Мария Вилонова - Дети Нитей. Великие Дома

Ни на отца, ни на брата я все это время не смотрел, полностью сосредоточившись на разговоре с Сэддоком. Я не видел сейчас их лиц и не был пока уверен, что готов увидеть. Их эмоций я все так же не улавливал, в принципе. Эмоций Сэддока я не мог почувствовать, так как его кокон мага Разума был гораздо плотнее моего, а стало быть, ему от меня скрыть чувства, при желании, ничего бы не стоило. А желание это, впервые за все время нашего знакомства, у него сейчас было – с того самого момента, когда я вошел в кабинет. В этом информационном голоде, полном боли от расставания с близкими, я был абсолютно потерян.

Мастер продолжал внимательно меня разглядывать, слегка склонив голову вбок и держа перед собой переплетенные пальцы. В его глазах я видел странное выражение, словно он любовался своим выросшим воспитанником, но я сомневался, что сейчас такое вообще возможно, поэтому предпочел отнести это ощущение к ошибке собственной мнительности, ищущей в рухнувшем для меня мире хоть какую-то капельку надежды.

– Что ж, Алво, – наклонившись ближе, Сэддок коротко усмехнулся. – Я бы очень расстроился, если бы мой ученик не догадался, что именно на самом деле от него требовалось. Потому, полагаю, ты так поспешил, опасаясь, что мы можем помешать тебе создать собственный Дом. Теперь, когда он создан, ты можешь, наконец, со спокойной совестью выполнить именно то задание, которое тебе было дано. И мне действительно не терпится узнать, кто же та сила, ради которой ты решился так скоропостижно разорвать все связи с собственной семьей и Серионом.

– Алхимики, мастер Сэддок. – Я печально ухмыльнулся. – А мой так называемый дар – всего лишь наследство моей бабушки.

Сэддок откинулся на спинку стула и, прищурившись, со странным веселым азартом смотрел на меня. Я практически видел, как все те мысли, что формировались и крепли во мне не одну неделю, пролетают в его голове за считанные секунды.

– Великий Дом Райлед. – С широкой улыбкой сказал он, наконец. – Красиво.

Я внимательно изучал его лицо и чувствовал, что мне сейчас хочется очень быстро сбежать от этого ироничного взгляда.

– И ты пришел именно ко мне, чтобы обезопасить себя от возможного гнева остальных Домов армией Равелов? – Насмешливо уточнил он, приподнимая бровь.

– Я пришел именно к вам, потому что никогда не забывал, кем был я сам. И кем был мой учитель, – грустно отозвался я.

– Алво, твой учитель не перестает являться таковым только потому, что ты нашел собственных учеников, – ехидно заметил мастер.

Я опустил глаза, даже не осознавая, что могу на это ответить. Подобные фразы, по моему мнению, были хороши где угодно, кроме политики. Здесь Сэддок стал моим соперником, пусть и обещавшим мне помогать. Какое-то время.

– Генерал, – произнес мастер задумчиво, – оставьте нас наедине.

Отец и Эльин молча вышли из кабинета. Я на них так и не посмотрел.

– Алво, – позвал Сэддок, когда закрылась дверь, – я не собираюсь мешать тебе и твоему Дому.

Я поднял на него глаза в мрачном ожидании того «но», которое обязательно звучит, когда люди начинают говорить подобным тоном.

– Ты ведь не начал уже считать, что готов сейчас носить титул Великого Мастера? – Уточнил Сэддок с иронией.

– Разве у меня был выбор? – Хмуро осведомился я.

– Разве нет? Или ты боялся, что все Великие Дома разом устроят охоту на алхимиков, когда ты нам все расскажешь?

Я предпочел промолчать. Охота с целью заполучить себе или уничтожить, чтобы не достались другим, стала бы обязательной частью программы. Уверен, мы оба в этом не сомневались.

– Они ничего не сделают твоим людям. – Сэддок смотрел на меня, приподняв бровь.

– Потому что у меня пока есть Равелы? – с горькой иронией произнес я, решив, что делать вид, будто ничего не произошло и мы общаемся, как раньше, мне уже почти физически больно. – Какое-то количество времени, пока Великий Дом Серион не решит, что полностью исполнил обещание?

– Потому что, если ты неожиданно вспомнишь о правилах хорошего тона, – ехидно ответил Сэддок, – то, возможно, догадаешься обратить внимание и на формулировки.

Я нахмурился, не понимая, к чему он ведет.

– Или тебе уже неинтересно считать меня своим учителем? – Насмешливо уточнил мастер.

– Я был бы счастлив, если бы мог считать вас им всю оставшуюся жизнь, – печально отозвался я. – Будь у меня такая возможность.

– Единственный, кто остается с новым мастером, Алво, это его учитель. – Сэддок тяжело вздохнул. – И мастер-союзник, если таковой имеется.

Я молча уставился на него, чувствуя в своей голове совершеннейшее опустошение.

– И раз уж ты так удачно пришел именно ко мне со своим Великим Домом, думаю, ты не откажешь мне в помощи. – Мастер смотрел на меня с хитрой улыбкой. – Я собираюсь, видишь ли, вырастить сам себе союзника для Великого Дома Серион.

– Вы объявите меня своим союзником? – тихо переспросил я, не в силах поверить в такое счастье.

– У тебя были другие планы? – он приподнял бровь.

Я быстро замотал головой.

– Тогда жду тебя завтра в девять. У нас впереди много работы. – Абсолютно спокойным, будничным тоном предупредил мастер.

В коридоре меня дожидались отец и брат. Я, наконец, посмотрел на их мрачные лица и с тяжелым вздохом привалился спиной к прохладной стене. Хорошо, теперь остается только работать.

Отец схватил меня за локоть и потащил к лестнице:

– Не здесь, мастер Алво. Ты больше не можешь считать это место своим домом.

Мы вернулись в особняк, который до недавнего времени я с полным правом, как и Серион, считал своим домом. В дороге молчали, думали каждый о своем. Я – старался не думать вовсе, слишком отвратительные мысли лезли теперь в мою голову. Над словами Сэддока, очень важными словами, которым я пока несколько опасался, все же, доверять, я твердо решил поразмыслить позже, когда хоть немного приведу в порядок свои чувства по отношению ко всему, свершившемуся сегодня. Я и на трезвый спокойный рассудок обычно не отличался объективностью, а с тем хаосом, что творился во мне сейчас, всерьез опасался нанести своими решениями непоправимый вред моим людям.

Уже в холле у лестницы отец обернулся ко мне и как-то по-особому тяжело произнес:

– Ты можешь оставаться гостем в этом доме столько, сколько необходимо, мастер Алво. В случае, если что-то понадобится, ты знаешь, к кому обратиться.

– Спасибо, – я с трудом улыбнулся и, почувствовав, как, помимо моей воли крепко сжимаются зубы, все-таки заставил себя закончить: – Генерал Рэйо.

Отец вздохнул и, мрачно кивнув, ушел наверх, в свой кабинет. Такую знакомую и, одновременно, такую чужую для меня теперь комнату за массивной дубовой дверью. А я молча смотрел ему вслед – этому человеку, с которым мы так много ссорились раньше и так неожиданно легко нашли общий язык теперь. Человеку, который стольким помогал мне, даже когда я не знал и по определению не способен был оценить. Смотрел и чувствовал такую боль, что хотелось выть.