Юрий КАРАНИН - Лучник. В паутине Зеркал. Книга третья

Ученый внимательно выслушал исповедь «Корна», но, вероятно, он уже и сам обо всем догадывался, потому вопросов не задавал, а, лишь, сказал:

– Полагаю, тебе пока нужно оставаться Корном, то есть моим сыном. Это будет лучше всем, тем более что ты, как бы то ни было, – Корн.

– Я согласен. Но мне надо как-то познакомиться со страной.

– Позволь уж мне немного отдохнуть с дороги, а больше – от Совета. А рассказать все я обязан уже сегодня, поскольку завтра тебе нужно быть в столице, точнее, у королевы.

– Как? – Опешил Корн. – Почему?

– Потому что ты – мой сын, – Аймар То чуть-чуть помолчал и добавил, – который только что вернулся из Сумеречной Зоны.

– Откуда ты знаешь про стелу в Сумеречной Зоне? – Корн, полагая, что Аймар То отдыхает, невольно вздрогнул от вопроса за своей спиной.

– Поверьте, Аймар То, что я ничего не знаю ни про стелу, ни про Сумеречную зону. Я ничего не знаю и про эту страну, И боюсь, что завтра все и раскроется.

– Все бы ничего, если бы королева не была волшебницей. – Горестно покачал головой «отец». – Сумеречная Зона, как правило, сильно меняет людей: часто изменяет память, либо, вообще, ее стирает. Кое-кто полагают, что опасно долго находиться уже непосредственно вблизи ее границы. Но это, всего скорее, происходит оттого, что Зона способна выбрасывать свои щупальца – белые лучи, – и с их помощью затягивать в себя неудачно оказавшихся там людей.

– А как из нее выбраться?

– А это совсем не просто. Бывают всего несколько дней в году, когда солнца становятся на одной линии. Два с одной стороны, и третье – с противоположной. Наблюдается это в течение короткого времени. Узнать это можно по удивительному свечению барьера, да по землетрясению, которое, как правило, происходит уже в конце Противостояния Солнц. Увы, большая часть попавших в Зону назад не возвращается.

– А почему ее называют Сумеречной?

– Ответов на этот вопрос несколько. В начале там была столица. Нет, более чем столица. Произошло это еще до моего рождения, потому и рассказывают то, что известно по немногим книгам, которые чудом остались с этой стороны. Впрочем, многие, что там, что тут, не слишком достоверны. Многие неоднократно переписывались в угоду власть предержащим, особенно, во время правления двух последних королев. Говорят, что где-то в старом Дворце сохранилась подлинная библиотека, но добраться до нее пока не могут.

Аймар То умолк, и долго-долго сидел с закрытыми глазами. Он, видимо, был где-то далеко-далеко, поскольку, когда открыл глаза, слишком удивленно посмотрел на Корна.

– Я не говорил, кажется, что переселились далеко не все? Говорят, не более тысячи человек. Возможно, больше, но не намного. В самый последний момент, когда Кристалл Рода уже начал «спеленывать» сознание людей, началась паника. Часть удалось вернуть, но в том-то и дело, что требовалась воля большого количества людей.

И тогда Са Тал и Пта призвали к переселению драконов. И драконы согласились.

То, что произошло дальше, разные книги рассказывают по-разному. Но все сходятся на одном: энергия кристалла была так велика, что вместе с людьми с «лица Терры» начала исчезать и земля. Все: сама земля, здания, вода, животные, птицы, рыбы. Вот, посмотри, как об этом пишет доктор Протасос. – Аймар То извлек с полки за невзрачной занавеской книгу в кожаном переплете. – Он один из немногих, кто не пошел на сделку с совестью.

Аймар То раскрыл довольно ветхую книгу на странице, отмеченной закладкой.

– «Я с ужасом в душе смотрел, как исчезает прямо предо мною все, что только что было моей страной. Вы видели, как тает горка сладкого песка, под которую пустили горячую воду. Да, что там? Это слишком упрощенно. Это всего лишь пересказ моего слишком посредственного ученика. Песок будет оседать в воду, и долго таять на ее дне. Здесь же все рассыпалось, крошилось, рушилось, истаивало. То, что было построено основательно, растворялось в небытии без особых повреждений, ветхие постройки крошились и рушились, как во время землетрясения. То, что происходило с людьми вокруг пирамиды с Родовым кристаллом, мне практически не было видно, а образовавшаяся трещина не позволила приблизиться к ним. А я должен был освещать все события. Я, все же, попытался это сделать. Это было моей ошибкой.

Здание, которое все еще держалось над трещиной в земле, и галереей которого я решил воспользоваться, начало исчезать подо мной подобно всему остальному. Меня подхватила неведомая сила и повлекла по незнакомым лабиринтам. Сначала я задыхался от непроглядной пыли. И мне стало очень страшно. Я всего лишь слабый человек, пылинка, коей так много было вокруг. Беспредельный страх обуял мной. Я рванулся, было прочь, и, всего лишь, усилил свои физические и душевные страдания.

Поверьте, мой страх был так велик, что я потерял сознание.

Когда же сознание ко мне вернулось, мне стало еще страшней. Я был, буквально, вмурован в небольшую нишу, которую беспрестанно потряхивало. Она покрывалась многочисленными трещинами, и я понял, что она вот-вот рассыплется. Но, удивительно, она держалась, – и мне стало казаться, что теперь мне суждено быть погребенным в ней заживо.

Я, наверное, очень сильно орал, – меня, несмотря на весь хаос, услышали. Мой «склеп» разбили, – и меня освободили. Но то, что творилось снаружи, оказалось не намного лучше.

Вокруг меня в потоках грязи барахтались люди и звери. Отовсюду слышались призывы о помощи, – и слышать это было тяжко, хотя не менее тяжко было помочь беднягам».

Аймар То перелистнул несколько совсем ветхих страниц.

– Ага, вот.

«Мне стало не по себе, когда надо мной клацнули челюсти дракона. Только чудо спасло меня от неминуемой гибели: кидаясь на меня, дракон не удержался на лапах, – и рухнул в грязевый поток, который, похоже, обрел уже силу и направление. Но этот поток уносил не только моего хищника, но и разные узлы с вещами, скот, людей.

Мне все время казалось, что твердь под ногами мнима, что в любой момент погружусь в ту самую пучину, уносящую чьи-то надежды и жизни. К счастью, этого не случилось. И я, увлеченный общим порывом, спас более десятка бедолаг из бурного потока. И, уже походя, выхватывал из того же потока различные узелки, узлы, доски, и прочие вещи, могущие помочь отчаявшимся людям.

Мы трудились, пока не стемнело. Легкие землетрясения лишь изредка сотрясали землю, – и усталые люди, хоть, и с опаской, но потянулись к уцелевшим домам, чтобы упасть бессильно на пол, – и забыться тревожным сном. Таким был первый день новой жизни».

В это трудно поверить, но Протасос описал все очень достоверно. У меня всегда мурашки бегут по коже, когда читаю эту книгу.

– У меня тоже – Согласился Корн. – Но вы хотели прочесть про Сумеречную зону.