Ксимена - Слуга Инквизитора. Повесть

– Ваша светлость, что-то знакомое место, кажется, я бывал тут?

Министр открывает дверцу в дом-грибок и отвечает:

– Здесь у нас мастерская и лавка при ней, – приглашает, – пожалуйте посмотреть!

Зашли в мастерскую… Вы не поверите, почтенные сеньоры, да я и не буду настаивать: мало ли, чего мог увидеть впечатлительный мальчишка. Вы хотите узнать, что же я увидел? Расскажу, только больше ни на один ваш вопрос о грибном городе отвечать не стану.

Итак, зашли в мастерскую, а там волшебные вещи по стенам висят, образцы, значит: кольчуги, мечи, какие-то склянки с наперсток, наполненные зельями. Министр пальчиком показывает на шляпку, ну, чистый мухомор! Красная шляпа с белыми наростами, что я мухоморов не видел? А министр и говорит, что это их гордость – шляпа-невидимка. Кто ее на голову наденет, того никто не увидит. Снимешь шляпу – вот он ты. И тут же мастера подбежали к моему Господину и давай мерки снимать. А министр объясняет, что сделают такую шапку ему, пока мы по городу гулять будем.

Зашли мы в таверну, а там уже и стол накрыт. И чего там только не было, вкуснятина, одним словом! Пока ели, пили, тут и мастера пришли с коробочкой. Подают ее с поклоном Господину. Он поблагодарил и сунул мне в руки, мол, не инквизиторское дело вещи таскать.

Попрощались мы с министром и мастерами, пошли со старичком-провожатым в обратный путь. Несу я коробку с шапкой, а любопытство так и разбирает, так и зудит. Достал я эту шляпку-мухомор и надел на голову. На полу туннеля лужица оказалась. Глянул в нее, а себя не вижу – чудеса! Бац!

– Ну ты, Санчо, крррасавчег! Не балуй!

Наверное, мне показалось, что «бац» был так, для виду, а «крррасавчег» прозвучало почти нежно. А старичок хихикает, веселится. Спрятал я шляпку в коробочку. Вернулись к тому дереву, провожатый старичок-гриб помахал нам рукой и прикрыл вход в свой туннель, как ни бывало. Чудны дела твои, Господи!

– Господин, – осмелился я спросить, – а вы знали…

– Догадывался, – ответил Господин, – и отвечу сразу на твой следующий вопрос: да, кольчужка моя оттуда, изготовлена искусными руками мастеров, коих ты имел счастье лицезреть. Большая просьба: никому даже под пытками о путешествии ни слова!

Какая там просьба? Приказ инквизитора – это больше, чем приказ. Уселись мы у костра. И только тут я почувствовал, как устал, потянулся и… зевнул.

– Позвольте полюбопытствовать, сколько еще мой верный слуга почивать изволит? – как ни в чем не бывало, поинтересовался Господин.

– Да я и не спал вовсе, мы же только пришли из грибного царства! – возмутился я. – Вот и коробка стоит с шапкой-невидимкой, – я хотел хлопнуть по коробке, но рука упала в траву. Карамба! Только что я положил ее сюда, где же она?

– Какую коробку изволили потерять? Что вы говорите, Санчес Роберто?! Вы были в… В каком-каком царстве вы побывали, сеньор? – изумленно спросил Господин.

Я кинулся в кусты, чтобы показать дверь в туннель, а там ничего, сеньоры, и следа не осталось, даже трава не примята. Господин молча глядел на меня, будто в первый раз видел. Разбуженные нашим спором, стали просыпаться охотники.

– Ох, надо же, как сморило, – говорят, – задремали чуток! Так чем там история с ведьмами закончилась, инквизитор?

– Да ничем, – отвечает мой Господин. – Выстрелил из арбалета одним болтом, а двух ведьм сразил, вот такая история.

Смеются охотники и Господин улыбается. Славная была охота!

Я плотнее завернулся в свой тулупчик, повернулся на бок и спокойно заснул: Господину есть с кем коротать ночь.

Перед рассветом меня разбудило громкое «крух, крух, каррр!». Пако, болтливая ты птица! Собрал на верхушке елки кучу своих лесных сородичей и оживленно болтает с ними, наверное, сплетничает. Как после этого уснешь? Высунувшись из тулупа, я повертел головой. Охотники спали, как убитые. Им даже Пако не мешал!

А где же Господин? Вроде, только что сидел у костра, веселил всех своими байками и по привычке затачивал края золотых монет. Не торопитесь, сеньоры, сейчас все объясню. Дело в том, что в кармане плаща Господин всегда носил пригоршню золотых, но никогда и нигде ими не расплачивался. В свободную минуту (обычно это бывало на привалах) он доставал монеты и начинал подпиливать, затачивать особым образом их ободки, ребрышки. Я бы тоже так смог, но эту работу он мне не доверял. Вы спрашиваете, зачем он это делал? Не знаю, клянусь святым Элигием! Может, Господин просто не мог сидеть без дела. А может, метил свои монетки, достававшиеся ему нелегким трудом, Бог ведает. Еще я как-то слышал, что некоторые особо озабоченные богатеи подпиливали края золотых, опасаясь подделок или фальшивок, то есть наносили на ребро гурт – узор, рифление или засечки.

Так куда же подевался мой Господин? Зевнув и погрозив Пако кулаком, я выбрался из-под тулупа и побрел к озеру, видневшемуся голубым блюдцем среди деревьев. Карамба, до чего ж не люблю просыпаться так рано! Поскользнувшись на толстом корне сосны, я едва не шлепнулся прямо в воду, да так, лежа у воды, и замер – где-то рядом я почувствовал Господина. Приподняв голову, я обвел глазами пустынный берег. Ага, вот и он! Я удовлетворенно улыбнулся: «бац!» не прошли даром. Вскочив на ноги, я уже хотел припустить к нему навстречу, но только тут заметил, что Господин не один.

На берегу нетерпеливо переступал с ноги на ногу вороной конь, а всадник в черном плаще, наклонившись с седла, что-то говорил Господину, тоже одетому во все черное (откуда он взял свое инквизиторское платье?). Господин внимательно слушал всадника, иногда кивая головой в знак согласия.

Интересно, о чем они говорят? Я напряг слух, но ничего не услышал. Кто же этот всадник, скрывший лицо широким капюшоном черного плаща? Почему он говорит с Господином тайком, чтобы никто не видел? Может, это Папский легат?

За лесом зарозовело небо, окрасив небо и облака перламутровым нежно-алым светом. Конь, встав на дыбы, заржал. Господин, отступив на шаг в сторону, низко поклонился всаднику. Миг – и конь рванул с места, унося всадника в черном плаще.

Я помчался со всех ног к Господину, который скрестив на груди руки, глядел вслед всаднику. Лицо у него было задумчивым и, кажется, даже озабоченным.

– Я так и знал, что вы здесь, Господин!

– Санчо? – несколько удивленно проворчал он. – И чего тебе не спится?!

– Меня разбудил Пако, – пояснил я и, не утерпев, спросил, – Господин, а с кем это вы сейчас разговаривали?

Господин посмотрел на меня пронзительным взглядом и, взяв за плечо, вполголоса ответил:

– У каждого из нас, Санчито, есть свои Духовные Учителя… Правда, не каждый о них знает…

– Этот всадник в черном плаще – ваш Учитель? – попытался хоть что-то выведать я, но Господин не услышал моего вопроса. Или сделал вид, что не слышит (есть за ним такой грех, когда он не хочет отвечать на мои вопросы). Тогда я решил зайти с другой стороны: