Владимир Гнилицкий - Осколок Млечного Пути

– Что? – громко выкрикнул Дайра. – Повтори, что ты сказал, вы едите рыбу? Мясо? Вы едите мертвых животных?

– Дайра! Успокойся, – Зойра поспешил избежать недоразумений. – Многие народы едят рыбу и мясо. Так что ты говоришь, Ален? Расскажи мне про южан.

– А что там рассказывать, их земли богаты и плодородны. А наши земли мертвы, но у нас есть северные скалы и богатые залежи металла. Мой народ добывает металлы и выменивает на него фрукты и овощи у южан.

– Что значит «твой народ»? Эти земли, скалы и южный берег – все это принадлежит людям. Ведь южане – это тоже люди и вы один народ. Вы можете просто пойти и взять эти плоды, это ваши земли. А южане могут сами взять металл.

– Нет, не можем, южный берег – это земли принца Генри. А этот берег – это мои земли. И я не позволю, чтобы южане нарушали границу.

– Границу?

– Да, река – это граница, и, если понадобится, мы будем сражаться за свои земли.

– Дайра, нам лучше уйти, – Зойра направился к выходу. – Мы ничем не можем вам помочь.

Дайра поспешил за Зойрой, принц Ален попытался их остановить, но это было бесполезно. Дайра не понимал, почему они должны были уйти, но он решил не задавать вопросов, пока они не пересекут границу и не окажутся в родных землях. Зойра прибавил шаг, как только вышел за городские ворота.

– Дайра, ты помнишь дорогу?

– Нам надо на юг, выйдем к реке, а там уже разберемся…

– Лети вперед, найди мою кувшинку, нет времени, мы должны вернуться засветло.

– Но солнце еще высоко. Что вас так встревожило?

– Нет времени объяснять, разве тебе что-то не понятно? Я велел отыскать место, где мы сошли с кувшинки на берег.

Дайра улетел вперед.

Зойра шел широкими шагами, периодически останавливаясь на какой-то миг, чтобы перевести дыхание.

– Зойра, мы идем верно, – еще не подлетев, крикнул Дайра, – если идти прямо, то выйдем как раз на кувшинку.

– Хорошо, нам надо поторопиться.

Вскоре они преодолели мертвую землю и, ступив на кувшинку, приплыли в родные края.

– Зойра, мы успели засветло, что теперь? Собрать совет? Усилить дозор? Что?

Но Зойра ничего не отвечал, он просто стоял на кувшинке, немного склонив голову и крепко сжав посох двумя руками. Кувшинка тоже больше никуда не плыла, она как будто застыла посреди ручья. Вскоре стих ветер и шелест листьев, пение птиц тоже постепенно растворилось в воздухе, и со временем наступила полная тишина.

– Покой и тишина, – тихо заговорил Зойра, – покой и тишина – без этих двух составляющих мир невозможен. Там, в землях людей, нет ни одного, ни другого. А еще они разделили свои земли на две земли, как такое возможно, они же один народ, не понимаю. Хижины из камня, да еще и стеной отгорожены от деревянных хижин. А эта ярмарка? Ведь плоды растут на деревьях и каждый может подойти и сорвать плод.

Но южане почему-то запрещают. А эти, что на севере, готовы сражаться за скалы? Зачем? А река – это теперь граница, граница, которая тянется с запада на восток. Дайра, ты понимаешь, что там творится? Один народ, одна земля, но они решили разделиться. Из-за чего? Чтобы одним принадлежали плоды, а другим скалы? Нет, Дайра, это жадность, про которую я говорил, такова природа людей, и, если мы вернем жизнь в их земли, это все равно ничего не изменит. Они только начнут жаждать чего-то другого. Или? Если южане больше не смогут менять металл на плоды? А если они пойдут с войной на север за металлом? Это жадность, это не нужда! Нужда была у великанов, которые готовы были съесть все, что им попалось. А Ален нет, он хочет и плоды, и скалы. Поэтому он пришел просить помощи. Дайра, уже смеркается, я вернусь в кристальные озера, а ты поспеши домой, кстати, как там поживают Кайри и Агаль? Они не навещают меня последние дни.

– С ними все хорошо, просто я запретил им покидать крону до тех пор, пока…

Зойра прервал Дайру:

– Не будь с ними так строг, в наших землях им ничего не грозит. Ты не сможешь их уберечь от жизни. Пора уже забыть.

– А если не получается забыть?

– Знаешь, Дайра, многие тогда не вернулись с запада, не только мать твоих детей, там остались чьи-то отцы и сыновья, к сожалению, из женщин не вернулась только твоя. Но ты не сможешь ничего изменить, такова жизнь, такова воля природы, значит, она выполнила свое предназначение, то же самое и с детьми, не пытайся их уберечь, отпусти их, дай им свободу. У природы есть на каждого свои планы. Если их миг придет, природе будет неважно, где они находятся, ты не сможешь спрятать их в хижине. Но ты отобрал у них свободу. Мы фениксы, мы должны летать наперегонки с потоками ветра. Мы не можем постоянно лазать меж ветвей со сложенными крыльями. Лети домой, Дайра, и передай детям, что я их жду завтра на рассвете.

– А как же люди?

– Пусть природа сама все решит. Я всего лишь старик.

– А что говорит природа?

– Разве ты не видишь, природа молчит? Дайра, мне пора, лети и ты в хижину. Ты должен отдохнуть.

Дайра полетел в хижину, а Зойра поплыл на запад к кристальным озерам. Тем временем принц Ален покинул город и вместе со своей прислугой отправился на север в шахты, где добывают металл. В его повозку было запряжено четверо лошадей, голодных и измученных, эта повозка не была какой-то особенной и не сильно отличалась от тех, на которых простые люди перевозят металлы и разные товары. Но, в отличие от остальных повозок, повозка принца Алена была чистой и внутри имелась скамья. Прислуга из четырех человек ехала верхом, позади и еще двое ехали прямо в повозке с принцем Аленом. Кругом стоял мрак, из-за плотного смога и пыли едва виднелось ночное звездное небо. Путь проходил по накатанной колее от деревянных колес тяжело груженых повозок.

К тому времени, когда Дайра вернулся в хижину, Кайри и Агаль уже должны были спать, но они сидели у окна и дождались отца.

– Отец! Тебя не было два дня, где ты был? – спросил Кайри.

Агаль ничего не сказала, она подошла, обняла отца и только после этого чуть слышно прошептала:

– Я переживала. Ты никогда не оставлял нас одних.

– Вы уже взрослые и должны понимать, что однажды я вас покину насовсем и переберусь в кристальные озера. Вам пора становиться самостоятельными.

– Так где ты был? – еще раз спросил Кайри.

– Я был в землях людей. А еще я хотел сказать что завтра на рассвете вас ждет Зойра.

– И ты нас отпустишь?

– Да. Вы можете, как и прежде, лететь куда угодно.

– Спасибо, – так же тихо сказала Агаль и еще крепче обняла отца.

– А теперь я хочу поспать, путь был нелегким, да и, возможно, завтрашний день подкинет новные трудности.

В хижине наступила тишина.

Зойра, добравшись до своего острова, не ступил на берег, он остался на кувшинке.

– Тишина и покой, – повторил Зойра, глядя на водную гладь. – А если завтра не будет ни того, ни другого. Что хотел этот человек? Нет, его привела в наши земли не нужда. А что же тогда? Скажи, мой друг.