dichillustrator - На все 4 стороны

Через какое-то время на площади появился мужчина, который дал старику горсть монет.

– Старик, ты здесь ещё? Сегодня дочь замуж выдаю. Всех приглашаю! Сейчас баранину готовим на всю деревню, ещё вино будет. Приходи, приглашаю. И мальчонку бери.

– Благодарю тебя, добрый человек.

– Фот фитиф! Я же гофойил! – радостно сказал мальчик, и лицо его озарила широкая улыбка. Столько неподдельной искренности было в ней, что старик невольно улыбнулся в ответ.

– Звать-то тебя как?

– Та кто как зофёт. Сийота я. Имени сфоего не знаю.

И тут старик впервые по-настоящему посмотрел в огромные глаза мальчишки.

Он ясно увидел, что паренёк так же одинок, как и он, и что путь у них один.

Он подумал, что его талант сказочника и дар мальчишки, объединившись, наверняка принесут им обоим не только кров, еду и жилье – ведь далеко не в них дело – но и пользу людям.

Он протянул пареньку широкую, шершавую ладонь и сказал:

– Ну что же, идём?

Мальчишка широко улыбнулся и крепко сжал руку старика.

На следующий день по дороге они шли втроём: Али, мальчишка и Хаффи.

Нашим героям предстоит долгий и интересный путь. Впереди их ждут новые встречи, события и открытия. А пока мы их отпустим и пожелаем им счастья и удачи.

Где мой милый ночует… – в вечерней тишине тянул тоненький голосок.

На берегу речки в этот летний закатный час сидели двое. Брат и сестра. Мальчику было 5 лет. Девочке – чуть больше. Она много знала и с удовольствием рассказывала разные истории своему брату.

– Обычно он приходит два раза. Вечером, когда начинает темнеть. Тогда он развязывает свой огромной мешок и выпускает на волю тысячи и миллионы капель росы. И мы видим туман над рекой, – быстро отвечала мальчику девочка. – Вечером он никому не показывается. Говорят, он очень страшный, – голос девочки дрогнул.

– Талалина, а я не боюсь! Смотри, он уже пришел! – мальчик вскочил на ноги. – Где ты? Где? Дед Туман, покажись!

Каролина тоже поднялась с земли и покровительственно взяла его за руку.

– Саня, не шуми. Смотри внимательно, может быть, он где-то рядом.

– Уже темно! Я не вижу ничего. Ты меня обманула, Талалина! – мальчик капризничал.

– Дед Туман приходит и утром, с восходом солнца. Тогда он собирает всю росу в свой мешок обратно и поднимается на небо. Может, проснёмся рано и придем сюда завтра?

– А если мы проспим? А если бабушка нас не пустит? Дед Туман, покажись! Давай будем длужить! – мальчик кричал, приложив руки, как рупор, ко рту.

Эхо – пересмешник гулко отзывалось:

– Дава-а-а-й… Дружи-и-и…

– Дети! Домой! – ворвался в разговор взволнованный голос.

– Бабушка! Ох, и влетит сейчас нам! Побежали! – девочка рванулась вперёд, навстречу голосу.

– Эх, ты! – мальчик чуть не плакал. – Дед Туман! Я знаю, ты большой и доблый! Я хочу тебя увидеть и налисовать. Про тебя только бабушка и Талалина знают. А я ласскажу всем.

Саня посмотрел на реку, по которой уже стелился густой молочный белый туман.

Он представлял себе огромного белого старика, сделанного из облака. С длинной бородой и огромным мешком за спиной, как у Деда Мороза. И он совсем не злой, зря Каролина так про него говорила. Она ведь тоже его не видела…

А Дед Туман, вытряхнув последние росинки из мешка, достал огромную щётку и стал ровнять туман по поверхности реки. Он любил порядок. Лишние клочья он повесил на деревья, кусты, прибрежный камыш. Он слышал весь детский разговор. И ему очень захотелось сделать что-то такое…

Он окинул взглядом темнеющую реку. Вот он, друг его – Борис Годунов – черный лебедь. Плывет по ночной реке сам как черная ночь.

– Зачем взял себе такое помпезное имя, птица? – однажды спросил Дед у него.

– Оно мне приснилось. Там, во сне, сказали, что так меня зовут. И все зовут. А я откликаюсь.

– Борис, – тихонько, как труба иерихонская в ночи, пророкотал Дед Туман. – Дело есть! Быстрее…

Эхо повторяло за ним рокочущий звук и казалось, что начинается гроза.

Каролина привела за Саней бабушку. Он упрямо отказывался уходить.

– Чуть, чуть подождите! Это Дед Туман со мной разговаривает.

– Внучек, пошли. Придем рано утром. Будем смотреть восход солнца. Может, и Дед покажется?

Саня взял Каролину за руку и они пошли домой.

– Эге-гей! – раздалось вдруг сзади.

Все обернулись. Из речного тумана выплывала черная птица. А на ней стоял совсем небольшой темный силуэт человека с длинной бородой. Он поднял руку и помахал им. Туманный старик плыл к ним.

– Эге-гей! – смеялось эхо.

– Пливет, дедушка Туман! Меня зовут Саня. А это Талалина, моя сестла! И бабулечка наша! – Саня побежал обратно к реке. – Ты утром не уходи, подожди нас. Мы придем. Принесем бабушкиных плюшек тебе.

Дед Туман не подпустил мальчика к себе близко. Напустил еще больше тумана, кивнул головой на прощанье, помахал рукой. И Борис Годунов важно уплыл в невидимую даль.

Дома бабушка только успела вымыть внуков. У Сани рот не закрывался. Он болтал и болтал без умолку. Каролина засыпала на ходу. Как только дети улеглись, сон сразу сморил их.

Бабушка села на крылечке. Она открыла планшет. Привычно скользнула по ленте новостей. «На востоке Беларуси в ближайшие несколько дней ожидаются сильные туманы.»

«Надо снова побрызгать помидоры от фитофторы завтра. А то съест их туман», – подумала она.

История про Деда Тумана только начиналась, и наши герои еще не знали, какую роль в их судьбе сыграет это странный персонаж…

Степан всегда вставал на восходе солнца. А тем утром припозднился. Вышел на крыльцо – видит корзинка, припорошенная снегом.

Он заглянул внутрь, а там дитя спит, укутанное в шаль. Ребёнка занёс в дом. Покликал жену. Дитя распеленали. Новорожденная девочка. Глаза узенькие.

– Болдырка, – сказала жена. – Калмыки на ярмарку приезжали. Согрешила какая-то девка. А нам подкинула.

– А ну, Гашка, цыть! Наша она теперь. Окрестим. Пущай растёт.

Так у Степана с женой появилась дочь, Степанида. В семье её звали Стешей. Девчушка росла шустрой. Себя в обиду не давала. Степановы сыновья, коих было шесть, любили её и защищали от насмешек.

Как-то раз Степанова жена поссорилась на ярмарке с Лукерьей, соседкой. Платок не поделили. Лукерье он не достался. Купила Гашка.

С тех пор у Степана в семье всё наперекосяк пошло. Кони болели, овцы худели, коровы перестали давать молоко. Потом напала на посевы саранча. Так и до голода недалеко.