Екатерина Дудина - Победить зверя

– Новые мозги и физиономия найдутся? – мой указательный палец прошел по овалу ушибленного лица.

– И оставить тебя без способности попадать в неприятности?! – бокал скользнул по барной стойке и едва не угодил мне в нос. Я сделала небольшой глоток. – Где же мне брать истории для своей книги: «1001 недоразумение»?!

Почувствовала, как кривится опухшее перебинтованное личико и сделала еще один глоток. Водопад заструился по внутреннему миру.

Барная стойка, отполированная до блеска, держала бокал. Я покрутила его в руке и задумалась.

Моя жизнь бродила тошнотворно однообразными кругами, периодически выбираясь в неприятности или в бар. Я пыталась разорвать наскучившую монотонность, но то ли серое небо Петербурга пожирало любые посторонние краски, то ли дождь смывал их в канализацию под грязные лапки крыс.

Уровни всемирной игры в жизнь сменяли друг друга, вызывая во мне то скуку, то интерес.

– Я немного опоздала! – воспоминания о глазах цвета охры дополнились достаточно миловидными чертами лица, окаймленными сажей и пеплом волос. Девушка обращалась к Эду. Она взглянула на меня и прищурилась, рассматривая бокал. – Не рановато?

Мои брови поползли к подножию небес. Рот немного приоткрылся и застыл. Неожиданность заботливо увела в ступор. Девушка усмехнулась и пару раз щелкнула пальцами перед моим лицом.

– В самый раз! – заторможено отозвалась я.

Незнакомка усмехнулась и сделала Эду неизвестный мне доселе знак. Я максимально злобно воззрела на него, показывая всю мощь негодования и ревности. Он мило мне подмигнул и поставил перед девушкой рюмку с прозрачной жидкостью. Она употребила напиток быстрым рывком.

– Спасибо! – поблагодарила я, попутно поднимая бокал. Мой взгляд немного потупился. Удивилась собственной стеснительности и сделала небольшой глоток. Девушка ответила легким поклоном головы.

– Был неудачный день? – спросила она, снова делая знак бармену.

Эд заржал в голос, как строптивый конь на первой скачке. Я напряглась, силясь злобно выстрелить в него искрами из глаз.

– Неудачные годы! – Эдик все—таки не сдержался, за что и получил в лоб салфеткой.

– Вы так хорошо знакомы? – девушка приподняла брови и начала бросаться взглядом от меня к бармену и обратно.

– Это главная героиня моих историй «Как оскорбить гопника и выжить», «Как уехать на Кубу без денег и не потерять желудок», «Как родиться неудачником и не сломать себе шею»… – Эд продолжал в том же стиле описывать мою не совсем нормальную жизнь. Разумеется, никаких рассказов он не писал, зато, как видно, вещал об этом кому ни попадя!

Ситуация сия меня злила, но сквозь образ непоколебимого спокойствия ярость не проглядывалась.

– Я назову сборник «1001 недоразумение»! Что думаешь?

– Думаю, твоя муза заставит тебя пройти через все эти истории до единой за подобную наглость! – ответила я вместо объекта, на который был направлен вопрос.

Эд беспомощно поднял лапки и пошел обновлять напиток.

– Даяна! – моя рука потянулась к девушке для рукопожатия. Рот открылся, но произнести ничего не успел. Вмешался Эд. Обычно он не так разговорчив, но в тот день его кран красноречия явно протекал!

– Я зову ее Ди! – выдало это бесстыжее чудо и вновь скрылось за барной стойкой.

– Тамила! – усмехнулась девушка и пожала руку.

Тамила – какое милое имя, и какой мощный удар! На плече оскалившаяся морда волка, на лице странная смесь презрения и доброты. Что привело тебя в мою жизнь, дикое создание?!

– За тобой должок! – объявила девушка. Эду пора было доставать блокнот и запасаться чернилами!

– И чего же ты хочешь? – я мило улыбнулась и вопросительно вскинула брови в ожидании продолжения.

– Мне пока ничего не нужно, но мы еще встретимся! – выдала Тамила, подмигнула и удалилась.

– Ее стоит опасаться? – задала я Эду вопрос и большим глотком уничтожила содержимое бокала. Бармен неопределенно пожал плечами.

Я вышла под противный моросящий Питерский дождь. Серость вводила в состояние меланхолии. Мимо меня на полном ходу пролетела черная «Ауди». Брызги вырвались из—под колес и облепили ноги по пояс. Меланхолия поднялась на новый уровень.

В детстве мир казался мне таким большим. Мой маленький городок был огромным королевством, укрывающим множество тайн и сулившим уйму приключений. Я выросла. Он уменьшился. Побег в культурную столицу привел к тому, что теперь и она стала потихоньку уменьшаться.

В детстве мне грезилось, что вырасту и стану удивительным человеком. Увы, миру далеко до идеала, чтобы найти себе ориентир на пути от саморазрушения и деградации до внутренней гармонии и душевной революции.

Неизменным осталось только одно – игра в жизнь. Правила игры для взрослых жестче и неприятнее. Жизнь опекает новорожденных игроков, не позволяя уйти в самом начале партии. Позже они вырастают и становятся новобранцами в полку ее игрушек.

Она доводит до отчаяния и душевного истощения, терроризирует разум и тестирует нервную систему. Но когда ты опускаешься на дно, показывает свет среди мрака, дает талоны на любовь и возрождает умершие цели. Она заставляет всплыть, чтобы вновь провести через бурю!

– Вход посторонним запрещен, и ты это прекрасно знаешь! – Тамила рычала, а не говорила. Ее взгляд был близок к смертоносному излучению.

– Ты тоже, и все же не выгнала ее! – парировал чуть полноватый бармен и подмигнул, стирая оскал с лица разъяренной девушки.

– Я знаю, что делаю!

Тамила развернулась к барной стойке спиной, облокотилась на нее и медленно закинула одну ногу на другую.

Сырой, перепачканный и уставший мешок с костями ввалился в квартиру. Под ногами медленно расползалась грязная лужа. Капли падали с волос и шлепались на ламинат. Тяжелый вздох выкатился из легких.

Состояние меланхолии переросло в апатию. Одежда осталась ночевать на коврике у входа. Я прошла в хаос небольшой студии. Скопление тарелок высилось над металлической мойкой, подобно величественной горе Арарат. Ее предгорья тянулись по глянцевой черной столешнице. Из приоткрытой дверцы шкафчика наверху выглядывала упаковка овсянки, завалившаяся на бок. Его содержимое вальяжно развалилось по темному ламинату.

На барной стойке стоял полк кружек с кофейным налетом. Стулья оккупировала тряпичная свалка. Белая майка свисала с плазмы. Скомканные джинсы калачиком свернулись на комоде. Лампам повезло быть утопленными в натяжной потолок, иначе нижнее белье непременно оказалось бы на люстре.

Тело на автопилоте добралось до вожделенной постели с всклокоченным бельем и обреченно на нее взвалилось.

Аквамарин глаз померк, не в силах сдерживать тяжесть век. Сон расщепил сознание и вывел его на новый уровень.