Наталья Уланова - Нельзя же все время смеяться

С утра Татьяна Борисовна объявила, что уходит из детского сада, потому что они с семьей переезжают в другой город. Муж у неё был военный и не раз заходил в группу. Все дети при виде формы замирали и стояли, как вкопанные. И только после его ухода медленно приходили в себя и уточняли друг у друга: сколько же звездочек было у него на погонах.

Так что, известие грянуло, как гром среди ясного неба.

Поверить в то, что Татьяны Борисовны завтра не будет, не мог никто….

Дети окружили её и ревели в полный голос. Воспитательница обняла их всех, своих подросших воробышков, с которыми проводила утренники, ставила спектакли, учила правильно читать стихи, да что там говорить – многих ходить научила, прижала к себе и не утирала слёз. А они капали на её белый костюм, плюхаясь и расплываясь темными пятнами.

Инка, до объявленного известия помогавшая тете Грете чистить вареный бурак, быстро смахнула капли с ткани.

Тут в свою смену пришла любимая Галина Николаевна и тоже присоединилась к общему прощанию.

Тетя Грета стояла с тазом нарезанного кружочками сладкого бурака и, не стесняясь своих слёз, пыталась напомнить, что все-таки время полдника.

Она не отменила ненавистный бурак даже в такой день…

Спорить с ней было бесполезно.

И потому дети стали по одному отрываться от Татьяны Борисовны, запихивать в рот свой кружочек и быстренько возвращались продолжать обнимания.

Через время было совершенно непонятно, кто первым запачкал воспитательнице белый костюм.

Алина, которая знала правду, вздохнула с облегчением, что Инке хоть на этот раз не влетит.

Дома же, ей давно запретили дружить с этой неспокойной девочкой. И если Алина позволяла себе какой-то каприз, то мама пристально всматривалась в её лицо, разводила руками и кричала в комнату, что из садика привели не её послушную дочку, а разбалованную Инку, которую она даже знать не желает! И пусть, идут скорее и поменяют обратно!

Алина в ужасе бросалась к зеркалу и…облегченно вздыхала, что в отражении на неё смотрит она же, а не рыжая, вся конопушках, подружка, а мама просто как-то глупо ошибается!

Утром в группе Инка объявила, что звать теперь её нужно Инесса. А еще лучше Инесса Николаевна.

Между детьми тут же завязался горячий спор. Всем было интересно узнать, с чем именно связана такая перемена.

Инка хлопала рыжими ресницами и не нашлась с ответом. Лепетала, что вроде ей так сказали дома.

Затем кто-то предположил, что так её будут звать, когда она вырастет и станет учительницей. Дети тут же согласились. Согласилась и Инка.

Алина робко тронула подружку за плечо и тихо спросила:

– Инна, а как меня будут звать, когда я вырасту?

– Тебя? А тебя никак! Алина и Алина, – она смерила девочку высокомерным взглядом. – Уйди, мне некогда! И на физкультуре сегодня встанешь сзади меня!

– Почему это сзади тебя? Я же выше ! – Алина прямо опешила от такого заявления.

– Я выше! Я!!! – Инка стала подпрыгивать и, придерживаясь за Алинину руку, еле еле устаивала на цыпочках. Нос, шея – всё стремилось к потолку.

Но тут мимо проходил Генка Шкуринский, самый красивый мальчик в группе, который быстро сориентировался в происходящем, и разрешил спор в пользу Алины.

Правда победила и на этот раз.

Инка показала язык им обоим и понеслась вниз по лестнице. Но, остановившись пролётом ниже, задрала голову и отчаянно закричала:

– Я выше! Я Инесса Николаевна! Я вырасту и стану учительницей! А ты, Алинка-дуринка, никогда учительницей не будешь! И Генка на мне женится, а не на тебе! Тили-тили тесто, жених и невеста! ………

Инка сказала очень обидные слова. Алина выскочила на улицу и спряталась в колючих кустах.

Ветки искололи колени, руки, плечи, но она молча переносила боль.

Ей совсем расхотелось жить…

Но Инка как сбесилась в тот день. Она очень быстро разыскала Алину, силком вытащила её из кустов и, уперев руки в боки, задала всего один вопрос.

Поодаль же стояла группка детей, с нетерпением ожидающая ответа.

– Вот скажи нам, Алина, как звать твою маму?

… … … … … …

– …мама…

Инка довольно обернулась к ребятам и утвердительно кивнула:

– Вот! Что я вам говорила! Она даже не знает, как звать её маму!

– Как не знаю!!! Знаю я! Маму звать…МАМА!!! – выкрикнула в сердцах Алина, но каким-то седьмым чувством уже ощущая какой-то подвох.

Дети поначалу весело рассмеялись, но потом, видимо, пожалели хорошую девочку и стали наперебой объяснять, что у каждой мамы есть имя, и пусть она вечером спросит у своей, как же её зовут.

Услышанное потрясло Алину до глубины души… Она никак не могла понять, как это у мамы, у самой мамы, может быть какое-то имя… А главное – для чего ? Мама – она мама и есть!

Она потупила взгляд и еле слышно произнесла:

– Это наверно у ваших мам есть имя, а у моей нет! – и не выдержала, разревелась.

Инка растерялась, подбежала к подружке, стала быстро её целовать и крепко прижимать к себе.

Ей стало так жалко свою глупую непутевую Алинку, что она тут же пообещала всем, что вечером сходит к ней домой и узнает, как звать тётю Лиду.

Инкины слова понравились всем, кроме Алины. Она не представляла, как Инка появится у них в доме, ведь мама не разрешает им дружить. И второе, как можно решиться задать маме такой вопрос!

И потому, Алина целый день выбирала момент, чтобы под благовидным предлогом отозвать Инку в сторону и уговорить не приходить вечером.

Наконец момент был выбран. Просьба была озвучена в раздевалке. Но Инка упорно настаивала на своём визите.

Ситуация получалась безвыходная.

Единственное, на что она со скрипом вдруг согласилась – это поменяться шкафчиками для одежды.

Она давно, оказывается, хотела, чтобы на её дверце была картинка с вишенками, а не с шариками.

Сегодня Инке явно фартило.

Вечером Алина кругами ходила вокруг мамы, никак не решаясь задать этот сложный вопрос.

Она так боялась обидеть её своими глупыми словами и подозрением!

«Какая же Инка – плохая девочка! Это всё из-за неё! Не буду дружить с ней в жизни!» – решение было принято окончательное и бесповоротное.

И как-то сразу полегчало.

Но уже через секунду мелькнуло дневное воспоминание, в котором Инка – такая смелая и уверенная в себе – выступала впереди, а чуть поодаль выжидали другие дети.

От пережитого волнения Алина никак не могла припомнить: был ли среди них Гена…

Ничего иного не оставалось, как идти к маме и…спрашивать…

…

…

…

И никак ведь не решиться…

…

…

…

Никак…

– Доченька, да что с тобой сегодня? – мама перестала переворачивать котлеты.

– …ничего… – выдавила из себя Алина и убежала с кухни.