Яна Белова - Сны Великого Моря

– Заклинаю тебя звездой Идеэра, прими мой вызов или мой позор навек останется с тобой моим проклятием, – белыми дрожащими от негодования губами пролепетал воин.

– Не смей! – загремел Альк, отшвырнув от себя кубок.

Стало очень тихо, было слышно, как шипит в графинах пенный квас.

– Что он сейчас сказал? – осторожно переспросил Кэрсо-Лас.

– Пообещал покончить с собой, если ты не свернешь ему шею, – великодушно пояснила Гаитоэранта.

– Не обязательно, – тихо возразил Альк, – воины не погибают на турнирах, для этого есть настоящие битвы. Обычно бой кончается незначительными повреждениями, впрочем, при тяжелых ранениях наши лекари используют воду целебного источника.

– Соглашайся, что уж делать, – вздохнула Марина, переходя на русский язык, – треснешь его клинком плашмя по глупой башке и пусть внукам рассказывает, что дрался на дуэли с Ветром.

Кэрсо-Лас улыбнулся.

– Ладно, согласен, – сказал он на языке калатари.

Половина стола ахнула от ужаса, вторая от восторга.

– Повяжите ленту на рукав, – вновь заговорил Альк и когда все было готово, добавил так громко, чтобы все за столом это слышали, – Чтобы не произошло теперь, пусть это будет уроком всем прочим, гордость порой лишает разума самых доблестных из нас и еще, – он выдержал эффектную паузу, – Я запрещаю настаивать на принятии вызова, отныне и на века – никто не смеет угрожать чем бы то ни было, просить и умолять отклонившего вызов!

– Это не справедливо! – раздался одинокий голос.

– И еще! – повысил голос Альк, – Если вдруг кто-то найдет иной способ вызвать наших гостей на поединок и, тем более, на магический, я прошу кого-то из них прямо сейчас явить свои таланты, чтобы охота такая отпала у каждого гордеца. Я прошу вас.

Кэрсо-Лас, Марина и Гаитоэранта поднялись со своих мест, прекрасно понимая, что если подобный Тинтониэлю вызвал бы кого-то из них на магический поединок, всей целебной воды города не хватило бы, чтобы спасти бедолагу.

Кэрсо-Лас исчез и вновь возник в воздухе под самым потолком, послав вниз слепящую вспышку, из которой материализовались вооруженные серебристыми клинками безголовые, крылатые воины, которые развернули между собой короткий, жестокий поединок. Мечи со свистом рассекали воздух, один по неосторожности опустился на спинку стула Марины и стул разлетелся на мелкие осколки. Калатари чуть не открыв рот, наблюдали за происходящим. Воины в миг рассеялись в воздухе, а Кэрсо-Лас неподвижно завис в невидимом кресле.

Гаитоэранта выбросила вперед руку, поймала в пустоте пылающий кнут, обернула его вокруг себя, вспыхнув словно свечка. Послышались вопли ужаса, когда, разлетевшиеся от горящей руки брызги подожгли все свечи люстр и боковых светильников, ошметки ревущего пламени оставляли черные выгоревшие следы на мраморном полу. Марина пошла ей навстречу, с каждым шагом все меньше напоминая человека из-за окруживших ее силуэт волн. Пламя зашипело и остановилось, волна разбилась о ближайшую стену, с ног до головы окатив всех замерших в немом восторге и ужасе калатари прохладной соленой водой. Марина вновь обрела привычный облик, оставшись совершенно сухой, Гаитоэранта и Кэрсо-Лас также вернулись к столу, безусловно, довольные представлением и произведенным эффектом.

На Тинтониэля было страшно смотреть: мокрый, бледный, в глазах первобытный страх, руки дрожат. Марина взмахнула рукой и вода исчезла, смыв сажу с пола и стен.

Альк поежился, очевидно, он также не представлял истинного могущества своих гостей.

– Вы не произносите заклинаний, – с трудом выговорил Абегаэль. Его слова нарушили могильную тишину, дав знать, что жизнь продолжается.

Калатари зашевелились, зашептались, задвигались стулья, в кубках вновь заплескалось терпкое вино.

– Нам это не требуется, – с видимым удовольствием пояснила Гаитоэранта.

– Впрочем, можно для пущей красочности, – поддержал ее Кэрсо-Лас и тут же выдал, – ПАТАНАРА!

Осколки стула соединились, правда, парочка из них все-таки сгорели, так что на спинке отныне не хватало резных украшений.

– Он подо мной не развалится? – наивно полюбопытствовала Марина, осторожно усаживаясь на свое место.

Завтрак продолжался, легкий нрав калатари позволил им быстро справиться с потрясением, спустя несколько минут за столом вновь слышались тосты и смех. Убедившись, что никто никому не намерен угрожать, калатари засыпали чужестранцев вопросами, особенно старались ученики магических школ, съехавшиеся на ежегодный турнир. Внятных ответов им не удалось получить, но это никого не расстроило. В свою очередь Кэрсо-Лас подробно расспросил о предстоящем турнире и традициях с ним связанных.

В мире калатари существовало восемь земель, объединенных и возглавляемых городом столицей Атраэндж. Пять провинций находились на южной стороне Великих гор, были мирными и процветающими, в них жили в основном ремесленники, земледельцы и лесные хранители: таковы были земли Калахара – земля неувядающих лесов; Урколаэна – земля песчаных дюн и целебных родников и Сантона – земля лугов, садов и виноградников. Атраэндж был столицей, туда стекалась вся мудрость народа калатари и Стейдвидж – пограничная земля, земля воинов. Далеко на севере, за Великими горами, у границы вечных льдов, дальше которых было лишь безбрежное холодное Черное море, лежал город пророков Палан, а на северо-западе, посреди враждебных ведьмацких земель на берегу моря Забвения нерушимой крепостью стоял город последней зари Ламорада – порт, вырубленный в цельной скале, далеко выступающей в море. И последним владением калатари считался секретный город, спрятанный в горах. Город миражей и призраков Эдера, в незапамятные времена принадлежащий ведьмакам, отвоеванный в кровопролитнейшем сражении, но так и не нашедший достойного применения в короне земель калатари. Его называли городом изгнанников и отшельников, но там же жили самые искусные ювелиры и изготовители талисманов.

Естественно, в каждом регионе была собственная магическая школа. Каждый год в Стейдвидже проходил турнир воинов, лучников, рыцарей и боевых магов. Магия Стейдвиджа была полностью ориентирована на боевые и защитные заклятия. Ученики и маги низших рангов, желавшие обучаться именно в школе Абегаэля, должны были заявить о своих способностях на турнире, после которого лучшие принимались в его школу «Красного Щита». Действующие боевые маги использовали турнир для обмена опытом.

Примерно тот же принцип действовал и в отношении состязаний лучников и воинов. Турнир служил для обмена знаниями, подведения итогов, установления и поддержания дружеских взаимосвязей калатари из разных земель.