Станислав Богданов - Укрощение Огизри. Книга 1. Приключения Ланы Стречиной

«Он криво усмехнулся, – подумала Лена, – фи, мог бы сунуть жвачку и пожевать. Или рассказать анекдот. Или сказать: „Вот, девушка оживила обстановку!“ Ну, это вообще, как плюнул…»

***

Железная Спираль как будто наблюдала за ними. Потом спиральки начали выходить из своего роя и возвращаться в неё. Их поведение было необъяснимо, если они вообще подходили под такое определение.

– Ну, хорошо, сражайся с ней, – смущённо закивал он на спираль. При этом было заметно, что он играет в смущение.

— И буду, что б тебе стало завидно! – воскликнула она, уперев руки в боки. – Хватит меня за девочку маленькую держать, понял?!

Учитель нашелся, подумала она при этом. И уперла руки в бока так, что скафандр зашипел, как дюжина обиженных котов.

***

«В этот момент я не совладала с собой – трубка выпала из моих рук и глухо звякнув о гранитные плиты, распалась на сияющие как мазут фиолетовые фракции. Он, которого я считала своим защитником, мгновенно отшатнулся, и прижал к себе свою чёрную трубку так, будто хотел смять её в объятиях. Будто это была я – не она, этот бездуховный, презрительный чёрный шлак…»

(Из дневника Ланы Стречиной).

***

– Вот видишь, у свинов шлак отошел… и ты про шлак говоришь. Вернее не говоришь, а думаешь. Подозрительно, наводит на мысль… – усмехнулся он.

– Чего-чего? Хватит врать-то! Ты что, мысли мои читаешь? – она изобразила на лице глупое любопытство.– А ты сам часом того…

– Чего? – с улыбкой поинтересовался он.

Было видно, что он ее понимает намного лучше, чем она себя . Во всяком случае, если не читает мысли, то приближается к этому.

– Не свин?! Ты что, решил, будто я обратилась в них? У, ненавижу тебя! Все вы, мужчины, эгоисты, – постаралась сыграть в спокойствие она.

Но это получилось плохо – ее рука в скафандре непроизвольно замахнулась… Он едва успел отскочить.

– Да, и грязные свиньи по Фрейду… – парировал он с улыбкой.

И откровенно рассмеялся. Было видно, что на этот раз он не играет. А если играет, то исключительно на ее невежестве, о котором она и не подозревало.

Ну, мужик! Цели своей ты достиг, подумала она.

Лана замахнулась – теперь уже сознательно, всем телом! – с явным намерением ударить его. Но рука ее стукнула в мерцающий силуэт, похожий на голограмму, который рассыпался на светящуюся пыль и исчез.

Фантастика, подумала она. Фата-моргана!

Сверху по мозгам ударил мрачный хохот. В довершении ко всему полилась какая-то мрачная черная дрянь, вдобавок ко всему не вонючая, но осклизлая. «Ну, я кому-то по мозгам!» – взорвала она свою нерешительность и представила, как из руки выходит огненный меч. И меч тут же показался – не разрывая кожу. Его оранжевое острие показалось наружу, затем вышло на всю длину. И кстати вовремя! Одна из спиралей незаметно опустилась и материализовалась в облако шевелящихся металлически острых обломков, похожих на иззубренные языки.

Ну, я вас!

Она медленно надвинулась на этого трансформера херова, которого ничуть не боялась. «Эй ты, мужской милитаризм, а по сопатке!?» – успела она передать ему, как вдруг позади «организма» разверзлось багровое сияние, и он торопливо загремел туда, очевидно опасаясь, что поблизости нет огнетушителя. А она шагнула за ним. Пламя из ладони успело его зацепить, обломки тут же расплавились и превратились в шипящие багровые капли.

– Всё, ты моя! – раздался мрачный голос.

Багровые капли при этом взлетели как по команде и – у, паразиты какие! – стали окружать ее со всех сторон как мухи обмазанную медом.

Этого еще не доставало!

– Ну, ты козёл-л… за советскую Родину! Получи фашист гранатой… – она замахнулась на них своим мечом.

При этом часть капелек обратились в его пламя и стали его частью – ЕДИНЫМ ЦЕЛЫМ. А другие устремились наверх. Но летели они недолго, вдруг разом обернувшись в черные фракции и свалившись ей под ноги.

Она нагнулась, чтобы рассмотреть эти подозрительные чёрные фракции. Но ее привлекло ощущение, будто кто-то на нее посмотрел. Она подняла глаза и увидела прямо перед собой багровое сияние. Оно расширялось по краям. Затем посредине образовалась пустота, из которой появилось ее лицо.

***

Этим же вечером Лана проснулась в читальном зале студенческой библиотеки. Было не совсем приятно. Глядя на нее, хихикали редкие студенты. Потом они быстро ушли, будто их и не было. Глаза ее закрылись, а когда открылись вновь рядом с ней стояли охранники в форме и сотрудник библиотеки, добродушная румяная тетечка в очках и седых буклях.

– Вы знаете, очень дисциплинированная девочка, – сказала она. – Как и все остальные ее товарищи. Это у неё давно началось – с тех пор как они начитались книг Суворова «Ледокол», «Последняя республика»…

Самый старший охранник почесал затылок, а младший мотнул головой, словно она была привязана.

– Ну и что? Я их тоже читаю, – сказал старший. – Со мной ничего.

Охранник помоложе оскалился как вампир. Это произошло вдруг, и Лане показалось, что она на самом деле спит. И принялась тереть глаза . И ничего, вроде…

Старший пихнул его под бок. Тот завалился на стол и подмигнул Лане кровавым глазом. Из пасти у него показался первый хищный зуб, затем второй.

Лана выразительно засмеялась. Затем, видя такие «страшности», потянулась за книгами «Ледокол», «Аквариум» и стала ими кидаться. Первая книга удачно приземлила молодого, когда тот уже вцепился в старшего и повалил его на паркет. При этом из пальцев у него уже виднелись длиннющие когти, а зубами он походил на пилораму. Вторая книжка отбросила его к стенке, что было удивительно. Ведь вампиры сильнее обычных людей. Их не то, что книжками – пулей не возьмешь, если она свинцовая, без серебра!

Лана обратила внимание на тетеньку-библиатекаршу, что медленно отступала к стенке. В одной ручке она сжимала почему-то кинутый Ланой «Ледокол», а второй торопливо крестилась. Ее маленькие пухлые пальцы дрожали, а розовое ухоженное личико тряслось от переизбытка эмоций.

– Кыш-кши… свят… – шептала тетенька, – божешь ты мой, читать надо меньше!

Старший охранник облегченно выдохнул, когда молодой его коллега, обращенный в оборотня или вампира, оказался в стороне от удара «Ледоколом», а затем «Аквариумом». Он издал противный кхекающий звук и потянулся к кобуре, из которой вскоре извлек странный пистолет с плоским стволом, что был на одном уровне с рукояткой. Раздался хлопок – запахло перцем.

– Вот сука, пидар! Всегда подозревал, что ты такой, – прохрипел этот дядечка. Он выстрелил еще пару раз, умудряясь ползти на спине к выходу.