Виталий Артемьев - И потекла река времени вспять…

Мальчишка посерьезнел, прекратил дергаться в такт ему одному слышимой музыке и сказал:

– Тебе надо максимально мне довериться. Мы сейчас пойдем в трип. Я буду рядом с тобой. Тебе делали уколы дури, чистили память?

– Да, Евгений Петрович мне что-то вкалывал, правда, не знаю, что. Я сразу вырубался, потом шли видения. Что такое трип?

– У нас будет по-другому. Никакой дури в вены, никакой чистки. Чистое творчество. Трипом называют психоделическое путешествие в глубины собственной психики. Мудрёно, но после трипа будет всё понятно. Ты войдешь в нейросеть. Станешь её частью. Не пугайся, я буду рядом. Со временем сам во всем разберешься. А я нарисую тебе потом твою нейрограмму, слепок твоей матрицы-реальности, подкорректирую все твои проблемки, – мальчишка лукаво подмигнул Андрею, – станешь спецом. Говорю тебе, так и будет. Трип у нас будет с химией. Дурь иностранная. Как расшифровывается, говорить не буду. Только мозги забивать. Официально под запретом, узнают, срок схлопотать можно. Но здесь разрешено, в рамках «эксперимента». Мозги вставляет на место будь здоров. Можешь побывать и в аду и в раю. Но мы туда не пойдем, это всё баловство, картинки для ума, тешить эго тех, кто подвинулся на эзотерике. Мы с тобой пойдем в нейросеть. В ней истина. Сам поймешь.

Мальчишка залез в ящик стола и достал конверт, откуда вынул две белых таблетки. Одну протянул Андрею.

– Положи под язык.

Андрей положил таблетку в рот. Несколько минут с ним ничего не происходило. Но вдруг, разом, как будто занавес открылся, пришло чувство расширения. Он стал больше, шире, вышел за границы тела и заполонил собою всё пространство комнаты. Ярко заиграли краски. Картины преобразовались, стали источать потоки живого цвета, краски ожили, рисунки зашевелились. Все предметы комнаты стали прозрачными. Андрей увидел, как через стол и скатерть стола ясно прорисовывался силуэт стула. Картины стали увеличиваться в размерах, а Андрей, наоборот, уменьшаться, встраиваться внутрь каждого рисунка. Все вокруг него жило, булькало, пело, крутилось. Низвергались водопады и дробились на благостные звуки. Краски пахли благовониями, издавали чистейшие мелодичные звуки, сливавшиеся в гармонию вихрей, спиралей, воронок. Линии то переплетались в причудливые узоры, то распрямлялись, подчиняясь геометрии рисунка. Так же плыло, низвергалось, пело и закручивалось в воронки сознание Андрея. Он поначалу цеплялся за своё сознание, пытаясь сохранить самоидентификацию, пока вконец не утомился и полностью не отдался прихоти полета по захватывающим переходам из одного живого состояния в другое. И тут его осенило: он видит зарождение жизни. Каждый предмет комнаты на самом деле был живой и жил свою, одному ему ведомую жизнь, проявляющуюся узорочьем смены состояний. Он жил не сам по себе, а входил в контакты, связи, сцепления с такими же живыми объектами, явлениями, событиями, создавая гармоничный многосложный восхитительный узор живой ткани бытия. Дух захватывало от восторга, хотелось танцевать, кружиться, восклицать, прославлять, петь гимны непрекращающемуся акту творения совершенной красоты в многообразии безупречной целесообразности. Всё происходящее было целесообразным, несло в себе ясные смыслы и обладало безупречными формами.

– Ну как тебе погружение? – услышал он из угла комнаты вопрос, не сразу сфокусировав в сознании реальность комнаты и мальчишки-вундеркинда.

– Я таких мультиков еще никогда не видел. И что, в этом можно разобраться? – Андрей разглядел, как мальчишка большими мазками накидывает на натянутый на мольберте большой ватман абрис будущего рисунка.

– Да, я тебе в этом помогу. Ты ещё не привык к такой информации. Во всем есть информация: в звуке, ощущении, вкусе, картинке. Для нас одна привычна, сознание научено её обрабатывать, другая нет. Я нарисую твою нейрограмму, как я её увидел, а потом нарисую другую, исправленную, на новой уже не будет блоков памяти и мышления. Ты сразу въедешь в процесс, конечно, с головной болью, но станешь способен сам считывать нейрограммы. Это будет тебе от меня дар.

Мальчишка сделал небольшой реверанс, не отвлекаясь от картины. Было видно, что процесс захватил его целиком. Он был, как в исступлении, яростно расчерчивая круги, спирали, квадраты, щедро поливая холст красками, и через полчаса на ватмане появилось изображение глубокой спирали, которую на выходе разрывало нечто, напоминающее алый рог, из которого «вытекала» разноцветная амеба, меняющая цвета от густо-черного до светло-голубого. Эта амеба была помещена в квадрат бордового цвета, который, в свою очередь, красовался на фоне бирюзового круга с неровными краями.

– Твоя нейрограмма.

Мальчишка явно гордился своим творением и надеялся на комплимент.

– Ну и как это понять? Что ты в ней видишь? Долго жить буду?

– Коротенько скажу, хотя док мне запрещает интерпретации, мол, это его дело, а не моё. Хотя сам поначалу всё у меня выспросит, отчётик напишет, а потом слово в слово повторит мои слова с умным видом, как свои. Обидно, понимашь, – сказал он голосом известного актера.

– Я уже сталкивался с подобной нейрограммой. Был у меня один чел, я ему корректировал нечто подобное, но потом он куда-то пропал. Док, как ту нейрограмму увидел, прямо затрясся весь. Думаю, здесь тоже порадуется. Короче, отвлекся. Давай быстренько расскажу, только доку ни-ни. А то он меня убьет. Смотри, вот эта спираль говорит о мощном родовом эгрегоре. Ну, сила у тебя природная прямо из тебя прет. Вернее, перла. Вот этот рог – какое-то событие в прошлом, вероятно, смерть, трагический случай, который этот поток прервал. Причем этот случай не простой, а ты столкнулся с некой враждебной силой, внезапно, неподготовленный, и она прервала течение энергии. То есть ты ласты склеил. То, что выходит из квадрата, – твоя теперешняя жизнь, нейронный кластер, отвечающий за текущие переживания. Квадрат означает, что память об этом событии у тебя заблокирована встроенной программой защиты, то есть ты пока не готов к получению всей информации. Бирюзовый круг, бирюза – цвет надежды, говорит, что ты на грани создания нового кластера, который даст тебе возможность вместить новое или старое знание. Я это же скажу доку. Что он скажет скорректировать, то я и перерисую. Ну и тебя в это посвящу, – мальчишка подмигнул Андрею.

– Ну и что, твой рисунок изменит то, что у меня в голове и всю реальность?

– Я же тебе говорил, что меня не зря здесь держат, я вундеркинд. Только я знаю, как рисунком поменять реальность. Док пытался у меня выведать, да он сам не рисует и тона не различает. Я на интуитивном уровне вижу, как надо менять, а объяснить этого не могу, тем более научить. Каждый раз всё по-новому. Нет общего алгоритма. А поменять рисунок нейрограммы я могу только по запросу. Пока запроса нет, я ничего не вижу, а сам придумать не могу. Когда рисунок будет готов, будет еще один трип. Химия откроет врата восприятия, опять красиво загнул, новая нейрограмма в тебя и зайдет, а затем и реальность изменится. Вот такие дела. Ну, на сегодня всё. Звоню доку, что ты свободен.