Мария Фомальгаут - Волбешная нчоь

Первый раз я такое видел – чтобы меня просили о том, что не положено. Да мало того, он и на следующий день пришел, и через день его нелегкая принесла. И опять свою песню поет, да можно ли как-нибудь через вас, да знаю, что не велено, да можно ли как-нибудь… И то пыль звездную мне принесет, то реактор с топливом, чтобы тепло было, то сеточку. Чтобы письма ловить…

Вот так я преступником стал…

Мой грех…

Ну, это давно было, это там, раньше, в книгу грехов записать надо, а сегодня у меня другой грех, когда я ему больно сделал…

Как он ко мне сегодня пришел, я его и огорошил…

Ах да, мой грех на сегодня, самовольная отлучка с работы более трех лет, посещение запретных парсеков… Что еще… много еще. Записывать надо. Некогда. Мне бы с этим грехом сейчас разобраться…

Да, отлучался, да, летал не в свои квадранты, а что мне было делать. Если письмо сбежало. Нет, бывает, они расползаются, разбегаются, живые же, что им еще делать… а тут не просто сбежало, решетку на окне перепилило, и порх, только его и видели…

Вот я за ним и гонялся, и сам не понял, как меня туда черт занес, в эти края… тут поневоле в черта верить начнешь, когда такие вещи творятся…

Там-то и увидел…

Видеть это, наверное, тоже нельзя было… а я видел… сам чуть там не сгорел, хотя гореть там уже нечему, выгорело все, что могло и что не могло. Так оно так выгорело, так умерло, что еще мертвое вокруг себя смерть сеет…

Да какая там черная дыра, черная дыра и рядом не летала… Такой дряни и сама черная дыра испугается. Я сам сдуру слишком близко подобрался, вот до сих пор эти бета-гамма с себя стряхиваю.

Что там… бывает такое… планета такм была, что ли, или черт пойми что, а потом бывает, астероид какой врежется, и планета на кусочки разлетится. Только тут на метеор не похоже, первый раз вижу, чтобы от метеора альфа-бета-гамма во все стороны…

Тут-то я письмо и сцапал, оно как это поджарище увидело, со страху попятилось, а я и подхватил. Кусается больно так, да мне не привыкать… в мешок засадил, и для верности – в ящик, один черт, мешок прогрызет…

Тут-то и догадался на координаты глянуть.

И увидел.

Чего не ожидал, того не ожидал.

Вот такой грех у меня был вчера, самовольная отлучка… и все такое. А сегодня другой грех был, когда этого огорошил… Только я, значит, письма успокоил, хлыстом им пригрозил, тут этого нелегкая несет… И ко мне…

– День добрый. Корреспонденции на мое имя не поступало?

Тут-то я ему и сказал…

– Ну, честное слово, не хотел… то есть как, не хотел, конечно, надо было подготовить как-то… Ну, не так, чтобы сразу в лоб… ну как-то я об этом не думал, мне бы с письмами разобраться, а тут…

Да, сказал. Да, вот так. В лоб…

– Нет вам корреспонденции. И не будет.

Он прямо побелел весь, я думал, умрет, видел я такое на мертвой звезде, монахи там живут, а как срок приходит, белеют и умирают.

– Как не будет?

– Так не будет… абонент выбыл.

– В-выбыл?

– Выбыл. Нет вашего Байконура, или чего там, и директив никаких не будет…

Все как есть рассказал, и про альфа, и про бета, и про гамма, и про планету, которая была, и которой не стало, и про…

Вот так все и сказал. Я думал, он меня на месте прибьет, знаете же, за плохие вести кое-где и смертью карают, а он ничего… Ушел, белый-белый весь, только шерсть темная, и взгляд такой… ни у кого такого взгляда не видел… нет, вру, у одной вселенной видел… перед концом света…

Грехи на сегодня:

Как бы я этого не убил…

А то бывает…

Грехи на сегодня.

Заглядывал в чужую душу.

Знаю, что грех, что страшнее греха и быть не может, в душу чужую заглянуть, а куда денешься, я уже и ночами не сплю, думаю, как бы его не загубить… Этого… который хрен поймешь, в скольки измерениях живет, то ли в двух, то ли в четырех, и не так, и не так, ну не трехмерный же он в конце-то концов…

Да, я заглядывал в его душу… Бережно, осторожно, знаю же, в чужую душу не так заглянешь – еще сожжешь там что-нибудь, или аннулируешь, или… короче, бережно-бережно, а как с ним бережно, душа у него – потемки, черт пойми, что там вообще… Еле забрался к нему в сознание, еще боялся, как бы там насовсем не остаться, а то бывает, превратишься потом в сон…

Только к нему в душу попроще оказалось заглянуть. Первый раз я такое видел – чтобы душу свою отдельно от тела держали, а он держит… где бы вы думали? Машина у него электронная, вот он в этой электронной машине душу свою держит.

А там все. Лица, лица, лица – вот как он, не то двумерные, не то четырех… Имена, события, даты… мое присутствие… Поставить оценку…

Потом тайные знаки непонятные…

Потом враги у него там, в машине… странные такие, ну эти-то видно, что двумерные, по машине, по экрану шастают… И он в них стреляет, и убивает их, а их чем дальше уровень, тем больше… Я уж хотел ему сказать, плюнь ты на них, они же тебе вроде как и не мешают, только силы тратишь… Спохватился, что сказал бы – себя бы выдал…

И статеечка в самом уголке души, то ли на почетном месте, то ли, наоборот, на проклятом, слова, слова, слова… Я мало что понял, я их слов не понимаю… но главное-то дошло…

…ответные массовые удары по территории Калифорнии…

…массовая эвакуация из районов…

…ожидаются дальнейшие атаки…

…смертность населения составляет…

Смотрел слова, ничего не понимал. Спрашивал у него:

– Так ты… знал?

А он не понимает, думает, во сне меня видит.

– Знал, – говорит.

Так я его и не понял… Да он, кажется, и сам себя не понял…

Грехи на сегодня:

Потерял письма из пятого тайничка

Потратил одну жизнь (не свою)

Чуть не убил клиента

Подробнее

Потерял письма… Да, потерял, что же делать, что тайничок без дна был, я откуда знал, что он без дна. У меня все тайнички с дном были, а что пиьсма дно прогрызли, я разве видел… И – порх-порх-порх, пурх-пурх-пурх – только я их и видел, письма, они же электронные, они только что луч света не обгоняют…

И хочется сказать – найду, и черта с два я их найду, это по всем мирам летать придется, а почту кто охранять будет? То-то же…

Жизнь… Ну да, потратил… А как хотите, лечу сегодня вечером домой, и на перекрестке звездных путей нате вам – жизнь лежит. Нет, бывает, конечно, нарочно бросают жизнь, если сильно плохая, вот так вот, собственную же жизнь искалечат – и бросят, авось, кто подберет. А тут другое, жизнь хорошая, добротная, светлая, видно, что уронил кто-то… Я подобрал, еще думал, объявление дать, может, кто спохватится, а не спохватится, так я себе возьму… а домой летел, меня в черный карлик затянуло, пришлось жизнь потратить…

Мой грех…

А этого чуть не убил… Ну а как вы хотите, довел он меня, да он кого хочешь доведет…

Этот… да, этот. Я на него смотрю, мне все больше кажется, что он в трех измерениях живет. Сам знаю, что так не бывает, что если измерения – то четное число, только как на него не смотрю, ни два, ни четыре, а что-то между.