Жюли Торш - Дикарка при дворе. Обе части дилогии в одном издании

– Будет тебе Брат, – процедил Алексим, смерив гаринца ненавидящим взглядом, – есть у них особые приметы?

– Обычно они немые. А ещё они оставляют залог, забирая жертву…

– Мне кажется, это палачу должны платить за работу, а не наоборот, – высказался воевода.

– У Братства Тишины есть свои интересы в этих пытках, а залог – гарантия жизни пленника.

– Не думай, что я во всё поверил, но денег всё же дам. Сколько?

– Ну, миловидная девочка, возможно, колдует. Десять золотом.

– Семь с половиной линов, – Виго перевёл сумму в свою монету.

– Нет, десять, – возразил Сид, – золотой есть золотой, и неважно, сколько он весит, особенно в Гонлавии.

– Я это запомню, и твои выкрутасы тоже. Когда ты собирался в замок?

– Рано утром.

– Хорошо, на рассвете к тебе придёт человек от меня.

– А деньги?

– Он принесёт, отдаст на месте, чтобы твои люди видели, что ты их взял.

– И противоядие тоже?

– Нет, его ты получишь, когда я буду уверен, что всё в порядке.

– Но…

– Я согласился на твои условия, а тебе придётся согласиться с моими, – отрезал иланец, – если жить, конечно, хочешь. Ты понял?

– Ещё бы, – горестно вздохнул Сид.

Оставив гаринца в компании его крыс, Алексим направился в центр города, ибо слышал, что там выступает какой-то балаган.

И в самом деле, на площади было довольно людно. На возвышении перед толпой стояли несколько человек в ярких одеждах и о чём-то увлеченно спорили. А под помостом уютно расположился мужичок огромных размеров, изредка бивший в большой железный гонг. Воевода приблизился к нему и спросил:

– Когда это ваше представление закончится?

– Кто ж его знает, вроде бы, ближе к вечеру.

– А сам-то ты тоже актер?

– Конечно, видишь, гром изображаю, – улыбнулся тот, – а если серьезно, я с хозяином этой лавочки вчера повздорил, вот он меня сюда и сослал, остолоп. Я ведь и нечисть всякую в этих пьесках играю, и сторожу обозы по ночам и при переездах, а платит он мне так же, как остальным. Я работать-то и за двоих не прочь, да хоть за четверых! Но и кушать-то мне побольше надо, я же сам вон какой большой.

– Что верно, то верно, – кивнул Виго. – Но ты, на мой взгляд, для любого дела сгодишься, что не бросишь этих-то?

– Ты прав, я на своём веку чем только не занимался. Но от меня обычно ожидают, что я буду бить всех без разбора, а мне это не нравится. Подраться я, конечно, люблю, но когда всё по-честному… А то был у меня такой вот случай, долгое время сторожил товар у одного купца, а он возьми мне да поручи своего подельника покалечить, чтоб тот всю торговлю ему оставил. Нет, ну я понимаю, намылить шею каким-нибудь разбойникам, но это-то никуда не годится!

– И что ты сделал?

– Предупредил паренька да и свалил подальше от них обоих, – великан прислушался к тому, что происходит на сцене и изобразил очередной раскат грома. – А с актёришками денег особо не заработать, но зато всякие непотребства не предлагают. Ездишь себе по стране, в шатрах ночуешь. Хоть какая крыша да есть. Своя хата, конечно, лучше, но на неё мне вовек не скопить…

– Могу серебришка подкинуть, если одну услугу окажешь.

– Смотря какую. Думаю, ты уже понял, я не на всякое готов.

– Мне нужен помощник, чтобы девушку из плена вызволить, – признался иланец.

– Это я согласен, не люблю, когда девушек обижают! – проговорил здоровяк. – Что надо делать?

– Изобразить немого мага завтра утром. Ты после представления приходи на постоялый двор, что в Восточном Углу, угощу выпивкой да расскажу всё поподробнее.

– Да провалились бы все эти скоморохи куда подальше, пойдём сейчас! Мне последний раз стукнуть осталось, – громовержец дождался нужного момента и, бросив возле гонга свой молот, повёл своего нового знакомого к дальнему концу помоста, где среди опрокинутых телег и сундуков расположилась дряхлая старуха, помешивавшая что-то в большом котле.

– Похлёбки не дам! – сердито проговорила она, увидев актёра. – Ты уже отобедал!

– Я не за тем, матушка Риса, – отозвался тот, – я за вещами!

– Овощей вам с другом тоже не дам! Он вообще не из наших!

– А ну её, глухая совсем стала, – пробормотал великан и, покопавшись среди многочисленных тюков, извлёк тёмно-серый свёрток, – Всё, матушка, я ушёл! Вернусь завтра вечером!

– Вчетвером не надо, ты и один за дюжину кушаешь!

– Что прихватил? – поинтересовался воевода, когда они со здоровяком покинули старуху.

– Плащ настоящего мага, он, правда, мне коротковат, но для одного выхода, думаю, сойдёт, – поведал тот. – А здорово звучит, Мак – могучий маг? Мак – это имя моё.

– Ты не забудь только, что Мак – безмолвный маг, – отметил иланец. – И кстати, я Алексим.

После пары-другой часов, проведенных в едальне постоялого двора, и изрядного количества выпитого, Виго узнал об актёре достаточно, чтобы решить, что тот навряд ли позарится на предназначенные Сиду деньги, и раскрыл ему основную часть плана.

– А что за девицу мы выручаем? – поинтересовался тот, выслушав воеводу.

– Она шаман из поселения илсази.

– Лесная ведьмочка?

– Не называй её так!

– Да ты не сердись, я не имел в виду ничего плохого, просто тут в Грини говорят так. Прости уж неотесанного дурака! – извинился Мак. – Подскажи лучше, чем мне заняться, чтоб денег заработать да во всякие подлости при этом не встревать?

– Ты бы к лорду какому в дружину напросился, – посоветовал Алексим, – им такие люди обычно нужны.

– Да разве лорды лучше купцов?

– Смотря какие. Ты за Андил попробуй податься, в Илан, например.

– Сам, наверное, там служишь?

– Вроде того, – не вдаваясь в подробности, улыбнулся Виго.

Следующим утром новоиспечённый маг-переросток отправился исполнять свою миссию, а королевский советник остался на постоялом дворе коротать время мучительного ожидания, играя в согрис 6 6 Согрис или солнце-гриф – популярная в Ланиссии настольная игра на двоих. с владельцем заведения. Хозяин уже простил гостю весь его долг за простой Лихого, и сверх того поставил три штофа вина, скоро к ним добавился бы и четвертый, но тут раздался настойчивый стук в дверь:

– Ты, заговорщик, странный тип, и друзья у тебя странные: то девочка-илсази в мальчишеском платье, то великан в гонлавийском плаще, – проговорил содержатель заведения, поднимаясь, чтобы открыть, – не удивлюсь, если там опять по твою душу. Надеюсь только, это не стража, а то и мне попадёт…

– Погоди, я под лестницей схоронюсь, чтоб не заметили, – бросил воевода, прячась.

– Вылезай, это твои… оба, – сообщил трактирщик, впустив подозрительную пару: здоровяка, несшего на плече девушку, старательно колотившую его, несмотря на связанные руки.

– Что так долго не отпирали-то? – возмутился Мак, заходя внутрь, где аккуратно отпустил свою ношу. – Мне уж надоело ломиться, а то её не очень-то так удержишь.