Вера Скоробогатова - Северные баллады

Возмущенная девушка, тем не менее, заслушалась: песня получалась красивая. Однако через минуту импульсивный Иван вскочил и схватил гостью в объятия. Он начал покрывать поцелуями ее лицо и шею, восхищенно шепча: «Красавица моя! Талантик мой!» Олеся пыталась высвободиться. Во-первых, она еще была замужней дамой и считала, что не может позволить себе измену. Во-вторых, она представляла своим партнером только Илюшу и не испытывала к Ивану никаких чувств.

Она стала говорить, что нужно сперва завоевать ее сердце, а потом уже вести себя подобным образом, если он не хочет испортить едва сложившийся альянс. Иван изрек, что страсть бывает либо сразу, либо никогда. Олеся ответила, что в корне с ним не согласна. «К тому же, – спросила она, – зачем всё усложнять? Неужели нельзя писать песни без интима?» Иван заявил, что его такой поворот событий не устраивает: ему нужно либо всё, либо ничего.

«Что ж, хорошо, – ответила Олеся, – пусть будет ничего! Ты не менее и не более нуждаешься в моих стихах, чем я в твоей музыке! Так почему я должна подстраиваться? Ты привык к подстилкам-к ним и обращайся!» Она взяла свою папку, сумочку и направилась к двери. «Нет, ты так просто не уйдешь, нахалка! – Иван крепко схватил ее за запястье. – Ты отдаёшь себе отчет, с кем разговариваешь? Мне такие, как ты, в рот смотрят, каждое слово ловят!» – «Таких, как я, в мире больше нет, – холодно усмехнулась Олеся. – А что до твоих всяких разных, то это – не моя забота».

В отрочестве она занималась единоборствами и сумела высвободить руку, но противник оказался слишком силен. В ближнем бою ни один прием Олесе не удалось использовать. Иван повалил ее на кровать и придавил тяжестью своего плотного двухметрового тела… Он уже рвал застежку на ее красной блузке; позиция Олеси казалась безнадёжной. И всё-таки ей удалось вывернуться.

Окно было открыто; грязный тюль трепыхался от ветра где-то в конце карниза. Подхватив свои вещи, Олеся вскочила на подоконник и взглянула вниз: второй этаж…

Её ботинки имели упругую толстую подошву…

«Грубый агрессор! – крикнула она. – Лучше выйти в окно, чем перешагнуть через свои чувства! «– «Не смей!» – бросился к ней Иван, но опоздал. Крепкие ноги Олеси уже мягко спружинили на дворовом асфальте.

Она убежала, и всё обошлось бы благополучно, если бы не старая детская травма. В метро у девушки разболелось колено.

Иван Денисович чувствовал себя скорее оскорбленным, чем виноватым, однако позвонил Олесе в тот же вечер. Ему не терпелось высказать своё мнение о ее женской глупости. Узнав, что незадачливая гостья в больнице, он тут же примчался туда.

«Тебя надо драть плетьми, чтобы впредь не изгалялась над серьезными людьми 13!» – сказал он, но вскоре уже твердил, что любит ее, сумасшедшую, а она смеялась: «Старый пень! Похабник! Тебе плевать, что у меня на душе… Когда уходит молодость, душа уже ни к чему, да? Нужно ловить последние материальные мгновения?!»

Иван, игнорируя насмешки, говорил: «Лучше что-то одно, но хорошо! Поверь, ты будешь довольна! Будь со мной, и я сделаю для тебя всё, ты станешь состоятельной и независимой. Я даже пойму тебя, когда ты найдешь другого, с более широкими возможностями, и перейдешь под его опеку!»

Олесе стало противно, – он судил о ней по своим прежним пассиям, – и одновременно приятно: достаточно неординарный и влиятельный человек практически валялся у нее в ногах. Но она была равнодушна к славе и к большим деньгам. Она мечтала о прогулках по радуге и о карельских лесах…

Они препирались долгие для Ивана Денисовича месяцы. Он не понимал мотивов поведения Олеси, и это сводило его с ума. Сначала он считал, что Олеся отказывает ему из-за любви к мужу, ревновал и выливал бочки грязи на весь мужской пол – в попытках доказать, что ее муж не идеален и доверия не достоин. Потом, глядя дома в плохо протертое зеркало на свои изменившиеся черты, обвисшую на щеках кожу, он внезапно почувствовал безнадежность. Наверно, Олеся считает его уродливым и старым…

Ивана потянуло к обновлению, и он с опаской заглянул в салон красоты. Там, под умелыми руками симпатичных женщин, он вымученно заглянул в другое зеркало, которое ничем не смогло утешить.

«Коррекция внешности нужна абсолютно всем, – сказала Ивану молодая парикмахерша. – Давайте вернем вам обычный цвет волос!»

Вскоре шевелюра Ивана Денисовича стала модно подстриженной и темно-русой. Затем мастерица наложила на его лицо освежающую маску, а после принялась наводить карандашом штрихи, неотличимые от природных красок. Иван с удивлением увидел в зеркале, что линия бровей стала ровнее и разрез глаз уддинился. Даже морщины возле рта и под глазами почти исчезли.

Не добившись от Олеси взаимности после манипуляций с внешностью, Иван Денисович решил, что она ему не верит. Он стал приглашать ее на свои концерты, познакомил с сотрудниками и родственниками. Но Олеся ничего не принимала всерьёз. Он злился до бешенства и постепенно по-настоящему потерял голову – от страсти ли, от истинной ли любви или от собственного упрямства. Он безумно хотел ее, но больше не набрасывался, боясь потерять, а она позволяла лишь целовать руку. Кроме того, бестолковая девчонка отказывалась садиться в его облезлую, как она выражалась, «Волгу»! Говорила, что для нее это позорно и лучше ходить пешком, чем ездить на такой колымаге. В конце концов, она спровоцировала скряжническую душу на покупку новой машины. Но и новенькая «Тойота» имела малый успех. Олеся, не отвергая Ивана решительно, не ценила его внимания.

Иван Денисович не раз пытался забыть о сумасбродке, не звонил ей по две недели, но, в конце концов, сдавался и снова набирал ее номер, с нетерпением ожидая звуков нежного, чарующего голоса.

Сюжет казался банальным: пятидесятипятилетний эгоист и молодая сумасбродка. Со множеством недостатков, как любой человек. Что в ней таится, из-за чего взрослый, серьёзный мужчина может тронуться умом? Она не только молода, она непостижима, а потому всё в ней кажется особенным. Это тупик. Она не реагирует на дифирамбы, понимая, что интересом к себе обязана не столько своим красоте, тонкой душе и таланту, сколько молодости, которая быстротечна. Она не хочет никому приносить эту молодость в жертву и жаждет свободы. Она эмоциональна, чувствительна, неустойчива в жизни, но почему-то пытается играть обратную роль и не стремится создать для себя хоть что-то стабильное. Не тяготеет ни к комфорту, ни к карьере, ни к обывательским ценностям, как водится у всех благоразумных девушек.

Она не знает, что ей нужно, а потому ее нечем подкупить.

После развода с Ильей Олеся задумалась, как жить дальше. Полное одиночество не прельщало ее – она стала взрослой женщиной, но свободные и, тем более, беспорядочные отношения шли вразрез с ее воспитанием. Знакомых мужчин было много, но каждый из них обещал после свадьбы стать более скучным, чем ее Лисенок… Кроме того, уступал Илье в красоте, благородстве и… во всем! Она любила Илью далекой от идеала любовью, которую можно не заметить в погоне за чем-то сверхъестественным, ожидание которого свойственно молодости.