Александр Бедрянец - Обратная случайность. Хроники обывателя с примесью чертовщины. Книга вторая. Новеллы

– Каким поросёнком?

– Обычным, живым, килограмм около семи, а может чуть больше. Редкое зрелище. Поросёнок визжит, дерьмо летит, и всё на Мылова.

– Так ты видел?

– А как же? Само собой. Разве можно это пропустить? За деньги такого не увидишь.

Катя изнемогала от смеха, а директор был в недоумении,

– Ты мне скажи, в чём смысл всего этого.

– Всё очень просто. Мылов, по-своему человек неплохой, и профорг грамотный, но он боится Крылова, а потому воздействовать на него было невозможно. Но, как известно, клин вышибается клином. Я создал для Мылова более страшного врага, чем Крылов, и теперь парторг ему не указ. Вон как быстро всё уладил. Но в станице он уже не появится даже под пистолетом.

– Коновалов, тебе бы тысячу лет назад жить в Византии, и там интриги плести.

– Ничего, в наше время тоже скучать не приходится.

После этой истории речь зашла о способе низведения Крылова, а также о мстительных розыгрышах вообще. Занятно было слушать Коновалова, серьёзно рассуждающего о юморе и шутках.

– Судя по этим историям, можно подумать, что я патологически мстительный тип. Но это вовсе не так! Да, в детстве случалось мстить. Не часто, но бывало. А что оставалось? Всегда найдутся подонки обижающие малышей только потому, что те маленькие, и не могут дать сдачи. А ребятишки каждый по-своему. Кто-то при случае спасается бегством, за кого-то заступается старший брат или старший товарищ. Жаловаться взрослым, то есть родителям, учителям, милиционерам и прочим, было как-то не принято. Кое-кто, конечно, жаловался, но престижа ему это не добавляло. Был свой, мальчишеский мир, и вмешивать в него взрослых было по-своему неэтично. Поэтому иные ребята просто терпели в надежде, что вырастут и рассчитаются. И рассчитывались.

Вот был в станице такой мелкий хулиган по кличке Бункер. Этот толстый с выпученными глазами переросток любил мордовать тех, кто младше. Ему и в голову не приходило, что у мальчика, которому он просто так отвесил оплеуху, хорошая память. Время летит быстро. Пройдут считанные годы, мальчик вырастет, возмужает, и, встретив где-нибудь Бункера, за детскую обиду навешает вполне по-взрослому. И действительно, через несколько лет для Бункера настали тяжёлые времена – пришла пора платить по счетам. Его били два или три года. Чаще всего дембеля. Сложилось даже нечто вроде традиции – вернувшись из армии, первым делом набить морду Бункеру. Насолил он многим. Помню сцену в ресторане. За столиком четверо парней, один ещё в гимнастёрке и зелёной фуражке. Отмечают возвращение. Вдруг тот, крепыш в фуражке, заметил Бункера, и говорит,

– О! Вот с кем я хотел потолковать! По-честному – один на один. Сидите, это быстро.

Вскоре он повел Бункера из зала, а один из приятелей кричит ему вдогонку,

– Не забудь нос своротить!

Лично со мной ему повезло. Он просто не успел стать объектом мести. Мне лет одиннадцать или двенадцать было. Иду я из школы. Осень, листья под ногами. Улочка пустынна, а тут эта орясина из-за угла навстречу. Дорогу загородил и говорит,

– А ну, выворачивай карманы!

– Отстань от меня Бункер! Я тебе ничего не должен.

– Ах ты, сопляк! Ещё и обзываться! Сейчас получишь.

Чтобы я не сбежал, он схватил меня за воротник и оглянулся по сторонам – улица по-прежнему была безлюдной. Он оттеснил меня к забору. Место для побоев было удобное – высокие кусты за забором ограничивали видимость. Бункер сделал злое лицо и размахнулся. Я сжался в ожидании удара, но тут за спиной Бункера что-то мелькнуло, и, закатив глаза, он как-то по частям слился на землю, и застыл. На дорожке стояла бабушка Фрося с любимым посохом в руке. Она была в гостях у своей подруги, где они любовались новой освящённой иконой, а когда вышла от неё, то в трёх метрах увидела меня и Бункера. Её реакция была молниеносной. Широким, не старушечьим шагом она метнулась к месту события, и с ходу огрела Бункера дубинкой по затылку. Выражение лица у него было каким-то отрешённым, и я спросил,

– Бабуня, а ты его не убила?

– Не пирживай. У энтих анчихристов кубышки крепкаи, очухается. Пошли унучек.

И мы пошли. Бабушка раздражённо бормотала,

– В старое время с такими фулюганами разговор был короткий. Зараз к атаману, и плетей, и плетей. А таперча? Плети отменили, вот энти латрыганы и тварять безабразию. Прости господи меня грешную.

Кто-то сообщил в милицию, что на улице валяется пьяный. Те прибыли, но разобрались, и вызвали скорую. Бункер пришёл в себя уже в больнице, но не мог ничего сказать о том, что с ним произошло. По сей день, наверное, гадает. Но память ему не отшибло, потому что меня он запомнил, и после того обходил стороной.

Тут я не выдержала и сказала,

– Погоди Родион! Ты и вправду считаешь удар палкой по голове везением?

– Само собой. Ведь если бы он меня отлупил, то пришлось бы ему мстить, и серьёзно. А это обошлось бы ему гораздо дороже. А тут, что? Полежал недельку в больнице, зато никаких проблем в будущем.

Мы с Максимом такие дела не откладывали в долгий ящик как другие. Максим, это мой детский товарищ, мы с ним часто на пару работали. Сверстникам мы не мстили, ведь всегда была возможность дать сдачи обычным способом. Не сумел – сам виноват. Повод для мщения появлялся тогда, когда этой возможности не было, когда обидчиком был недоступный для равноценного ответа индивид. Как правило, это были взрослые дяди и тёти. И дело не только в физическом превосходстве последних, хотя и в нём тоже. Не будешь же драться с девушкой, или какой-нибудь вредной бабкой, а тем более с учительницей. Или вот тот же Крылов. Если бы он где-нибудь в парке мне нахамил, то получил бы в рыло, и делу край, никакой мести не потребовалось бы. Но он унизил меня чиновным манером, а я же не чиновник, и ответить тем же самым, у меня возможности нет. Вот поэтому пришлось исхитряться, по-другому мстить.

Мы с Максимом ребята были серьёзные, и просто так, ради хохмы, розыгрышей никогда не делали. На самом-то деле этих розыгрышей было по пальцам пересчитать, не так уж часто нас и обижали. Но если это случалось, то объект мести своё получал. Действие совершалось по плану, составляемому после сбора информации. Старались не повторяться, но если времени было в обрез, то приходилось действовать по стандартной схеме. Мы старались держаться в тени, но по детской глупости пару раз проболтались, и кое-какие слухи в народ просочились, после чего нас стали опасаться, и без нужды не трогать. Ну, а когда выросли, то обидчиков сильно поубавилось, и, соответственно поводов мстить тоже. Хотя, если честно, то после армии два или три раза случалось вспомнить детство. С тем же Крыловым, а ещё раньше с московским гостем. Сейчас-то я уже старый, сноровку в этом деле утратил.