Озем - Тьма и Укалаев. Книга первая

Т.И. -А кто у тебя не дурак? Ну, кто хоть чуточку себе на уме? С кем тебе можно общаться, не уронив короны? Марина из простой семьи, без интеллектуальных запросов…

АНЯ – Еще мягко сказано!

Т.И. —Но прочие твои ровесницы – которые поинтеллигентней – уже с мужем, с ребенком, а ты одна – зато с интеллектом, будь он неладен!

АНЯ – Мама!!

Т.И. -Молчу, молчу… Просто я беспокоюсь о тебе. Ты моя дочь, у кого из-за тебя голова заболит… Доченька, извини, я не буду. Мне только хочется, чтобы ты не отзывалась свысока о Марине.

АНЯ – Да ничего я не отзываюсь! И Маринку я изучила – сперва детский сад вместе посещали, потом в школе учились – всю жизнь живем рядышком, чуть ли не на голове друг у друга – в одном доме, она на первом этаже, а я на втором. И нисколько я про нее не преувеличиваю – в отличие от самой Маринки – уже у той язык как помело… И главное, на чьем примере ты решила научить меня семейным ценностям? про историю твоей ненаглядной Мариночки не забыла? Она тоже в семнадцать лет связалась с устанским парнем – то ли замуж выскочила, то ли нет – кавалера своего ни разу в Укалаев не привозила, с мужниной родней никого не знакомила. Где-то проваландалась – и бац! заявляется обратно с бесстыдным лицом, как есть девушка холостая и интересная… На заводе смеются – у скольких кавалеров она в девушках перебывала…

Т.И. -Мы мало знаем – и никто всей правды не знает – ручаюсь, что она даже своей матери не рассказала… Я уверена, что жизнь Марину не баловала – и в устанской истории она хлебнула горя… Но посмотри, Аня, что мне нравится – она не отчаивается, не плачется на людях, всегда веселая, приветливая, при встрече улыбается – здрасьте, тетя Таня. За собой следит, неприбранной ее никто не видел, а как ты думаешь – легко ли ей? легко ли молодой девушке работать в литейной цехе? и в ночные смены выходить, наравне с иными мужиками ворочать? А Маринка смену оттрубит и домой бежит со всех ног – мать у нее прихварывает, подкосила тетю Свету история с дочкиным замужеством… Нет, Марина – молодец – впечатление, что девчонку беды не берут, огонек в ней есть – вот она и светится.

АНЯ – Ну, огонька в ней хватает не только, чтобы светиться – кого-то обогревает и даже обжигает…

Т.И. -Я не осуждаю.

АНЯ – Ты никогда и никого не осуждаешь – такая уж ты у меня, мамочка. Все в точности по великой русской литературе. Или ты сейчас другие книжки читаешь? Замечаю твой интерес к эзотерике; у тебя Блаватская, Гурджиев, Кастанеда в кучу свалены. Иначе в жизни серо, скучно и тяжко – да, мама? И зачем мы спорим? Я проголодалась, давай ужинать.

Т.И. -Все остыло, я подогрею, а ты иди руки мыть.

АНЯ – Суп, лапша да картошка и еще колбаса, которую кошки не едят, отвратно…

Т.И. -Ты не воротись, если бы не моя зарплата в школе, то вообще положили бы зубы на полку.

АНЯ – Вам деньги выдали? Живем!

Т.И. – Обещали только… Хлеба отрежь и налей себе молока – не ешь всухомятку… Вообще, в школе творится сумасшествие, иначе не назовешь. Директриса – Клавдия Денисовна Зотуша – приходится родственницей нашему главе администрации – он ее привел, когда уселся в свое кресло, а Зотуша сменила уволившуюся Викторию Седон.

АНЯ – Блат на блате в школе. Бесстыдство!

Т.И. – Всегда было. Но сейчас ты правду говоришь – школа уже не знает, как прогнуться перед городским начальством. Советские выборы – это само приличие. Чего их везде ругают? Просто и понятно.

АНЯ – Не демократично!

Т.И. – Теперь же волнения, суета, дрязги, будто нельзя дела делать спокойно. Я опять про нашу директрису – слишком кипучую активность она развила по поводу выборов – прямо событие вселенского масштаба! У нас школа, мы должны учить детей, а политические игры ни к чему… Агитируют рьяно – скоро подписку отберут, что на выборах проголосуем, как надо – именно за Коренева. Я думаю, что некоторые вещи есть перебор. Клавдия Денисовна – женщина резкая, на язык не сдержанная, своими словами многих обидела – если не по ее…

АНЯ – Мама, не удивительно. У нас творится то же самое – директор завода самолично стоит за Коренева, завод обклеен плакатами, в цехах даже собрания созывают для выражения общенародной преданности – мы что, крепостные что ли?. Для чего комедия с выборами, если результат известен заранее?

Т.И. – Я не знаю, что хуже. Клавдия Денисовна посовещалась с педсоставом, учителей обязала провести в классах разъяснительную работу среди детей – за кого должны голосовать их родители. Все классы выпустят стенгазеты в поддержку Коренева, какие-то листовки дети по подъездам будут разносить… И все это нагло, совершенно не таясь, как она заявила на совещании – если вы надеетесь получить зарплату… Какое пакостное политиканство!

АНЯ – Мамочка, надеюсь, ты там не умничала? Нам тоже необходима твоя зарплата – теперь, когда я потратилась на чертовы духи… Чего ваша директриса истерит? Выберут ее ненаглядного родственника, больше нет никого! Как в добрые старые времена – единый кандидат от блока коммунистов и беспартийных…

Т.И. – Они все от партбилета открещиваются! Дескать, тайно всегда примыкали к оппозиции, руку приложили к торжеству демократии, самолично Ельцина из-под моста вытаскивали, хунте путь преграждали… И Коренев, если копнуть поглубже, когда приехал сюда после отставки Валерия Седона – так тихонько, скромненько, с одним чемоданчиком, устроился в начальническом кресле, все ручки жал и в глаза заглядывал, с партбилетом своим он даже в туалете не расставался – наверное, одной рукой держал, другой смывал. Теперь освоился, щеки со спины видно, ходит и хрюкает, и вдруг сразу выяснилось – истинный демократ и либерал!

АНЯ – А ты правду ищешь! Как там? нет правды на земле!.. Я надеюсь, вы все на совещании выслушали директрису с умным видом, покивали и отправились выполнять указания? И на ваши головы не нашлось возмущенных правдорубов – пардон, правдорубальщиц?

Т.И. -Смеешься, но когда креатуры нашей директрисы уловили требование времени и с ходу предложили набрать детские агитбригады и ходить строем, организовать митинги возле заводской проходной – они сомневались только, какого возраста детей привлекать – у меня случилась мигрень…

АНЯ – И бац! ты опять разоблачила себя как ненадежного члена коллектива… Ах, мама, ты учишь меня приспосабливаться к жизни, что значит – вовремя примкнуть, лизнуть, поучаствовать в первых рядах…

Т.И. -Ты бы видела лицо директрисы – она будто лимон сжевала… Нет, я ничего не сказала. А между тем, у старшеклассников экзамены на носу, их нельзя дергать, да и молодежь сейчас пошла – сомнительно, чтобы их можно было всерьез заставить участвовать в этой… этом…

АНЯ – Ну, договаривай! Давай!