловить отражение. Он знал, что и он Софрон, и вместе они – Софрон, но почему-то верилось, что парень по ту сторону зеркала – не на сто процентов Софрон… Долго он игрался, действуя и так и сяк. Ему даже показалось, что вот-вот, мужику в отражении надоест, и он злостно усмехнётся Софрону. Но, слава Богу, этого не случилось.

От захватывающего самосозерцания его отвлёк телефонный звонок. Софрон с любопытством побежал в комнату ответить.

«Я кому-то нужен», – пролетело у него в голове.

– Да?

– Что ты хочешь? – только и услышал он тихий, едва различимый голос. Через пару секунд повесили трубку.

Софрон удивлённо посмотрел на телефонный аппарат, и, убедившись, что номер телефона никак не записан, подумал, что не туда попали. Однако ему пришла в голову мысль, что человека нельзя оставлять без помощи, и он перезвонил. Никто не ответил, и Софрон, пожав плечами, решил записать контакт под именем «ЧТыХоч».

Ему хотелось сделать очень много, и не знал, за что сперва взяться. Но раз с телефоном подали идею, – следовало дать знать друзьям, что ему уже лучше, и что его выписали из больницы.

В первую очередь Софрон включил компьютер и изучил, с кем он чаще всего переписывался. И где вообще это было. Затем обзвонил всех, кого узнал, и с кем, судя по манере переписки, в данный момент хотелось поговорить. С Сергеем получилась беседа следующего содержания:

– Опа, Софрон Васильевич, здорова. – Оба сразу заулыбались.

– Здравствуй, друг. Как дела, как поживаешь?

– Да пока не родила. Всё также – по островам летаю, с парашютом прыгаю, с порноактрисами куролешу… А ты почему ещё не пьяный?

Софрон засмеялся: