олег васанта - Дни нашей войны, или В поисках чудовищ. Тат твам аси

От размышлений и фантазий меня отвлек динькнувший планшет. Пришло сообщение от Тьена.

– Прочел? – писал он. – Как думаешь, откуда шрам?

– Не знаю, – напечатал я. – А ты?

– Ну… наверное, получил его во время Эпидемии или, судя по возрасту Мастера, скорее, – Второй волны. Но интересно – как?..

– Угу. Это же самое важное. Вечно эти взрослые напускают тумана!

– Ага. Знаешь, я как-то спросил об этом отца.

– И что??

– Да… ничего. Он вообще как-то индифферентен к этой теме.

– Понятно. А мой… даже не знаю… Спрашивать его про чудовищ было бы совсем уж странно.

– Ну… если честно, мой отец кое-что все же сказал. Просто это… ничего не дало. Даже хуже стало.

– ?

– Ну, он сказал, что повзрослев я сам все пойму, надо просто учиться и все такое, и вроде как постепенно во всем разберешься… Ему они как-то… неинтересны что ли… Знаешь, он сказал… что чудовища – это для молодых, глупых…

– Как это для глупых!? – напечатал я возмущенно. – Они же стольких людей сделали… ну как они называются… У которых потом только низкорожденные дети… А во время Эпидемии вообще почти уничтожили всех нормальных людей!.. Я ведь только из этой статьи понял, наконец, про Башни…

– Да знаю я, Дуг… – напечатал Тьен после паузы, – я и сам спросил потом у учителя почему отец так сказал…

– Ого… у учителя… И что он?

– Ничего… усмехнулся, кажется – он тогда в маске был, я его в коридоре встретил, так что – не знаю точно. Сказал, что отец по-своему прав, что я сам постепенно все пойму и решу что – важно, а что – нет.

– Вот же… Эти взрослые все заодно!

– А он их… и не видел ни разу, – вдруг написал Тьен. – Я как-то подслушал случайно его спор с одним коллегой – они разругались как раз по этому вопросу. Понимаешь… отец, как и мы, только слышал о них от других…

– Но как так могло получиться? – изумился я, – ты же не…

– Не Низкорожденный? Вроде бы нет… Но знаешь, иногда я думаю, что отец… ну, что мама… – тут он замолчал.

– Извини…

– Ничего, – написал Тьен и отключился.

3.

– Боюсь… однажды они найдут меня где-нибудь в канаве, – произнес вдруг отец.

– Кто найдет? – уточнила мама.

– Ну как… Искатели, – отозвался отец.

– Искатели, – усмехнулась мама, – что же это должна быть за канава!..

Я нерешительно заглянул на кухню. Была суббота, спешить было не куда, а садиться за стол с родителями, честно говоря, не очень хотелось. Я бы предпочел завтрак с книжкой наедине…

– Заходи, заходи, – сказал отец, глянув на меня одним глазом, и продолжив читать газету – ту самую, между прочим, которую мне дал Тьен. Откуда она здесь?

– Не юноша… но муж! – добавил отец. – Наш сын уже читает газеты, представляешь? – обратился он к маме.

– Это газета Тьена, – показал я.

– А… – сказал отец сделав круглые глаза и кивнул глядя перед собой, – я знаю! Тьен – это такой… маленький… – но дальше и конкретнее он не смог вспомнить.

– Темноволосый, – показал я.

– Точно, приятный парнишка! – заключил отец. – И газета хорошая… извини, что взял ее без спросу – не могу равнодушно пройти мимо печатного слова… Ох уж эти бередящие душу иностранные новости! – воскликнул он нарочито патетично и, подняв газету, погрузился в чтение…

– Будешь омлет? – спросила мама, я его тебе не сильно прожарю и порежу мелко…

Отчего-то вспомнив про китов и эти их пластины, сквозь которые они процеживают планктон, я кивнул.

*

Вечером, после выполнения обычных практик (дыхательные упражнения и обязательный отдых после занятий я, честно говоря, пропустил), я все-таки добрался до той библиотечной книжки. Все хотел дочитать ту историю про пугало, но сначала мама попросила меня помочь с уборкой, потом неожиданно заявились в гости папины коллеги, оставили после себя странные смазанные впечатления и очередные экзотические сувениры и испарились.

Поглядывая время от времени на доставшуюся мне на этот раз шкатулку темного дерева, пахнущую сандалом – я взял ее с собой в кровать, мое излюбленное место для чтения, – я раскрыл книжку.

В начале рассказа говорилось о том, как одна девочка – примерно моего возраста переезжает вместе с родителями на новое место. Они обосновываются в стоящем у дороги доме, вокруг которого находятся лишь поля и небольшая речка. Гуляя по окрестностям, девочка натыкается на одиноко стоящее в поле пугало и постепенно начинает с ним разговаривать. И однажды пугало вдруг отвечает ей, а может, девочке это только грезится…

На этом я и в прошлый раз и остановился. Поудобнее устроившись на кровати и бросив еще один взгляд на закрытую шкатулку, я стал читать дальше.

Девочка продолжала каждый день встречаться с пугалом, обсуждать с ним самые разные вещи. Любоваться облаками и шутить над этими странными городскими людьми, что всю жизнь проводят в четырех стенах. И вот однажды, когда у них заходит речь о том, кто что умеет – девочке нравилось читать и рисовать, но увы, рисовать, толком не получалось, – надо же, подумал я, как и у меня… – пугало вдруг призналось ей, что оно по большому счету, вообще, умеет делать только одно. Пугать.

Весь вечер девочку снедало особое любопытство, к которому примешивалось ощущение чего-то таинственного, даже жуткого. На следующий день она не вытерпела и попросила своего друга напугать ее. Но тот отказался, говоря, что после этого она больше не захочет его видеть. Девочка возразила ему, что все это глупости и продолжила упрашивать. Пока, наконец, тот не поддался…

– Посмотри на меня, – попросил ее друг. Девочка, подняв голову, посмотрела на его ветхую черную шляпу, на темные пряди из остатков распущенной пряжи, худой абрис несуществующего лица, обтянутый прорванной тут и там мешковиной…

– Не так пристально, – добавил он.

И вдруг, то ли тень от шляпы по другому легла на его бутафорское лицо, то ли девочка впервые по-настоящему ощутила на себе этот внимательный безликий взгляд, увидела эти развивающиеся пряди, грубые нити мешковины там, где должны были быть…

По ее спине пробежали мурашки, а от низких серых туч словно повеяло неожиданным холодом…

– Прости, – сказало ей пугало, – я не хотел.

– Я ведь… сама попросила, – сделав над собой некоторое усилие, ответила девочка.

Словно только что проснувшись, она обхватила себя за озябшие плечи и теперь почему-то избегала смотреть на него.

– Сейчас… тебе лучше уйти, вот-вот пойдет дождь, – мягко сказало ей пугало.

Едва заметно кивнув ему на прощание, и не посмотрев больше в лицо, девочка ушла…

Проходят годы. Повзрослевшая девушка начинает встречается с молодыми людьми, выходит замуж и вскоре переезжает жить в город.

Но однажды кое-что происходит. Уставшая молодая женщина возвращается с работы домой и вдруг, когда она проходит мимо стеклянной витрины магазина, ей на миг кажется, что она замечает в ней отражение своего забытого друга – распятый на перекладине худой силуэт в черной шляпе. Вздрогнув от неожиданности, она вглядывается пристальнее и понимает, что ошиблась – посреди магазина стоит незаконченный манекен, одна из девушек-продавщиц как раз обматывает его шею шарфом.