Сергей Бесф - Чудовище Ихтео. Фэнтези, триллер

Но Эйден уже не удивлялась. Она все больше понимала, что этот человек необычный. Он будто с луны свалился и явно нуждается в помощи.

– Пойдем со мной, – приказала Эйден, дружески протягивая руку, – ты меня не бойся. Я тебе ничего плохого не сделаю.

Она улыбнулась ему так, как улыбается весеннее солнце, когда после продолжительного зимнего отсутствия долгожданное светило утверждается на синем небе.

Морской сделал робкий шаг, за ним последовал другой. Пошатываясь, он поплелся за Эйден.

По дороге Эйден пробовала с ним разговаривать. Поначалу он молчал, а затем вдруг выдал Эйден несколько совершенно бессмысленных фраз.

Тем не менее, он быстро осваивался, приходил в себя. Внимательно слушая Эйден, Морской повторял за ней слова, фразы и становилось понятно, что он хорошо знает язык.

Ей удалось выяснить, что зовут спасенного Юнг, что он, наглотавшись воды, едва не умер. Загадкой осталось, пожалуй, самое основное, самое главенствующее обстоятельство во всей этой крайне удивительной истории.

Она не могла понять – почему дельфины, как правило, безразличные ко всем кораблекрушениям и тонущим при этом людям, спасли этого человека? И, что немаловажно, сделали они это в высшей степени эффектно.

Эйден вспоминала хронику последних новостей.

Никаких кораблекрушений или иных подобных морских происшествий. Никаких тонущих паромов или терпящих бедствие рыболовных или пассажирских судов. Юнг был, по всей видимости, производным другого рода события.

Дома Эйден прежде всего накормила своего гостя. Заполненный продуктами холодильник после отъезда постояльцев оставался невостребованным.

– Ты что предпочитаешь из еды? – спросила Эйден, «притащив» Морского на кухню.

Тот неопределенно пожал плечами.

– У меня есть мясо птицы, тушеная говядина, свинина, овощи, макароны. Могу сварить специально для тебя рыбный суп. Ведь ты – Морской!.. А морские, насколько мне известно, предпочитают питаться продуктами моря, – улыбнулась Эйден.

– Рыбный суп хочу, – тщательно выговаривая каждое слово, ответил Юнг.

Когда Эйден готовила, позвонил Коман.

– Ну, что скажешь? У вас все постояльцы разъехались? – спросил Коман заунывным голосом.

– Да… Вчера мои последние клиенты уехали. Никто не хочет отдыхать там, где однажды произошло такое. Кто может поручиться, что чудовище не появится снова? Некоторые постояльцы торопились так, что даже деньги не просили вернуть, – в тон вопроса своего приятеля ответила Эйден.

Коман был владельцем известного в Анагории отеля «Фрегат». Он ворочал приличными суммами и всегда подспудно посмеивался над родителями Эйден, которые, владея небольшим гостевым домом на окраине города, в деньгах явно не купались.

По своим соображениям, Коман частенько одалживал родителям Эйден на развитие их семейного бизнеса, чем снискал репутацию друга семьи.

– У меня то же самое… Всех клиентов распугал змей… Почти все уехали, – Коман говорил в несвойственной себе манере: медленно, меланхолично, старательно подчеркивая сходство их незавидных положений, – остались только трое дайверов, которые пьют с утра до вечера и змея не боятся. Они собираются вечером устроить на змея охоту. «Подстрелим чудовище, говорят, а его змеиную шкуру повесим над воротами твоего Фрегата», – Коман притворно рассмеялся из динамика телефона Эйден.

– Ты знаешь, я сегодня была на пляже – картину рисовала, – Эйден, чтобы поддержать разговор интересной историей, стала рассказывать Коману о происшествии на море, – на нашем пляже ни души, ни одного человека. Так необычно… Там летом всегда яблоку негде было упасть, а теперь никого, как в пустыне.

– Ты не боишься ходить на пляж? А если снова змей появится? Куда твои родители смотрят? – с укором спросил Коман.

– Родители уехали на старую дачу. Что им тут делать без постояльцев?.. Представляешь, Коман? Когда я рисовала картину, в море, вдали появились дельфины. Вели они себя странно, беспокойно очень. Сначала я на них не обращала внимания, но, когда оказалось, что дельфины несут на себе человека… Так вот, у этого человека голова висела, как у неживого, а руки болтались, как плети. Дельфины вытолкнули его из моря прямо передо мной на пляж. Я чуть с ума не сошла от страха. Этот человек лежал какое-то время неподвижно, а потом вдруг ожил, начал кашлять и извиваться, как змея. Представляешь себе мой ужас? …Я смотрела на него и ревела, а затем, ты знаешь, перестала бояться, и мне даже стало жаль его. Он показался мне безобидным и беззащитным. А еще он так трогательно разговаривал с морем… В общем, я нашла ему одежду и привела домой… Все равно же постояльцев нет – все комнаты свободные. Пусть поживет у нас. Он совершенно необыкновенный: робкий, пугливый такой. Всего боится. Сейчас я готовлю ему пищу. Еды в холодильниках осталось тьма-тьмущая.

Эйден услышала, как Коман в телефоне недовольно засопел.

– Как это – дельфины вынесли? А ты в документы его заглядывала? Он, вообще, платежеспособный? – спросил Коман. В том, что он задаст подобные вопросы, Эйден нисколько не сомневалась.

Коман был верен себе. Для него деньги всегда являлись выдающейся материей. Даже в период жесточайшего курортного кризиса, когда змей распугал всех гостиничных клиентов, мысли Комана сохраняли прежнее устойчивое направление, неизменно связанное с извлечением прибыли.

– Не думаю, что он платежеспособный, – с неохотой ответила Эйден, хорошо понимая, что она сейчас вызовет у Комана бурю негативных эмоций, – когда дельфины выбросили его на берег, он был совсем без одежды. Спрашивать в подобной ситуации про деньги или документы было бы нелепо с моей стороны.

– А что он говорит? Как объясняет тот факт, что оказался в открытом море? – Коман спросил с нескрываемым раздражением.

– Никак не объясняет. Я думаю, что он моряк, случайно выпавший за борт своего корабля, но…

– Что, но?

– У него кожа совершенно незагорелая, белая. Ты видел когда-нибудь незагорелых моряков?

– Может, он в трюме работал мотористом каким-нибудь? – раздражение Комана достигло критической точки. Он не мог понять – зачем Эйден взяла полоумного постояльца.

– Нет, Коман. Он не моряк. Моряки другие.

– А, кто же он тогда? Водоплавающий лебедь в образе человека? – съязвил Коман.

– Я не знаю, – ответила Эйден с той интонацией, с которой стараются дать понять, что разговор уже исчерпал себя.

– Я сейчас приеду, – буркнул в телефон Коман, – возьму у тебя часть продуктов по закупочной цене для дайверов. Ну и посмотрю заодно на твоего морского прохиндея.

В телефоне прозвучали протяжные гудки. Эйден сделала недовольную гримасу.