Олег Паршев - Костя Юханцов и Перекрёсток Бесконечности. Приключения начинаются :)

– Настя, а ты всё знаешь? – сощурился Мишка.

– А что – похоже?

Я увидел, как в зелёных Настиных глазах заплясали смешинки.

– Так… – проговорил я. – Колись!

– Да это ж – поле! У вас там и поля нет, что ли? – рассмеялась девочка.

– Угу, поле… – буркнул Миха, – поле чудес… а это – что?

– Ну вы даёте… Как вы вообще там живёте?

– Постой, – сказал я, – это, наверное, как у нас Инет.

– Как у вас что? – не поняла Настя.

– Сеть. А там есть всё. Люди туда контент грузят, а все могут что-то найти. Так?

– Люди? – переспросила девочка. – Надо ж… А у нас в поле никто ничего не… грузит, не складывает. Оно всё там само собой. Только что-то появилось, а может, даже и не появилось ещё, но будет когда-то, а в поле оно уже есть. И всегда было. Ещё его называют Великим Сиянием.

– Так откуда оно – это всё – в поле? Кто закачивает? Природа, что ль? – произнёс озадаченно Мишка.

– По-разному говорят. Кто – природа, кто – Бог, – ответила Настя.

– Бога нет! – твёрдо вымолвил Миха.

– Это вопрос спорный, – сказал я. – Есть многое на свете, о друг Горацио… Лучше скажи, – я обернулся к Насте, – как оттуда инфу достать?

– Поле – везде. Думаешь про то, что надо. И берёшь. Можно просто рукой взять и в голову положить. Или открыть и прочитать.

– Супер! – сказал Мишка. – А у нас – смотри как.

Он вытащил телефон, но через секунду разочарованно хмыкнул.

– Ага, разогнался. Сети совсем нет, даже антенны нет.

– Настя, мы потом на нашу сторону сходим, мы там тебе всё покажем. Тут наша техника не работает… Миха! – вдруг опомнился я. – А как же мы теперь домой позвоним?! Надо ж сказать, что к обеду не придём!

Мишка озадаченно остановился.

– Я думаю, никто вас не хватится, – беззаботно проговорила Настя. – У вас часы есть?

– В телефоне, – кивнул я.

– Идут?

Я глянул. И обомлел.

– Мих, мы во сколько на Горячку влезли?

– В десять, примерно… ух ты! Мы тут уже больше часа, а прошло…

– 12 минут прошло, – подтвердил я.

– И из них вы минут десять провели в пещере, где время для всех общее, – сказала Настя.

– И как это понимать? – с некоторым облегчением, произнёс я.

– И понимать нечего, – весело прощебетала девочка, – у вас там минутка пробежала, а у нас – для вас – целый час прополз. Вот так!

Я думаю, что если б мы были знакомы поближе, то она б тут скорчила какую-то смешную рожицу.

– А если ты к нам попадёшь, тогда что? – я глянул на Настю.

– Зеркально. Наши как-то ходили. Тут – минута, там – час. Так что, всё нормально. И меня искать не начнут, если я у вас там на денёк… – она демонстративно выхватила из «поля» клочок спрессованного воздуха, развернула, прочитала, – ага, на денёк, как у вас говорят, «зависну»! – подытожила она.

Мы рассмеялись.

– А где Боб? – вдруг спохватился Мишка.

За разговором мы совсем про него забыли. А он ковылял далеко позади. Отстав метров на пятьдесят. По всему было видно, ходок из него неважный.

– Совести у вас нет! – прокричал он. – Несётесь сломя голову.

Мы остановились. Город начинался с радуг. Их невысокие переливающиеся арки стояли в ряд друг за другом и образовывали над дорогой анфиладу в несколько десятков метров длинной. Красиво было неимоверно.

– Сэлфи сделаем? – предложил Мишка и тут же вытащил телефон. – Идите сюда.

– Что сделаем? – переспросила Настя, впрочем, подходя.

