Галина Аляева - Подобна свету

Северяне винят в таких бедах Чернобога. Страшный бог! Ненавидит он всё человеческое, так и хочет извести род людской. Неотступно бродит около жилищ, ждёт, когда кто слово плохое скажет или подумает чёрное о ближнем. Тут уж не миновать беды. Исполнится в тот же миг.

Особенно зверствует, когда северянка приплод ждёт. Так и крутит вокруг, так и крутит. Выдумывает, что сотворить. Не зря ведунья, травница или знахарка, это уж кто в роду имеется, как живот ни от кого уже не скроешь, уводит тяжёлую к себе. Что делается там – ни один северянин не знает. Только возвращается северянка бледная, измученная и старается никому на глаза не попадаться на зорьке и закате. Когда свет и темнота встречаются, Чернобог особенной силой обладает.

Знают все, не хочет он пускать дитё на свет. Норовит в матери оставить или мертвым выпустить, или, хуже того, этому жизнь дать, a другого, который уже бегает или в люльке качается, забрать. Такое часто случается. Народился здоровенький и горластый, а брат его или сестра начинает ни с того ни с сего чахнуть. Северяне шепчутся: «Чернобог дело своё справил. Ах, окаянный, опять его кровавая стрела пристанище нашла».

Есть у Чернобога еще и первая его отрада, для северян – чёрная опасность. Смерть северянки во время родов или вскорости после. Все родственники умершей, от малого до великого, – словно оголённые, нет никакой защиты от смертных наговоров. Родоначальник всех северян, бог Род [18] Род – верховный славянский бог. , и тот не в силах противостоять коварным умыслам Чернобога. Насылает злой бог различные проклятия: чтоб дети умирали в младенчестве, или воины калеками возвращались с походов. Много у него всего припасено для люда.

На боярском роду – тоже его проклятие. Через любимую старшую жену Бояра наслал.

После тяжелых родов Ясная так в силу и не пришла. Несколько дней пролежав в горячке, она встала, походила, слегла и больше не поднялась. Что-то внутри лопнуло, изошла кровью, и никакая трава, никакие знахарские заговоры не помогли.

Бояр, не выказывая боль по жене, сделал всё, как полагается по обычаю. Позвал двух старух и травницу, чтобы вымыли и снарядили в путь. Подруги откричали в скорбном хороводе и вознесли на костер. Пока огонь поглощал её останки, все родичи с трепетом смотрели на полыхающее пламя и ждали, что скажет знахарка, какой приговор роду вынесет.

Она же, как только костер отпылал, бросилась к тлеющим поленьям. Голой рукой схватила горсть огненных углей и стала мять в ладонях. Измельчив в пыль, дунула, и черный пепел закружился над головой. Она же, дико выпучив глаза, что-то закричала, упала на землю и на четвереньках поползла вокруг костра.

Кружа вокруг дымящей кучи в полный рост, на четвереньках, подскакивая на одной ноге, на другой, a потом и на обеих, она то выла, как волчица, то скулила, как собака, в перерывах что-то истошно кричала на непонятном для северян наречье.

Мёртвые остатки костра в самом центре вдруг вспыхнули, освятив почти безумное лицо знахарки. Она выхватила из плетённого подвязанного на пояске мешочка пригоршню чего-то и бросила в огонь. Все вокруг засияло зелёным цветом. Старуха какое-то время ещё крушилась вокруг пепелища, но уже не кричала, лишь шептала и махала руками так, словно прогоняла кого-то. Когда пламя потухло, так же неожиданно, как и загорелось, она, очистив ладони от пепла и земли, подошла к Бояру и вынесла свой приговор.

– Чернобог здесь, но скоро уйдет. Твоя жена ушла, уйдет и он.

Бояр собрался уже облегченно вздохнуть – миновала напасть, но знахарка, сделав к нему шаг, изменилась в лице.

– Горе осталось.

На лбу Бояра мгновенно выступил пот, он смахнул его и почувствовал холод, идущий из-за спины, вероятно, там был Чернобог. Все северяне, присутствующие при погребении и ожидавшие слов знахарки, поёжились от ледяного дуновения.

Старуха заковыляла прочь, остановилась и громко, так, чтобы слышал каждый, сказала:

– Соберите останки Ясной и схороните, где полагается. Нет её вины в горе. Он, она произнесла «Он» протяжно и уважительно, так решил. Как решил, так и будет из года в год.

Так над боярским родом раскинулось покрывало проклятия. Девочка, рожденная Ясной, выросла крепкой и здоровой. Пришла пора расплетать косу, и жених на примете есть. Но как-то в жаркий день набежали на небо тучи. Грозный бог Перун [19] Перун – бог грома и молнии, покровитель воинов. , ударив в барабан, выпустил из лука огненные стрелы. В поле было полно народу, и мало кто успел укрыться от дождя. В том была не большая беда, – вода быстро на ветру высохнет. Горе, что стрела Перуна угодила в боярскую дочь.

«Девка была, да замужней не стала!».

Так и пошло. У старшего сына Бояра дочь дикий зверь задрал. Вроде и недалеко от поселения собирала ягоды с подругами. Другие успели убежать от раненой медведихи, а она споткнулась…

В другой раз выдали деву, ночью косу расплела, а на зорьке загорелись сигнальные костры. Ушёл её суженый в поход и не вернулся. Она на совете встала и спросила: «Чем я не воин?». Через весну сама, защищая родную землю от степняков, сложила головушку.

Чернобог своё дело хорошо знает.

Добрался и до дочери Нахаба Синеокой.

Нахаб не сразу покинул горницу, где умирала дочь. Постоял, посмотрел, как ведунья борется с Чернобогом за жизнь Синеокой.

«Видать, опять: была девка, а замужней не стала». – С тяжелым сердцем вышел Нахаб на улицу.

Толпа поубавилась, – опасались, во что выльется отцовская боль. Оставшиеся, опустив головы, ждали.

– Ну?! – Грозно спросил Нахаб. – Что в землю уставились? Держи ответ, Стожар. Почто дочь мою не сберег?

Могучий седой воин с изуродованным шрамами лицом посмотрел на Нахаба. Один из шрамов от виска пролег по его лицу к носу, расчленив бровь, другой по щеке спускался к шее и прятался за ворот легкого тулупа.

– Не углядел. На мне вина. – Голос Стожара дрогнул под взглядом Нахаба, но в серых решительных глазах страха не было.

Он, наставник и учитель молодых воинов, признавал просчёт. Он – тот, кто владеет многими воинскими премудростями, от него никто не скроется, – словно сама земля указывает путь к спрятавшемуся, никто дольше не просидит на дне речки без воздуха, – вода словно расступается перед ним, давая возможность сделать вздох. Поэтому совет старцев вручил ему жизни юнцов. Он научит их умело сражаться мечом и копьём, прямо в цель пускать стрелу, бесшумно пробираться по лесу, по следу, по примятой травинке, сломанной веточке определять, кто и когда крался по тропе. Научит еще многим премудростям и тем сбережёт жизнь не одного северянина.

– За вину ответишь перед советом. Мне разъясни, как… – Нахаб хотел назвать дочь по имени, но оно застряло комком в горле. – Как она под ударом оказалась. И какие лесные в такую пору?