Саша Ольгин - Сердце на двоих. Книга первая

– Дорогой! Мне кажется, или я слышу детский плач? – поинтересовалась у Дастура жена.

– Иля! Тебе не кажется, что что-то слишком часто тебе что-то кажется? – скаламбурил супруг: – Детский плач у троллей похож на мычание старой коровы!

– Да нет, Даст! Я тебе серьёзно говорю! Я слышала именно детский плач! Наш плач!

Маг отложил в сторону открытую фляжку, приложил пальцы к вискам и стал ментально сканировать проходящую группу.

– Ты как всегда права дорогая! Там действительно есть человеческий младенец, он в мешке у самого большого тролля! – подтвердил он через минуту: – Только я не понимаю, зачем он им? Тролли никогда не воровали детей и не брали заложников! Их даже золото не интересует и единственное ради чего они вылезут из своего логова, это сладкая патока или сахарный суррогат, которых в их гнилом болоте днём с огнём не сыщешь!

– Может, всё-таки прекратим сидеть и гадать, зачем он им?! – разозлилась Илинда: – А выясним, почему он в мешке, и почему плачет!

Выяснить, почему плачет ребёнок, было не так просто, как хотелось бы. Будь на месте нашей пары кто-нибудь другой, это вообще было невозможно сделать. Отбить у десятка огромных троллей добычу даже опытным магам было весьма затруднительным и опасным делом. Усыпить всех сразу было им не по силам. Напугать глуповатых созданий тоже было невозможно. Сражаться в открытую, было сродни самоубийству, ведь даже при использовании боевой магии часть верзил успеют добежать до противника и размозжить им головы огромными дубинами. В итоге маги решили пойти на хитрость. На какое-то короткое время просто отвлечь бородавочников и совершить банальную кражу.

Пара магических пассов рукой, да простенькое иллюзорное заклинание превратили ближайший муравейник в большую рыжую гору густой горько-сладкой патоки. Ещё одно чуть более сложное заклинание, и до огромных ноздрей троллей добрался тонкий сахарный аромат. Остальное было делом техники. Когда бородавочники бросили свою ношу и запустили огромные ручища в муравейник, маги под покровом морока на скаку подхватили лежащий на земле нужный им мешок и быстрым галопом пустились наутёк.

Через полчаса, когда они отъехали на достаточно безопасное расстояние, позволяющее избежать погони, Илинда развязала овощной мешок. Оттуда, устремившись к ней навстречу, потянулись нежные детские ручки и крепко обняли её за шею. Слёзы умиления вырвались из глаз магессы.

– Милый! Посмотри, какое чудо нам послали боги! – сквозь улыбку и слёзы проворковала она: – Глянь, на её распашонке даже вышито имя – Айрис!

– Этим чудом является чья-то девочка! И, судя по её дорогой шёлковой распашонке, девочка явно не из крестьянской семьи! – задумчиво ответил ей Дастур: – Надо выяснить, откуда она, и вернуть родителям!

– Да нет у неё родителей! – заартачилась Илинда: – Ты сам рассуди! Какая мать или отец в здравом рассудке позволят болотным троллям забрать такое милое создание! Вывод один – или её родители погибли, или они психически нездоровые люди, что ещё хуже, чем первое!

– Даже не знаю, что тебе на это сказать! – ещё больше задумался супруг: – Я тут слегка просканировал ауру этой девочки, и могу определённо заявить, что скрытый магический потенциал этой малышки намного превосходит всё, что я видел ранее! Даже в семьях потомственных магов такие врождённые данные являются большой редкостью!

– Вот видишь? Это ли не божественный знак? – умоляющим голосом запричитала Илинда: – Боги, в обмен на дарованную нам магическую силу забрали у нас возможность иметь детей! Я десять лет молила их позволить ощутить радость материнства! Видимо они услышали мои молитвы! Дастур, дорогой, не лишай меня этого маленького женского счастья!

Керс был уже достаточно зрелым вампиром, с прекрасной боевой подготовкой и с хорошими академическими знаниями практически во всех областях. Он был одним из немногих кто по завершению обучения в высшей школе мастерства, удостоился чести называться сумеречным воином, и в своё время ему даже прочили место в высшем совете их огромного и сильного клана. О такой блестящей карьере любой вампир мог только мечтать. Всё изменилось в одночасье, после трагической гибели его семьи. Даже по прошествии значительного времени эта история так и не сгладилась в его памяти, и дикой болью отдавалась у него в сердце.

Много лет назад на границах его клана произошла большая стычка с вторгшимися на их земли оборотнями. Эти воинственные стаи, а именно так они сами себя называли, регулярно лезли на их территорию и всегда получали быстрый и достойный отпор. Но они всё равно периодически лезли, поскольку считали убийство вампира признаком наивысшего мастерства и воинской доблести, к которой все их мужчины стремились с самого детства. По своей абсолютной физической силе и скорости вампиры и оборотни были практически равны, но его сородичи брали верх благодаря высокому интеллекту и огромному опыту, которые всегда побеждали слепую ярость и наглый напор. Дело в том, что полная продолжительность жизни у оборотней составляла максимум тридцать, тридцать пять лет, и за это короткое время они не успевали идеально отточить своё боевое мастерство, и тем более получить обширные академические знания в образовании и науках. Вампиры же, из всех разумных существ на земле, имели самую высокую продолжительность жизни. У многих стариков возраст переваливал за сто пятьдесят лет, а рекорд составлял двести три года. Причём даже в преклонном возрасте они сохраняли ясность ума и хорошую память. Связано это было с особой спецификой строения их организмов. У оборотней изначально дети рождались с пульсом около ста двадцати ударов в минуту, а у взрослых воинов в минуты физических нагрузок он доходил до двухсот семидесяти. Это позволяло сердцу перекачивать титанический объём крови, что значительно повышало их физическую мощь и скорость. Беда в том, что платой за это служила их короткая жизнь, поскольку сердце, да и другие органы не могли вечно выносить таких длительных нагрузок. У вампиров же, пульс под триста достигался на относительно короткое время и только в боевом режиме, который они научились контролировать по своему усмотрению. В обычном же состоянии он был ниже пятидесяти, а во сне вообще двадцать пять, что позволяло не только быстро восстановить свои силы, но и сберечь жизненные ресурсы всего организма. Правда, эти большие плюсы не обошлись без жирного минуса. Костный мозг у вампира не мог в достаточной степени вырабатывать особые частицы крови, называемые в ветхих книгах моноцитом и относящихся к виду лейкоцитов. Эти частицы продуцировали различные ферменты и регуляторные молекулы, способствующие защитным функциям внешних тканей организма. Их недостаток приводил в частности к сильным солнечным ожогам, из-за которых вампиры не могли долгое время находиться под палящим солнцем. Для поддержания выработки этих частиц в костном мозге, ему требовался импульс в виде внешнего чужеродного материала, а именно здоровой человеческой крови, которую им с небольшой периодичностью приходилось принимать по двести – двести пятьдесят граммов в год. Впрочем, с возрастом организм вампира приспосабливался к таким условиям, и потребление чужой крови сводилось до минимума, а то и вовсе отпадала необходимость, позволяя вполне безболезненно переносить солнечные ванны. Так что жизненной необходимости в массовом уничтожении людей у вампиров не было, вполне хватало идиотов, возомнивших себя великими героями и оборотней, кровь которых была практически идентична. Тем не менее, порочный слух о кровожадных ночных поглотителях человеческой крови заставлял большинство людей их боятся и ненавидеть.