– Фотку, – сказал я. – Щас покажем, не бойся.

– Ну хорошо, давайте.

Мы поставили Настю в середине, крикнули: «улыбаемся!»…

– Отлично! Вот, смотри.

Настя вгляделась.

– А-а-а… – протянула она, – так это щёлк!

– Ну, в некотором смысле, щёлк, – с улыбкой согласился я. – Мы так иногда и говорим: «щёлкнуть».

– Не, ты сказал «фотка», а мы говорим «щёлк». И… как это?.. Сэфа?

– Сэлфи, – подсказал Миха.

– Она, – засмеялась Настя, – так вот, мы тут говорим «себяшка».

Тут уж мы с Михой не удержались от смеха.

– Смешное словечко какое, – еле отдышался я.

– Хорошее словечко, – проговорила девочка с некоторой назидательностью. – Уж получше вашей глупой сафы!

Мы с Мишкой снова рассмеялись.

– Фиг с ним, – великодушно согласился я. – Себяшка – это круто!

– А можешь сделать? – сказал Миха.

– От нефиг делать! – принимая наш тон, ответила Настя. – Становитесь, только я, чур, снова в центр.

Мы опять придвинули друг к другу головы, улыбнулись, а девочка, протянув вперёд руку, щёлкнула пальцами.

– Всё!

– Всё? – переспросил я.

– Глядите.

Настя подхватила из воздуха синеватый лоскуток, развернула, разгладила. А нам осталось только ахнуть. Пожалуй, это было самое крутейшее сэлфи в мире! Мы там были просто как живые.

– Отпад, – только и сказал Миха.

И добавить к этому было нечего.

– Движение – оно, конечно, жизнь, – послышался сзади хрипловатый басок бобра, – но я себе по брусчатке уже весь хвост стёр.

– Боб, – сказал Миха, – может, ты это… домой пойдёшь, а мы сами… с Настёной?..

– И не надейтесь.

– А мы и не надеялись, – ответила за всех Настя, хихикнув.

– Ничего, – проговорил бобр, – у меня тут велосипед рядом.

Мы прошли сквозь арки и направились по улочке между ладных разноцветных домиков.

– Вот сейчас… это у нас… улица Радужная… – заговорил Боб, – через пять домов – поворот на Лунную… а там, где ворота с оленями, Красный и живёт.

В общем, пять минут – и пришли.

Я толкнул ворота, песчаная дорожка провела нас между кустов, если не ошибаюсь, жасмина, и мы оказались перед дверью.

– Звони! – сказал Боб.

Я оглянулся на Мишку, на Настю. Они кивнули. Мол, раз уж припёрлись, так что ж тянуть?..

Вздохнув, я дёрнул шнурок – тугую косицу из кожаных полосок с бахромой внизу. Где-то в глубине послышался тихий звон – словно пробили настенные часы. И двери открылись. На пороге стоял высокий сухощавый человек в каком-то расписном, едва ль не пиратском, сюртуке, красных ботфортах, в рубашке с пышным жабо. Я пошарил глазами, но шпаги на боку не приметил. Треуголки на голове тоже не обнаружилось. Лет ему было, пожалуй, около пятидесяти. По нашим меркам. Седые волосы, стрижка аккуратная такая с чётким пробором. Щёточка жёстких чёрных усов. М-да… Просто капитан Блад на пенсии. И это – Кощей?..

– Здравствуйте, – нарушила молчание Настя. – Мы к вам в гости. Нам поговорить с вами надо.

– Очень надо, – добавил я.

– Гости? – несколько удивлённо промолвил «пират». – Но гости… это же – замечательно! Проходите же, проходите, – он широко улыбнулся и сделал приглашающий жест рукой. – Чаю? Есть лимонады, соки… Скажите, как вас величать?

Мы скороговоркой назвали свои имена. И прошли в комнату, заваленную бумагами, книгами, инструментами. У стены, напротив окна, стоял мольберт с холстом, повёрнутым к стене.