Галина Беломестнова - Месть и прощение. Фантастический роман

Последней взору чародеек предстала женщина в коричневом с золотым орнаментом наряде. Черные волосы, заплетенные в косы и перевитые золотыми нитями, короной венчали голову. Излучающие свет золотисто-карие глаза заглянули каждой чародейке в душу.

– Диули будет стражем Земли.

Исходившая от существ Сила вдавила волшебниц в снег.

«Нелегко будет сладить с такими помощниками», – думала каждая, потрясенно разглядывая удивительных созданий Богов. Словно услышав их мысли, заговорил третий Древний. Голос его походил на гул недр вулкана.

– Стражи – бессмертные могущественные существа, наделенные разумом. Власть над ними мы отдаем самой достойной из вас. Хранительница будет владеть перстнями, в каждом из которых заключена крупица источника силы стихии. После смерти Хранительница не уйдет за грань, она станет стражем источника силы Избранных, пока ее не сменит та, что придет следом. Отныне и навсегда ваш долг – хранить за барьером перекресток миров от вторжения существ, обладающих магией.

Темный ветер леденящим крылом коснулся волшебниц, и тени растворились в воздухе.

Ритуал

Вечером накануне ритуала Риана постучалась к Нэлике. Чародейка распахнула дверь и посторонилась, впуская в комнату.

– Я с гостинцем к тебе.

Подруга поставила на круглый чайный стол корзинку, сняла с румяных булочек белую салфетку. Аппетитно, по-домашнему запахло сдобой. Нэлика достала из шкафа керамический чайник, положила в него сушеной земляники, малины и листьев мяты, залила сбор водой из кувшина, при помощи магии довела до кипения.

– Какой вкусный чай у тебя всегда получается, – вдохнув аромат, восхитилась гостья.

– Не лукавь. Ты пришла поговорить со мной о завтрашнем дне, а не рецепты обсуждать, – хмуро ответила подруга.

– Ты права. Не рецепты я пришла обсуждать. Мне тревожно… Последний раз подобный обряд проводили два века назад. Ты дорога мне. Я боюсь невольно навредить…

– Я должна тебя пожалеть? – наблюдая за плавающими в чашке ягодами, спросила Нэлика. – Тогда ты пришла не к тому человеку. Лучше помоги мне. Уговори стражей открыть портал в Элеан: я хочу отыскать Янара, – Нэлика сползла со стула и встала на колени перед главой клана.

– Если бы я могла! – воскликнула Риана, опустившись на пол и обнимая подругу. – Наши силы еще малы, ты можешь погибнуть во время перехода. Не спеши покидать Апсан. Вспомни! Перед тем как уйти в Элеан, Янар обещал вернуться за вами.

– Этот трус лгал! – оттолкнув гостью, Нэлика вскочила на ноги и отошла к окну. – Он боялся, что силой Изменяющей я заставлю его остаться в нашем мире. Ты же ничего не знаешь! Повелители стихий и не думали вливать силу в печати на накопителях. Они знали про орден и боялись нашей мести. Уничтожение Апсана было частью их плана.

– Как ты можешь обвинять магов в столь страшном преступлении? – побледневшая Риана поднялась с пола и вернулась в свое кресло.

– Разговор Янара и главы клана Огня Сархана случайно подслушала служанка и рассказала мне, когда я вернулась с Востока. Чтобы узнать правду, я спустилась в долину, в наш дом, но было поздно. Муж предал меня, сбежал как трус. Даже не попрощался! Я любила его, а теперь всей душой ненавижу! Я их всех ненавижу!..

– Я не верю тебе. Ты ищешь виновных в своей беде, но никто не мог предвидеть извержения вулкана.

– Кому я говорю! – с яростью глядя на гостью, воскликнула Нэлика. – Мне надо было спасать дочь, а я послушно отправилась на Восток выполнять твое задание. А теперь уже ничего не исправить, – прошептала она с тоской. – Ты никогда не поймешь мою боль, у тебя же нет детей и любимого. Я клянусь, что отомщу предателю Янару и Повелителям стихий за страшную смерть Иланды! – глаза Нэлики полыхнули колдовским светом. – Ты тоже предала меня. Уходи! Пока я не разнесла это гнездо лжи и обмана, – с трудом сдерживая ярость, выкрикнула она, указывая дрожащей рукой на дверь.

Разгневанная Риана величественно поднялась с кресла и, окатив подругу холодом, произнесла:

– Нэлика Реганта ла Файро! Постарайтесь завтра не показывать, что вы совсем не контролируете темную сторону своего дара. Иначе Совет посчитает вас опасной и отменит свой мягкий приговор. – Она покинула комнату, сердито хлопнув дверью.

В день ритуала Нэлика отказалась от помощи чародеек и попросила, чтобы до назначенного часа ее никто не тревожил. Капнув в горячую воду несколько капель масла лаванды, мяты и черного тмина, она долго принимала ванну, вдыхая успокаивающий аромат. Потом насухо вытерлась, высушила волосы теплым ветерком и облачилась в длинную холщовую рубашку без рукавов. Чаша с отваром окончательно уняла нервную дрожь, которая изводила ее с утра.

Сопровождать Нэлику в ритуальный зал пришли все члены Совета. Она спускалась на нижние этажи замка, шагая босыми ногами по холодным каменным ступеням. Риана освещала путь навершием своего посоха. Через распахнутые двери процессия вошла в высокий круглый зал и замерла у порога. Горько-сладко пахло курениями. Под сводами куполообразного потолка клубилась тьма. Синее пламя свечей отражалось в гладких плитах черного мраморного пола. Люди в помещении казались безмолвными тенями: на всех одинаковые серые накидки, лица скрыты под капюшонами. На небольшом возвышении в центре зала была нарисована белой краской пентаграмма.

Присутствующие запели бесконечно грустную песню. Их голоса были средоточием скорби. Под льющуюся мелодию, ни на кого не глядя, Нэлика прошла к возвышению, поднялась по ступеням и легла, раскинув руки и ноги. Чародейки надели на ее запястья и лодыжки серебряные браслеты и пристегнули их к вбитым в пол по углам пентаграммы железным колышкам. Глава клана поднялась следом и встала у изголовья. Мелодия резко оборвалась на высокой тоскливой ноте.

– Прости, доченька, – прошептала Нэлика.

Слова заглушил громкий стук посоха о каменный пол. Пентаграмма вспыхнула ослепительным синим огнем. С тихим стоном присутствующие покачнулись от пронесшейся по залу волны силы и опустились на колени.

Навершие посоха засияло режущим глаза белым светом. От каждой грани камня потянулись к распростертому на полу телу тонкие нити. Сплетаясь в руны, они окутывали неподвижную чародейку белым коконом и опадали на пол горячим пеплом, оставляя на блестящем мраморе выжженные пятна. Стук по полу повторялся снова и снова, и нити тянулись к жертве, извиваясь как живые, впитывались в нее, тревожа клубившуюся в ее сердце черную тоску, высасывая из души все плохое и хорошее, оставляя только пустоту и покой.

Нити исчезли внезапно, огонь в пентаграмме резко опал, словно втянувшись в пол, алмаз на посохе больше не пылал. Нэлика медленно встала, жестом отвергнув бросившихся на помощь чародеек. Многие члены Совета опустили взгляды – боль, терзавшая их подругу, исчезла, но к лучшему ли это, не знал сейчас никто.