Ирина Тихолоз - Кремль спокойствия

В противоположной стороне располагался рабочий стол с компьютером и небольшой книжной полкой над ним, где в основном теснились учебники по мирозданию и метаистории. Между шкафом и столом стояла кровать из грубо обработанного дерева с редкими элементами черных металлических резных вставок у изголовья. Они изображали часто изгибающиеся ветви деревьев с немногочисленными листочками и птицами, по-железному несуразными и смешными. Кровать была странного размера и больше напоминала двуспальную, чем односпальную, но, однажды, когда мы вместе с Аки готовили презентацию об экспериментах в горизонтальной эволюции, засиделись допоздна, и, чтобы сестричке не возвращаться одной в свою келью, я предложила заночевать у меня. Конечно, на этой кровати поместились две худенькие девушки, но спать было настолько тесно, что мне пришлось сползти на пол и доспать оставшуюся ночь там. Особенно, если учитывать, что Аки во сне требуются максимальные пространство и свобода. Сестричка, заснув в скромной, компактной позе и через минуту погрузившись в глубокий сон, начала настойчиво спихивать меня. В процессе я неоднократно получала ее ногой или рукой в бок, а то и по щеке или носу. На утро Аки виновато извинялась и просила меня в следующий раз непременно будить ее, используя те же методы, но я с тех пор просто не допускала следующего раза и записала монастырские кровати в разряд односпальных.

В правой части дома была небольшая кухня из такого же дерева, как кровать, и таким же обеденным столом. В общем, келья была достаточно скромным, но уютным местечком без излишеств, каким ей и подобает оставаться в моей памяти. Как только промелькнула мысль о том, что все равно все детали запомнить невозможно, пока я рассматривала замысловатые древесные узоры на кухонном столе, раздался частый и настойчивый стук в дверь, а через секунду за ней послышались смех и голоса сестричек. Я быстро подбежала к порогу и повернула замок. Аки почти вышибла ногой дверь, от которой я в последний момент успела увернуться, отскочив назад.

– Риииииииис! С Днем Рождения, сестренка! – закричала она во весь голос, повиснув у меня на шее.

Кстати, да, меня зовут Рисихи, но почти все сокращенно называют Рис, и это мое настоящее имя. Впрочем, у всех монахов нашей обители необычные на первый взгляд имена. Нам их не дают, как принято у гражданских, мы узнаем их сами, как только начинаем говорить. Каждый – у своего Святого Я.

Следом за Аки вошли остальные сестры, с которыми мы сдружились с самого детства: Сату и Рузра. У последней в руках был блестящий поднос с громоздким компьютерным монитором на вид ужасно старой, но хорошо сохранившейся модели. Если б ни 18 свечек, хаотично торчащих из монитора, я бы с первого взгляда не догадалась, что это был торт. Он выглядел явно слишком большим для четырех девушек. Рузра уловила мою мысль и тихонько пояснила:

– Даже ничего не говори про его размер. Это Аки заказывала.

– А… тогда вопросов нет, – улыбнулась я.

Когда все трое меня поздравили, и Ру поставила торт на стол, я наконец-то разглядела картинку с небольшими глитч-эффектами на съедобном мониторе. Она была выполнена в духе первых порывов 3D-графики в начале 90-х, которые сейчас кажутся неуклюжими и какими-то резиновыми. В центре изображалась как бы взмывающая над Землей девушка с длинными светлыми волосами, частично уложенными сверху в два шарика. Из-под короткой расклешённой юбки торчали тонкие ноги, одна из которых была согнута. Очевидно, девушка принимала ту нелепую позу, в которую так любят ставить персонажей аниме в боевом прыжке перед атакой злодея. Еще более очевидно – это была я. Мне не составило труда узнать себя по двум лучам в руках моей карикатуры. Правая победоносно поднималась вверх, и из нее уходил в бесконечность полупрозрачный поток света, а левая опускалась вниз и направляла яркий малиново-фиолетовый луч на Землю. При этом выражение лица девушки, то есть мое, наверно, должно было быть грозным, решительным и сосредоточенным, но, то ли по умыслу заказчика или автора, то ли из-за намеренного топорного ограничения в средствах художественной изобразительности, выглядело истеричным и нелепым. Зато с размером груди мне явно польстили. Картинка была в пастельных сине-розово-бело-фиолетовых цветах и действительно выглядела так, будто ее вытащили из многообещающего начала эпохи 3D-графики.

Что касается нисходящего луча, по которому я окончательно узнала себя в рисунке, – это основной спектр Абсолютных потоков моего Святого Я. Восходящий же – не особо мой профиль, поэтому его сделали полупрозрачным по умолчанию. Если не вдаваться в бесконечное количество подробностей и уточнений, то эти два потока – и есть канал связи со Святым Я. Такой имеется у каждого монаха, который большую часть утренней практики посвящает очищению и укреплению этого канала. У всех потоки отличаются по спектрам или, проще говоря, цветам. Помню, как во втором классе у нас начались обязательные практики по поддержке и совершенствованию восходящего. Именно он отвечает за то, насколько быстро и точно доходят наши запросы к Святому Я. Сначала задача заключалась в том, чтобы как можно быстрее, в идеале мгновенно, одним только порывом намерения, создавать восходящий поток и удерживать на нем внимание. Эту практику мы ежедневно выполняли на протяжении восьми месяцев. И только после того, как у каждого из монахов односторонняя связь со Святым Я полностью закрепилась, мы начали отправлять свои первые запросы. В 98 случаях из 100 приходили ответы, которые чаще всего не получалось правильно истолковать. Поэтому эта практика постепенно дополнилась еще одной: работой над нисходящим потоком – обратной связью со Святым Я.

В коротком обобщении можно сказать, что восходящий поток отвечает за эксперименты и контролируемый хаос. Он позволяет творить носителям Святого Я то, чего еще никогда не было: испытывать новые сочетания чувств, создавать свежие концепции мировоззрения, культурные, политические веяния и много всего другого. Нисходящий же способствует упорядочиванию внутреннего и внешнего пространства по канонам вышестоящих, более духовных уровней. У каждого носителя Святого Я разное процентное соотношение восходящего и нисходящего. У меня, к примеру, второго в разы больше, а у сестричек – наоборот. Таких, как я, в монастыре за спиной называют занудами.

– Аки, торт невероятный! Спасибо!

– Меня можешь благодарить только за размер, – подмигнула сестричка. – Задувай уже скорее свечки и будем наконец его есть!

Она уже держала в руках нож с лопаткой и напоминала маньяка, который предвкушал сладкую расправу со своей жертвой на подносе.

Читать дальше