Андраш Салаи - Нет злых и добрых

– Кроме того, дабы уравнять меня с остальными членами совета, мне даровали титул боярина и отдали во владение замок Ужиц, с окрестностями и правом наследования. Тут просиял Милен. Теперь его шансы стать витязем увеличились во много раз.

Однако отец добился ровно противоположного эффекта. Мама ледяным тоном сказала детям.

– Выйдите и разойдитесь. Быстро.

Первыми повиновались девочки, потом Милен и Петер. Росен хотел последовать за ними, но отец остановил его у самой двери:

– Останься, сын.

Сашко видимо хотел найти в его лице поддержку. Но Росен не был уверен, что сумеет её оказать.

– Ты в своём уме? – задала вопрос Емилия Андронова, как только за дверью стихли шаги детей. О том, что они ослушаются и будут подслушивать, она не переживала. О таком неповиновении не могло быть и речи.

– Ты о чём? – с искренним удивлением в голосе спросил отец. Он искренне не понимал причин недовольства жены. – Представь себе, что мы с тобой будем владеть Ужицем. Тем самым замком, рядом с которым выросли. Могли ли мы о таком мечтать?

– Я и так получила гораздо больше, чем мечтала. Но всему есть предел, Сашко. Чем выше взлетаешь, тем ближе оказываешься к гибели. Тем более разве ты не понимаешь, почему тебе предложили это место? Сколько тебе должна казна? – Она не остановилась, – Что нам Ужиц? Не думаю, что его владельцы встретят нас хлебом солью. Как бы не так! Нам придётся отбить этот щедрый подарок короны у Бориса Тасева.

Отец, ошарашенный тем, что мама не разделяет его радости, ответил резким тоном:

– Ты думаешь, я настолько глуп, что не задал этих же вопросов боярину Пламену? Это не все выгоды, что я получил за согласие.

– А ты думаешь другие члены совета будут считать тебя ровней? – Емилия тоже перестала себя сдерживать и перешла на крик. Росену хотелось оказаться как можно дальше от родного дома. Он и вспомнить не мог, когда мама последний раз кричала. Ей это было не нужно. Все жители усадьбы и без этого беспрекословно ей подчинялись, зная, что она может быть суровой, но всегда остаётся справедливой. – У них за плечами толпа благородных предков, а мы всё равно будем для них недостойными выскочками.

– Их время уходит. Пламен… – хотел возразить Сашко, но ещё одна неожиданно, такого раньше не бывало, мама его перебила.

– Пламен то, Пламен это… Младов исключение из правил. Ему необходимо видеть дальше остальных. А то, что их время уходит, заставит только крепче цепляться за традиции.

Лицо отца приняло каменное выражение. Он долго молчал, а Росен радовался воцарившейся в зале тишине.

– Пусть так. Плевать. Зато наши внуки смогут стать им ровней.

Мама не ответила. Она молча направилась к выходу. Только перед тем, как закрыть за собой дверь, Емилия Андронова развернулась и с иронией в голосе произнесла:

– Боярин Андронов, разрешите откланяться.

Сильно хлопнув дверью, она оставила Росена наедине с отцом. На Сашко было жалко смотреть, казалось, в одночасье рухнули все его надежды. За поддержкой он обратился к Росену:

– Хоть ты одобряешь моё решение?

– Конечно, отец. – Он и сам надеялся выслужить себе благородное звание. Теперь же, сможет получить его просто так.

От воспоминаний Росена отвлёк голос чьи-то особенно громкие рыдания, кто именно эо был рассмотреть не удалось. Они вдвоём стояли, наблюдая за печальной процессией. И судя по тому, куда их поставил распорядитель, в словах Емилии Андроновой, имелась доля истины. Несмотря на то, что отец был членом совета, они находились далеко от королевы с супругом. Росен не удержался от вопроса:

– Отец, почему мы вынуждены стоять здесь, с краю, а не с остальными советниками и их семьями?

– Понимаешь, – Сашко Андронов бросил взгляд в сторону самых влиятельных людей королевства, по крайней мере, той его части, что осталась на стороне Завиды. – О моём назначении пока не объявлено, так что мы здесь присутствуем как почётные горожане.

– Понятно, – протянул Росен. А его уверенность в правоте мамы выросла.

Когда каносер закончил возносить молитву Инвириту, чтобы тот проявил милость к убиенным и принял их в свои объятия, настало время прощания. Так как гробы были закрыты, никому не пришлось проходить мимо них, чтобы последний раз посмотреть на покинувших этот мир. Могильщики погрузили их в ямы, после чего каждый из собравшихся бросил внутрь по горсти земли. Первой, как и положено это сделала королева. За ней её супруг Балин. Они с отцом были в числе последних. А потом уже в дело вступили лопаты.

Росен ожидал, что Завида Эрниз выступит перед подданными с какой-нибудь речью. Но был разочарован. Королева по всей видимости была слишком потрясена случившимся, а потому поспешила уйти. Осмотревшись по сторонам, Росен убедился, что не только он ждал обращения к людям.

– Не могу поверить, что Пламен позволил ей уйти просто так, – выразил его мысли вслух отец.

– Пламен был против того, чтобы она вообще сюда приходила. – Раздался знакомый голос за спиной Росена. – Но он не всесилен.

К ним подошёл глава тайной службы Мирийского королевства. Пожав руки и отцу, и сыну он продолжил.

– Я считаю, что созерцание подобных сцен матерью, может навредить ребёнку. Но я не имею права приказывать нашей юной госпоже. О чём она не преминула мне напомнить.

– Она должна была почтить память погибших, – возразил ему Сашко Андронов. – Такова её печальная обязанность. Люди бы не поняли, если бы она не пришла.

– А теперь люди не понимают, почему она ушла так рано, – возразил Пламен. – А ты, что думаешь, Росен?

Росен, не ожидавший вопроса, не сразу нашёлся с ответом:

– Мне кажется… Лучше было бы… Послушать вашего совета.

– Почему? – не оставил его в покое глава тайной службы.

– Я думаю, люди бы поняли… – ухватившись за эту мысль, он начал говорить увереннее. – Да, она королева. Но все мы видим, как она юна и хрупка. Все знают, как много испытаний свалилось на её плечи и не только в последние дни. Вскоре она будет должна произвести на свет наследника. А все хотят, чтобы тот был силён духом и телом. А главное для этого – спокойствие матери.

– Хорошо сказано, – похлопал Росена по плечу боярин. – Но к сожалению, не все разделяют такой взгляд. К примеру, наш славный король, – в это словосочетание Пламен Младов вложил весь имевшийся у него запас яда, – уверен, что ребёнок с утробы должен узнать, как следует поступать с врагами. Именно он настоял на присутствии Завиды на церемонии. Складывается впечатление, что он не хочет, чтобы ребёнок рождался.

– Может он боится, – ободрённый предыдущей похвалой Росен, решил высказать мнение, – что, когда на свет появится наследник, его вышвырнут из Оплота? Ведь он станет не нужным.