Ирина Левкович - Рыцарь в башне

Лошадь эта была необычная: когда-то давным-давно она ступила копытцем в лужицу на дороге, совершенно не подозревая, чем это для нее обернется. Незадолго до этого там проезжал торговец, тайком перевозивший живую воду. Его старая телега в очередной раз подскочила на кочке, и сосуд, в котором плескалась волшебная водица, опрокинулся набок, и несколько капель попали прямо в лужу. В нее-то и наступила лошадь.

С тех пор ее жизнь пошла наперекосяк. Время от времени она умирала – от старости или болезней, но всегда оживала вновь. Через несколько дней она возрождалась, но не звонким жизнерадостным жеребенком, а такой же, как и была: исхудавшей страшной клячей. В ее глазах навсегда поселилась тоска, которую не смог бы вместить даже космос.

Иногда она умирала прямо во время прогулок с Рыцарем. Тогда он уходил, оставив ее прямо на дороге, а когда возвращался, находил ее снова живой. «Моя Ишоф», – ласково говорил он ей. Это имя он придумал для нее сам. Оно означало: извечный шепот одинокой фортуны. Ведь такое бессмертие – это одновременно и дар, и проклятие, считал он.

Когда Прачка увидела лошадь, она вскрикнула. От жалости.

А в это время Принцесса…

– Дракон, откусите ему голову! – кричала девушка. – Я больше не могу на это смотреть, не могу этого выносить! Что он делает? Он заставляет меня вести себя так, что я сама себя не узнаю и мне становится стыдно!

В приступе ярости она разбила одну из цветочных ваз. Ее волосы растрепались, а на лице выступили красные пятна из-за слез.

Дракон был удивлен, он еще никогда не видел Принцессу в таком состоянии. Но он совершенно ее не винил: когда-то, давным-давно, он тоже любил… Драконы, как и волки, однолюбы. Избранница Дракона осталась далеко в прошлом, и ему до сих пор было больно даже вспоминать. Конечно, после нее были и другие, просто увлечения, но ту, первую, забыть не удалось.

– Ты пугаешь труподетей, – только и смог сказать он.

Принцесса со злобой посмотрела на него.

Дракон был уверен, что бурные сцены могут плохо повлиять на маленьких прислужников, тем более, как ему показалось, у них начали расти зубы. Кто знает, какие сюрпризы они могут преподнести в будущем. А еще он не любил, когда они смотрели на него агрессивно, как сейчас, своими идеально белыми глазами. Дракону всегда было интересно, как вообще они могут видеть. Было что-то абсолютно звериное в выражении их лиц. Это пугало даже Дракона. Он тут же велел им сходить за помидорами.

Труподети оскалились на него, зашипели, а потом посмотрели на Принцессу. Та кивнула. Они вышли из комнаты. К тому времени, когда они вернутся, Принцесса хотя бы немного успокоится, надеялся Дракон.

– В последнее время я много думала о том, как себя вести и что говорить, когда мой Рыцарь окажется в башне, – всхлипывая, сказала Принцесса, – и даже придумала знаете что…

– Я не уверен, что хочу это знать.

– А что, если я скажу ему, что его украли… ну, не знаю, не вы, а кто-то другой. А я спасла.

– Как? Не поверит.

– А если я скажу, что ему угрожает смертельная опасность и только в башне он может спастись? Да, да! Это хорошая идея. И еще. Вы хотели его как-то… подготовить?

– Это мои заботы. Должно же и мне быть какое-то развлечение со всего этого.

Дверь отворилась, вошли труподети. Мрачная четверка поставила перед Драконом чашу с помидорами, не сводя с него ненавидящего взгляда, и отошла в сторону. Дракон запустил лапу в свои овощные сокровища. А Принцесса жестом подозвала слуг к себе. Каждого обняла и успокоила.

Когда с помидорами было покончено, Дракон попросил Принцессу назначить день, в который ему можно будет приступать к самому интересному. Признаться, Рыцарь ему уже изрядно надоел, и чем быстрее это закончится, тем лучше. И он готов был сделать все, чтобы немного развлечь себя. Кажется, и Принцесса была не против предпленной подготовки.

Она злобно прищурилась.

– Дракон, я хочу, чтобы…

Стемнело. В комнате Рыцаря, которая находилась на втором этаже таверны его семьи, тихо храпела Прачка. Сам Рыцарь давно не спал. Он лежал, смотрел в потолок и жалел о том, что не выпил больше. Он мало помнил из того, что происходило утром. Ему ничего не нравилось. Вкус выпитого рома ощущался до сих пор. Больше всего Рыцарю захотелось освободиться из бульдожьих Прачкиных объятий и пройтись, подышать свежим воздухом. Словно прочитав его мысли, Прачка еще крепче вцепилась в его руку.

– Трик-трак, трик-трак, дуралей зашел в кабак, – пропел Рыцарь песенку, которую знал с детства. – Эй, просыпайся.

Прачка перевернулась на другой бок.

Женщину необходимо выгнать, но это невозможно. Вот так задача. В дальнейшем с этим надо завязывать, слишком много проблем. Он уже такое проходил, и не раз: сначала в тебя влюбляются, затем соблазняют, читая твои слабости, как открытую книгу, а потом проникают в твое жилище… и больше не уходят. По крайней мере, уходить не хотят. А нашему брату потом думать, как быть дальше. Ну уж нет.

Рыцарь решительно встал, собираясь положить конец этому безумию, набрал полное ведро воды – холодной, как смерть, – и вылил прямо на кровать. Прачка тут же подскочила, вытаращив на него глупые рыбьи глаза. Следующие несколько минут из того, что происходило потом, не к чему вспоминать джентльмену, которым все-таки считал себя Рыцарь.

– Мой милый, я вовсе не хочу с тобой ругаться, – сказала Прачка после потока своей ругани, увидев его первые слезы. – Можно же было как-то… по-хорошему.

– Я не мог.

– Где тот милый мальчик, который совсем недавно шептал мне все эти хулиганьи глупости?

– Считай, что выпрыгнул в окно.

Рыцарь нервно ходил из угла в угол. Прачка не сводила с него выжидающего взгляда. Как будто три сотни водоплавающих удавов окружили крошечный остров, на котором сидел один маленький пушистый кролик.

– И это здесь ты живешь? Засыпаешь под пьяные крики матросов? А запах? Запах их нечистот! С улицы!

– Я привык, я здесь вырос. Если бы не хозяева этой таверны, я бы погиб. Мои настоящие родители умерли слишком рано.

Рыцарю внезапно стало жалко и себя, и ее. И с водой он, наверное, погорячился. Ничего страшного не случится, если он разрешит ей остаться на ночь. Нужно только проведать свою питомицу.

Лошадь Ишоф в это время лениво жевала сено. Уж если кто-то знал про то, как может не повезти с хозяином, так это она. А ведь были времена! Уж как она скакала в свои самые лучшие годы навстречу ветру! Грива развевалась, копыта отбивали такт задорно и дерзко. А на спине – прадед Рыцаря. Ох, что это был за человек! Просто на вес золота, таких больше нет и не будет. Его девиз – доблесть, честь и вера. Скольких врагов они победили, не один пуд соли вместе съели! А как Ишоф горевала, когда его не стало. Впрочем, грех было жаловаться и на его сына, и на внука. Прелестные люди.