Аркадий Афонин - Золотой город. Возвращение мирров

«Что за странный город? – подумал юноша. – Ни одного светлого пятна». Размышляя так, он продолжал свой путь, разглядывая серые дома и удивляясь тому, что улицу разделяет каменная, очень высокая стена. Казалось, будто идешь по дну очень глубокого ущелья и скалы накрывают и поглощают тебя. Стена превращала улицу в два узких прохода, где с трудом могли разъехаться два всадника. Молодой человек двигался дальше уже по пояс в лиловом тумане. За все то время, пока он находился в городе, Роция, голубая в этой части света, ни разу не коснулась своим светом его лица: так высоки были стены, узка улица и низка тяжелая туча. Ему показалось, что звезды где-то бесконечно далеко. У него возникло жгучее желание взобраться на эту высокую стену, ближе к голубому небу,

от которого его отделяли темные грозовые тучи, повисшие над городом. Оглядывая мертвый, неуютный город, путник размышлял, куда его может завести эта дорога. Спросить было не у кого. Лишь холодный назойливый ветер поднимал облака пыли среди неподвижного лилового тумана, срывал с головы его шляпу, путал волосы, как будто злясь на него и пытаясь выгнать из мрачного лабиринта.

Ветер, как попавший в плен зверь, носился по узким улочкам, сбивая с ног и опрокидывая все, что попадалась ему на пути, в поисках выхода. Не находя его, он бился о стены домов, срывая ставни, которые стучали и скрежетали, как старые засохшие от времени флаги.

Но ни этот ветер, ни туман, постепенно поднимавшийся выше, ни глухие звуки, наводившие ужас, – ничто не могло остановить молодого человека. Он заметил впереди меж домов просвет и поспешил к нему.

Юноша шёл, вглядываясь в черные, слепые окна домов, в надежде увидеть свет и живое лицо. Но в закопчённых окнах он видел только свое серое отражение и яркий свет оперенья своего спутника. Птаха испуганно прижалась к его воротнику и больше не щебетала.

Скоро перед ними предстала длинная площадь, показавшаяся огромной после того узкого прохода, из которого они вышли. Здесь было больше света. Туман, так долго сопровождавший юношу, пропал и будто затаился в тени улицы. Путник снял шляпу и поднял лицо к небу, прищурив глаза, глядя на пробивающийся сквозь тучи обжигающий свет Роции. Он несколько мгновений не двигался, давая возможность ветру поиграть с его темными кудрями.

Площадь напоминала половинку огромного циферблата и как будто светилась изнутри, высвечивая высокую серую башню, стоящую в центре, а вместе с ней и стены, разделяющие площадь и город на равные части. Стены особенно раздражали путника.

«Площадь звездных часов, – прошептал юноша, оглядываясь вокруг. – Интересно, кому в голову пришла столь глупая мысль поставить эти стены посреди улиц и площади? А может, здесь обитают странные существа, от которых необходимо защищаться?» Ответа на эти вопросы он не знал, и он подошел ближе к башне с желанием осмотреться и, может быть, попасть внутрь её, чтобы посмотреть на город сверху.

«Нужно из этого мрачного лабиринта создать что-то другое, – вновь подумал юноша, внимательно оглядывая площадь. – Снести серые стены, а вместо черно-белого штандарта на крыше башни установить золотой, сияющий шпиль, чтобы в час звездостояния здесь, у подножия башни, собирались горожане, а Роция вращалась вокруг этого шпиля и собирала в свой хоровод всех жителей, которые, может быть, еще остались в этом странном мертвом городе.

В эту минуту он снова обратил внимание на штандарт, висящий на башне. Рисунок показался ему очень знакомым. Мысли его вновь поплыли, но тут, к счастью, сквозь глухое шипение, доносившееся из каждой улочки, он услышал топот быстрых шагов, а вскоре уже увидел бегущих среди тумана, часто озирающихся мальчишек. Их трудно было заметить в серых, как окружающие стены, одеждах. Только

живые, испуганные лица с искрящимися глазами выделяли их.

Вели себя они очень странно, подобно бьющейся о берег волне: то весело прыгали и шалили, но без звука, как немые, то замирали и испуганно смотрели вверх на зубцы стен, будто боясь, что их кто-то заметит.

Молодой человек тоже посмотрел вверх на стену, по которой, как оказалось, ходил вооруженный человек в шлеме, украшенном чёрными и белыми перьями. Стражник то исчезал, то появлялся у края стены, внимательно озирая площадь и улицы. Как только его перья пропадали за каменным частоколом стены, ребята начинали прыгать и возиться друг с другом. Наконец сорванцы заметили путника и замерли, не зная, что предпринять. Однако увидев его улыбающееся лицо и очень яркую одежду, поспешили окружить незнакомца. Правда, стояли они на почтенном расстоянии, внимательно осматривая незнакомца издали и ожидая его действий.

Путник улыбался, разглядывая чумазые лица детей, и те в ответ тоже заулыбались, совсем забыв о стражнике на стене. Они стали осторожно подходить ближе к молодому человеку. Один из них, видимо, самый смелый, даже посмел коснуться его одежды.

– Почему твоя шляпа такого странного цвета? Плащ как добрые глаза тетушки Цили, а шарф как железо, нагретое в горне дядюшки Плэя? – спросил после небольшой паузы этот боевой мальчишка с измазанным в саже лицом и белыми кудряшками пыльных волос.

Путник удивился его странным вопросам. Мальчишка даже не знал названия цветов.

«Может, они просто шутят?» – подумал он. Однако по лицам детей было видно, что они действительно удивлены и восхищены его костюмом. Мальчишки с нетерпением ждали ответов.

– Хорошо, ребята, – сказал молодой человек, – расскажу вам, кто я такой и почему на мне такая одежда.

Он снял с одного плеча большой плоский ящик на кожаном ремне, а с другого плеча небольшой холщовый мешок.

– Я путник, случайно зашедший в ваш город после долгого путешествия по миру. Я обошел много прекрасных и удивительных мест, и в каждом из них добрые люди дарили мне вещи, которые сопровождают меня в моих странствиях. Я украшаю жилища своими работами и красками. Делаю все, что меня окружает, красивым. Превращаю скучное в веселое, серое – в цветное, мертвое – в живое!

– Ты МАГ? – удивились ребята, широко открыв глаза и не совсем понимая смысла его слов.

– Нет, я Художник! – сказал он, доставая из мешочка на поясе маленькую кисть, кончик которой все время менял свой цвет от

голубого до малинового. Глаза мальчишек от удивления загорелись. Такого они никогда не видели. Путник стал раскрашивать их носы. Грязные физиономии мальчишек превратились в разноцветные маски с огромными цветными носами.