Яна Белова - Сны Великого Моря

– Я слышу, между пррочим, – беззлобно огрызнулся высунувшийся из окна кареты Маркиз.

Кэрсо-Лас махнул рукой, соглашаясь.

Чем дальше оставался город, тем проще и прозаичней казались вокруг пейзажи и запахи. Трава из изумрудно-зеленой превратилась в иссушено желтоватую, со стороны гор тянуло сыростью, колеса кареты и копыта лошадей поднимали лихо кружащуюся в воздухе пыль. Вскоре убаюканные мурлыканьем философски настроенного Царря живой природы и почти что недельным недосыпом Кэрсо-Лас и Марина уснули. Когда жара стала невыносимой, Гаитоэранта последовала их примеру, предоставив Маркизу без зазрения совести восхвалять свою мудрость и таланты перед восторженным хозяином каравана Сандэниэлем, Кайлин и все еще не пришедшим в себя после боя с ветром Тинтониэлем, также пересевшим в карету после очередного приступа тошноты и головокружения. Он более не испытывал былого панического страха перед победителем, но, тем не менее, предпочитал держаться поближе к мудрейшему из мудрых, которому это обстоятельство льстило неимоверно.

После полудня зарядил мелкий солнечный дождик, капли шлепали вокруг, прибивая к земле дорожную пыль. Горы стояли нерушимой стеной, нависая над взбирающейся вверх дорогой серо-бурыми зубчатыми обрывами, то и дело посылая вниз мельчайшие откалывающиеся частички. Воздух стал затхлым и спертым, разговоры и смех теперь звучали насторожено, словно кто-то мог их подслушать. Верховые калатари спешились, взяв всхрапывающих лошадей под уздцы. Похоже, всем было не по себе, всем, кроме сладко посапывавших представителей иных стихий.

– Мудрейший, рядом с вами нам ведь ничего не угрожает? – нервно перебирая венчавшие походную шляпу ленточки, спросил Тинтониэль, с завистью глядя на спящих спутников.

Кайлин вздрогнула.

– Если ты имеешь в виду ведьмаков, то ты пррав, – сонно пробурчал Маркиз, сладко позевывая.

– А обвалы, ведь в горах бывают обвалы?, – поддержала разговор Кайлин.

– Не думаю, что нам это чем-то гррозит, – вновь зевнул кот, – до прривала, как еще часа три, отдохните пока.

– А что будет, если они всерьез поссорятся? – едва слышно пробормотала Кайлин, переводя взгляд со спящей на плече Кэрсо-Ласа Марины на удобно привалившуюся к кошачьему боку. Гаитоэранту.

– Конец этого мирра, – невозмутимо фыркнул Маркиз, пряча нос в кончик пушистого хвоста, – не бойся, этого никогда не случится, им чужда диалектика смерртных, они вне добрра и зла, им не из-за чего всеррьез ссорриться…

– А как же любовь? – вставил Тинтониэль.

– Послушайте меня внимательно, – кот на мгновение стряхнул дремоту, – если они рругаются, крричат, ррубят, топят или жгут дрруг дрруга, они не наносят себе никакого врреда, главное не стоять прри этом ррядом, тогда и вам нечего не будет угррожать, – он вновь уткнулся в собственный хвост, – они бессмерртные, не трратьте свое дррагоценное врремя на попытки понять их прроблемы и не вставайте на их пути.

– Но… – начал было Тинтониэль.

– Ничего не случится, – по слогам протянул Маркиз, – если войну не выигррать, нет смысла ее начинать, это способны понять даже не одарреные умом смерртные. Не меррь Великих по себе, у тебя уже есть опыт подобного заблуждения, – Маркиз не умел читать мысли, все недосказанное пылким калатари как в зеркале отражалось на его лице.

Кайлин деликатно сделала вид, что не заметила, как залилось краской лицо молодого воина.

Карета медленно ползла вверх, дорога становилась все более неровной, пока не превратилась в сплошные кочки. Аландатаи (так назывался возглавляющий караван проводник, он же отвечал за его охрану) протрубил привал. Чистый мелодичный звук рога, многократно усиленный пробудившимся эхо, разлился среди нагромождений скал. Кэрсо-Лас невольно вздрогнул, Марина проснулась.

– Что случилось?

– Прривал, – коротко пояснил кот, намереваясь вновь задремать.

Кайлин, Сандэниэль и Тинтониэль отправились помогать ставить шатры и готовить обед.

Марина выглянула в окно – они остановились на крохотном треугольном пятачке, видимо дорога из Стейндвиджа здесь обрывалась, у обрыва росли раскидистые ели и из-под земли бил ледяной ключ, ручейком сбегая по крутым поросшим мхом скалам. С противоположной стороны горного отрога не нашлось ни единого намека на тропу. Казалось, их путь лежал в никуда. Чувствуя, что идея внезапной потери ориентиров не годилась, Марина придвинулась к противоположной дверце. Точно. Шатры ставили полукругом у огромного серого обломка скалы, в незапамятные времена рухнувшего откуда-то сверху. Валун плотно прилегал к отвесной стене. Видимо, это и был таинственный проход.

Что приехали? – зевнула Гаитоэранта.

– Привал.

– А есть будем?

Марина улыбнулась.

– Наверняка, ты что проголодаться успела?

– Немного, – кивнула Гаитоэранта, потягиваясь, – а ты нет?

– Я больше за то, чтобы поспать чуть-чуть…

– Вы что совсем не спали? Как сил только хватало, – хихикнула она.

– Да ну тебя, – отмахнулась Марина, – хватало, а спали мы действительно мало, жалко времени было.

– Да, безусловно, находились дела поинтереснее, – живо отозвалась Гаитоэранта и тут же ретировалась, – пойду, заценю походный сервис, – с этими словами она выскочила из кареты.

– Если, надумаешь еще поспать, лучше перребиррайся в шатерр, – предупредил приоткрывший один глаз Маркиз, прекрасно все слышавший.

Марина легко тронула за плечо спящего Кэрсо-Ласа. Тот мгновенно открыл глаза, но взгляд еще несколько секунд оставался не сфокусированным.

– Здесь душно, – вдруг заявил он, вымученно зевая.

– Я не чувствую, – пожала плечами Марина.

– Он Ветерр, – буркнул Маркиз, отряхнулся, выгнул дугой спину и выпрыгнул из окна.

– Ах ну да, как я забыл, – фыркнул Кэрсо-Лас.

– Серьезно, это может стать проблемой?

Он наклонился и легко коснулся губами ее щеки. Против собственных ожиданий, Марина с готовностью ответила на поцелуй, привычным движением обвив руками его шею.

– Как бы не держала нас физическая оболочка, мы все равно бессмертные, – шепнул он ей в самое ухо.

– Сандэниэль приглашает к столу, – дверца внезапно распахнулась и Кайлин испуганно замерла на месте.

– Идем, уже идем, – засмеялась Марина, неохотно высвобождаясь из неохотно отпускающих ее объятий.

Несмотря на походные условия, обед состоял из четырех переменных блюд, вот только вино и сигары теперь полагались лишь Сандэниэлю и его ближайшему окружению.

Прежде чем разбрестись по шатрам отдыхать, калатари наполнили запасы воды из горного ручья.

– Долго будем стоять? – скучающим тоном осведомилась Гаитоэранта у изрядно подвыпившего Тинтониэля.

Тот неопределенно пожал плечами.