Яна Белова - Сны Великого Моря

По традиции открывали состязания лучники, далее следовали поединки между лучшими воинами, апофеозом являлись магические состязания, плавно переходящие в массовые состязания наездников.

Альк с удовольствием рассказывал об обычаях и традициях своего народа. Его подданные без стеснения обсуждали взаимоотношения чужестранцев, гадая, что ждет Тинтониэля. Последний вскоре не выдержал соболезнующих взглядов и ушел. Однако прочие расходиться не торопились.

Завтрак затянулся.

– Кстати, меня на лестнице поймала Кайлин, – вспомнила Гаитоэранта, – спрашивала, когда ты зайдешь к себе в комнату. Или ты решила окончательно переехать на второй этаж? – не без ехидства добавила она.

– Наверное, перееду, все равно только ленивый не знает, – оскалилась в улыбке Марина.

– О, никак ты злишься? – теперь сарказм звучал в полный голос, – Зря, по-моему. Я не слова никому не сказала, сами где-то прокололись.

– Я знаю, – примирительно ответила Марина.

– Так бывает, когда обычное дело превращается в тайну за семью печатями, – фыркнула Гаитоэранта, – ты мне ответь на один единственный вопрос, – она внимательно посмотрела в глаза подруге и еще больше понизила голос, хотя все окружающие были поглощены обсуждением правил турнира, – На фига?

Марине не нужно было уточнять, что именно имеется в виду, и ответ у нее был, простой и очевидный, вот только что-то мешало его озвучить. А сказать что-нибудь было необходимо и откровенная ложь здесь не годилась.

– Я изначальна, также как ты и Кэрсо-Лас, это я поняла здесь, но ничего кроме этого не смогла понять. Он просто оказался рядом.

Реакция оказалась сравнительно предсказуемой.

– Это твое личное дело, но чтобы в него лишний раз не лезли можно просто откровенно попросить об этом, – уже значительно мягче ответила Гаитоэранта.

Марина подавила вздох облегчения, ограничившись едва заметной грустной усмешкой, которая ровным счетом ни о чем не говорила.

* * *

Кайлин с порога сшибла ее новой заботой.

– Я хочу уйти с вами! – выпалила она, стремительно вскакивая со стула.

– Куда?

– Куда угодно, в Эдеру, к ведьмакам в рабство. Это не жизнь, мне не с кем поговорить, вчера во сне я наколдовала двух скелетов, просыпаюсь, а они сторожат меня! А если бы это кто увидел! Я черный маг, мое место глубоко под землей, где я никому не смогу причинить вреда! – она разрыдалась, закрыв лицо руками.

– Ты уверена? – на всякий случай спросила Марина.

– Уверена, уверена как никогда. Вы ведь не выдадите меня, правда? – с надеждой и болью смотрела девушка на ту, для которой и то и другое перестало существовать.

– Хорошо, – кивнула Марина, – мы уйдем с караваном, нам нужен проводник на другую сторону гор, а дальше мы пойдем на северо-запад. Ты вольна будешь покинуть нас тогда, когда посчитаешь нужным, – буднично сообщила она.

– Спасибо! – Кайлин, не помня себя от счастья, бросилась ей на шею.

Марине стало не по себе, она вдруг вспомнила, что имеет дело со смертной, совсем юной девушкой. Как опрометчиво вверять собственную судьбу в руки тех, кто может лишь указать путь, но не поможет его преодолеть. Как доверчива и наивна она, как много разочарований ждет ее впереди.

– Кайлин, я хочу, чтобы ты знала – никто, ни под каким предлогом не смеет вынуждать тебя делать тот или иной выбор, – она приветливо улыбнулась, но холодная синева глаз осталась недвижимой, – Только ты можешь решать как тебе жить и что делать, никто не проживет твою жизнь за тебя. Я не спаситель, я лишь средство осуществить задуманное.

Кайлин вытерла слезы, в глазах сияли радость и смятение.

– Я все давно решила, я хочу уйти.

– На рассвете пятого дня, – улыбнулась Марина, окончательно смирившись с тем, что ее подлинное имя Солеа, – будь готова. Кстати, если ты все равно здесь, помоги мне перенести мои вещи в комнату господина Кэрсо-Ласа…

Казалось, время сошло с ума, оно летело так стремительно, что у Марины началось вполне физическое ощущение головокружения. Всего четыре дня, ими нужно было надышаться впрок. И ничто не смело омрачить охватившего ее безраздельного небывалого счастья; ни перешептывания слуг, ни мрачное отчаяние Абегаэля, который прекрасно понимал, что с уходом Кайлин исчезнет последняя его проблема и последний шанс что-то исправить, даже поединок—фарс Кэрсо-Ласа и Тинтониэля, который первый чуть было не проспал, а второй отключился на третей минуте боя, от незначительного сотрясения мозга. Никто и ничто.

Маркиз днями и ночами пропадал в священном лесу, восстанавливая безопасную для редкой растительности численность расплодившихся в это лето кроликов, Гаитоэранта увлеклась турнирными баталиями, великодушно позабыв о своих обидах и мелких саркастических уколах.

Однако все самое замечательное рано или поздно заканчивается. Отгремели фанфары, чествующие победителей и горькие злопыханья побежденных, великолепный прощальный бал, прощальные речи и добрые напутствия.

Наступил роковой рассвет. На востоке нежно заалели подсвеченные робкой зарей облака. На траве серебрились капельки росы. Утро дышало безмятежным покоем и свежестью, обещая ясный погожий день.

После красочного и шумного карнавала город дремал в сладкой неге. Караван бесшумно прокатился по прямым, утопающим в садах улочкам, не потревожив мирных снов жителей. У калатари не принято было прощаться на пороге, все уже сказано накануне. Лишь Абегаэль нарушил неписаное правило и проводил их до ворот. Сонная стража пропустила их без вопросов и лишних слов. Сердце Марины болезненно дернулось при взгляде на закрывающиеся засовы. Кайлин плакала, глубоко надвинув на лицо капюшон, Гаитоэранта и Маркиз тихо о чем-то беседовали, сидя в богато украшенной медными вензелями и пластинками карете. Марина и Кэрсо-Лас ехали отдельно верхом, не выспавшиеся караванщики молчали.

– Вот и все, – не то спросил, не то констатировал Кэрсо-Лас, натягивая поводья, чтобы в последний раз посмотреть на зачарованный город.

Марина это чувствовала, холодная ясность ничем незамутненного восприятия медленно, но верно вытесняла собой иллюзии. Конечно же, они никогда сюда не вернуться, им вообще не стоило так задерживаться. Засмотревшись назад, Кэрсо-Лас съехал с лошади вместе с заменяющей седло попоной.

– Пересядь в карету, не мучай животное, – улыбнулась она.

Несколько подоспевших на помощь калатари похоже полностью разделяли ее мнение.

– Ни за что, – буркнул он в ответ, – сейчас мне только кошачьего всезнайства не хватало.

Марина засмеялась и спрыгнула со своего коня.

– Да, брось, у него и без тебя куча благодарных слушателей. Вздремнем хоть немного, пусть бубнит.