Станислав Богданов - Укрощение Огизри. Книга 1. Приключения Ланы Стречиной

– Ага, и педерасты…

Головы студентов задвигались в тщетной попытке найти охальника или насмешника. Девочки из числа накрашенных зашикали: «Фи, как некультурно! Достали уже, прямо!»

Лицо Свинюкова сперва разгладилось как рубашка под утюгом, затем собрало все складки на лбу. А потом приняло безмятежный вид, что сразу насторожило наиболее умных, в числе которых оказалась Лана.

– Так, всем из ФСБ сразу передаю привет, тишина в зале… Кто подготовил реферат, сразу, честно!? Ну, по кислому выражению лица… некоторых лиц аудитории вижу… все, разумеется, вижу…

Это ему показалось мало, хотя аудитория уже притихла и слушала муху под вентилятором на потолке. Он заглянул в смартфон последней модели, что-то занес в него пальцем. Пристально посмотрел в сторону ЛАНЫ и её соседки, рыжеволосой подруги Агнессы.

– Так, я тут отметил… вот вы… – показал он на неё взглядом, а затем и смартфоном: –Вы в числе прочих пяти задолжников с прошлого семинара, помните? За вами два реферата, вы подготовили?

Агнесса повела открытым плечом, провела по нему мизинцем левой руки, что за ней никогда не водилось. Под кожей пришел в движение натянутый трицепс. Затем девушка мило улыбнулась.

– Ой, Герман Альфредович, напомните тему, я всё позабыла… – чуть привстала она.

У Свинюкова возникло желание снять очки и уложить их в футляр. Но от тут же одел их обратно, понимая, что так подчинил себя этой девчонке, которая ему к тому же не нравится.

– Так, Спесивцева, вас так, кажется… сессию будете сдавать с трудом… Я прямо вижу это, прямо купаюсь в этом… В отличие от других студентов и особенно студенток. Я это особенно вижу. Вот особенно соседка… что скажет? – ещё теплее улыбаясь, заметил он.

Выразительно показывает в сторону Ланы. Та подмигивает в сторону потолка.

Ему тут же привиделось – Лана ему подмигнула. Затем это сделала сидящая рядом Агнесса. Свинюков оживился, поправляя невидимую чёлку.

– У, Ланка, подставила… конкретно! Не ожидала от тебя, не ожидала, – прошептала Агнесса, мило улыбаясь. Она лишь прищурилась в сторону Свинюкова, что он неверно принял за подмигивания.

– Торопишься с выводами, подруга, – ответила Лана. – Да это прикол такой, сама увидишь.

Последнее она произнесла задумчиво, что Свинюковым тут же было неверно истолковано. Как известно задумчивые люди иной раз щурят глаза, чтобы поймать задумчивость. Как свою, так и чужую.

– Ладно, ладно, подруга. Увидим… – лицо Агнессы сию же минуту потемнело, потому что она встретилась с глазами Свинюкова. И услышала чей-то возглас: «Тоже проститутка…»

– Спасибо, дорогие мои, – нервно заметил Свинюков, разобравшись, что челки у него нет. Его лицо, а вслед за ним и голос снова приняли величественный пафос: – Друзья, у нас демократия не на словах, а на деле! Обращаюсь к вам, кто что думает?

Часть аудитории начинается перешёптываться, оглядывая Лану критически. В основном это были накрашенные девушки, что были без чувств от Свинюкова и старались ему угождать во всем. Они тайно его снимали на смартфоны и тайно же обсуждали его мужские достоинства. От взора Свинюкова это не укрылось, и он всячески потакал этим тайнам. Подмигивания из этих рядов он не считал, зная, что ему подмигивают и делал этим девицам всяческие снисхождения. Обе стороны воспринимали это как должное.

– Я давно говорила, она же стукачка… ФСБ… и всё такое… – раздался пронырливый девичий шёпот, который оборвался после того, как Свинюков увидел рыжий затылок Агнессы.

Девушка загадочно оглядывала зады аудитории, восходящие наверх полукруглыми рядами голов и парт. Взгляд был настолько красноречив, что шепот превратился сперва в шипение сотен змей, а затем и вовсе расползся и исчез, словно существа учуяли дуст.

Свинюков обменялся едва уловимыми жестами со своими осведомителями, от которых знал о фотосъемке своих достоинств. Кому-то из отправил смски, получая ответные. Одно из его посланий крупным планом означало: «ПРЕССУЙТЕ!»

– Так вот, дорогие мои демократы, демократики и антикоммунисты… Сегодня 22 июня, с чем я всех собственно и поздравляю. Тема лекции будет соответственно… – наконец сказал он о главном, чем вызвал глубокий выдох всей аудитории.

Парень с серьгой – смазливый плечистый; длинные волосы, узкое аристократическое лицо. Его звали Иннокентий. Он был самый противный во всей группе. Но у него водились деньги и какие-то связи, которые помогали водиться деньгам. Его длинная, узкая, как лопатка, ладонь поднялась над головами. Свинюков тут же важно качнул своим лбом, будто угодил на прием в администрацию (или вознамерился пободаться с воздухом).

– …как бандиты-комунисты чуть не напали на мир и не уничтожили прогрессивную цивилизацию! – заявил парень с серьгой уже стоя.

Свинюков моментально подался всем корпусом:

– Правильно! Первый зачёт!

Лицо его и голос указывали на восторженное оглупление, в груди били невидимые фанфары. Сидящим в аудитории на мгновение показалось, что этот восторг переселился в них. Оказывается, ничего не нужно учить. Можно лишь правильно уловить настроение! Хотя последнее бывает изменчиво. А требовать и доказывать да еще такому – себе вредить. И наиболее умные из студентов тут же подумали: «Не подавайся! Он врет, он сделал нам всем ловушку. Сейчас он такой добрый потому, что устилает благими намерениями дорогу в это самое – в хрень. Или нет, в ад, правильно! И стоит только на нее встать и зашагать по ней, ты его пленник, ты его раб. Вот так!»

Но никто толком не знал, как не соскочить на эту дорогу. Она там манила, так играла своими опасными гранями, как играет драгоценный камень на солнце, даже если он подделка из стекла.

Лана сама попала под магию этой опасной дороги. Она некоторое время рассматривала его сквозь прищур, как будто он не в состоянии был заметить это. Наконец ей показалось, что он ей подмигнул.

Ну, все, это уже слишком!

***

«О да, Свинюк-Главный как всегда был в безукоризненно-отглаженной паре, при галстуке, купленной в магазине итальянской мафии. Он смущенно улыбался и почему-то считал, что я ему всё время подмигиваю. А зря! Это у меня – нервный тик… А вы сами послушайте – у вас затикает …»

(Из дневника Ланы Стречиной).

***

Свинюков читал лекцию по произведениям Кутузова-Грызуна «Ледокол» «Последняя республика», показывал соответствующие слайды, с колоннами советских танков БТ и Т-26 чуть ли не в пыльный горизонт или в подножие башен Василия Блаженного. И убеждал аудиторию, что СССР и Сталин пытались напасть и завоевать Европу. Делал он это так страстно, будто это было делом его жизни. У Ланы и других ребят даже открылись рты. Им привиделось, что Сталин со слайдов начал то ли шипеть, то ли рычать, показывая оскаленные зубы. При этом Агнесса потерла глаза: у Гитлера (со слайдов) начинали сочиться слёзы, попадая на щеточку смолистых усиков. «Свят, свят! – сказала про себя девушка и перекрестила себя мелко. – Надо ж такому…»