Сергей Грин - Ловушка для бога (сборник)

– Современные девушки не падают в обморок по пустякам, – наставительно произнес Томас. – Они делают это только при решительном объяснении с любимым мужчиной.

– Ты всегда был циником, Том. И тебе это нисколько не идет.

По коридору навстречу им шли двое: молодой мужчина и Сусанна Аракелян, главный редактор программы «Russia Tomorrow». Когда-то Томас познакомился с ней в компании общих знакомых и потому он широко улыбнулся и наклонил голову в знак приветствия. Сусанна рассеянно скользнула взглядом по его лицу и уставилась на Викторию.

Надо сказать, что программа «Russia Tomorrow» для иностранных телезрителей была тяжким крестом для Сусанны, который она уже два года несла на свою Голгофу в абсолютном неведении, когда же она, наконец, вознесётся в райские кущи где-нибудь на средиземноморском побережье и осенит всех оттуда последним и честным благословлением: «Прощаю вас всех за грехи наши!»

Даже само название программы «Россия завтра» Сусанне пришлось долго отстаивать перед телевизионным начальством. Одни указывали, что слово «завтра» уже незаконно присвоено прокоммунистической газетой и потому создаст на Западе неверное впечатление. Другие утверждали, что лучше, чем название «Россия сегодня» быть и не может, на что Сусанна резонно замечала, что над образом «Россия сегодня» усердно трудятся Ассошиэйтед пресс, Би-би-си и Франс пресс и перебить этих монстров у неё, у Сусанны, слабой женщины, а впрочем, и у всего Останкино нет никаких шансов. И потому всё что Сусанна может, – это создать у недоверчивых иностранцев благоприятное впечатление о той России, которая будет в сияющем завтра. После утверждения этой смелой доктрины, студию Сусанны наводнили эксперты и знающие люди из Думы, которые, смело глядя в глаз студийной камеры, рассказывали, какой Россия будет в 2020, 2030, а некоторые, особо проницательные – в 2050 году. Этих, последних Сусанна частенько останавливала и приватно объясняла, что здесь студия политических программ, а не редакция фантастической литературы.

Томас всё это знал, сочувствовал этой неутомимой и смелой женщине и потому среди невидимых призраков мыслей и образов, витающих во всех помещениях и коридорах Останкино, появилось облако с лицом прелестного диктора, всей своей внешностью олицетворяющей эту светлую будущую Россию. Сусанна, вдруг озаренная этим видением, поняла, что этот образ и девушка, идущая навстречу – одно и то же. Её волнистые светло-каштановые волосы напрочь отвергали саму возможность существования на Кавказе бородатых черноволосых исламистов, доверчивые голубые глаза исключали даже намёк на непонимание между народом и правительством, её изящный, чуть вздёрнутый носик полностью отрицал связь антиолигархических настроений в обществе с бытовым антисемитизмом, а яркие, чувственные, в меру полные губы не признавали конфессиональной нетерпимости и догматизма.

В общем, весь состоящий из отрицаний образ Виктории подтверждал незыблемую аксиому математики, что минус на минус дает плюс. Это было лицо будущей России.

Сусанна остановилась и, дернув за рукав своего спутника, который утомлённо продолжал двигаться в прежнем направлении, сказала:

– Геворк! Сейчас же узнай из какой она студии и приведи её ко мне.

Тот нехотя повернулся и крадучись пошел за Викторией и Томасом. Те вошли в студию научных и популярных программ и тут же были захвачены вихрем наглого искушения, липкого гостеприимства и демонстративного величия Антона.

Усадив поодаль в уютное кресло сразу заскучавшую Вику, мужчины занялись обсуждением сценария документального фильма, который Антон неделей ранее прислал Томасу.

В кабинет неслышно ввинтился Геворк, кивнул Антону и, наклонившись к Виктории, призывным шепотом галантно объявил:

– Я прошу извинить меня, вас хотела бы видеть наш главный редактор программы. Это не займёт у вас много времени.

Виктория повернулась к Томасу, занятому разговором с Антоном, и недоумённо развела руками.

Томас извинился перед Антоном, подошел к Виктории и на ушко тихо сказал:

– Держи себя в руках и не соглашайся на утреннее время. Ты же любишь поспать.

– О чём ты? Я не понимаю, – так же шепотом ответила Вика и, увлекаемая Геворком, исчезла за дверью.

Несмело войдя в студию, Виктория увидела сидящую за огромным столом Сусанну и ещё больше оробела. Та пригласила сесть и внимательно стала её рассматривать. «Да, я не ошиблась. Это именно то, что надо», – подумала она.

Расспросив Викторию о её короткой, но впечатляющей жизни, Сусанна в нескольких сжатых, уже давно выученных выражениях, обрисовала тематику студии и, строго глядя на Викторию, сказала:

– Я хочу предложить вам место диктора в нашей утренней программе.

Виктория чуть не подпрыгнула от удивления, её глаза стали похожи на взрывы, которые рисуют в мультяшках, но вспомнив наказ Томаса и содрогаясь от грозящего ей неминуемого отказа, пролепетала:

– Утреннее время не подходит, – и неожиданно для себя добавила: – Я люблю поспать.

– Девочка – крепкий орешек, – подумала Сусанна и согласилась: – Ладно, день и вечер, но только не прайм-тайм.

Вика задумалась над последним словом, а Сусанна продолжала:

– Могу предложить вам сто тысяч.

– Рублей?

– Долларов! – сердито отрезала Сусанна.

– В месяц?

– В год! – разозлилась редакторша.

Пока Виктория считала про себя, сколько это будет в месяц, пауза затянулась, и Сусанна не выдержала первой:

– Хорошо, сто тридцать и это моё последнее слово!

Виктория, измученная предыдущими арифметическими расчётами, устало выдохнула:

– Я согласна!

Вика вбежала в комнату, где разговаривали Антон и Томас, и с порога закричала:

– Меня приняли диктором к Сусанне! Вот!

– Что?! – возмущенно воскликнул Антон.

– Так быстро? – меланхолично проворчал Томас.

– Да! Меня будут видеть в Америке, Франции и Германии!

– Томас, что это такое?! – взвился Антон. – Я сейчас же пойду и разберусь! Я не допущу, чтобы наивных и доверчивых девушек обманывали несбыточными обещаниями.

– Нет, Антон. Это Сусанна, вы же её знаете…, – спокойно и убеждённо проговорил Томас.

Антон опустился в кресло и посмотрел на Вику печальными глазами собаки, которую хозяин оставил дома, а сам ушел гулять с новой подружкой.

Всё оставшееся время в машине от Останкино до дома Виктория была занята переговорами по телефону решительно со всеми друзьями и просто знакомыми. Тем более, что пробки на дорогах способствовали этому процессу. Томас посмеивался про себя и спокойно вел машину, не обращая внимания на раздававшиеся время от времени возмущённые возгласы: «Ты что? Не веришь мне?!», «По-твоему, я сошла с ума?!». Томас остановил машину перед домом Виктории и она, не прерывая телефонного разговора, чмокнула его в щёку и побежала к подъезду. Вдруг она остановилась и вернулась к машине: