Сергей Грин - Ловушка для бога (сборник)
- Название:Ловушка для бога (сборник)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «РИПОЛ»
- Год:2015
- ISBN:978-5-519-49008-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Сергей Грин - Ловушка для бога (сборник) краткое содержание
Ловушка для бога (сборник) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Охранник на въезде в центр широко зевал, как будто собирался показать зубы стоматологу. Дисциплинированные сотрудники расставляли машины на стоянке, разлинованной как доска для партии в шашки. Европейский центр всем своим видом являл остальному миру швейцарский порядок и точность, которые он намеревался произвести, наконец, и в запутанной картине таинственного микромира. Начав своё скромное существование в пятидесятые годы, как альтернатива двум агрессивным монстрам, злобно пялящимся друг на друга из-за морей и океанов и потому занятым только собою, он в восьмидесятых годах вдруг обнаружил свою самостоятельность и исключительность.
Когда Россия и США, всё еще подозрительные друг к другу, окончательно решили сконцентрироваться на космических программах, чтобы в случае чего вместо кресла космонавта установить бомбу, объединившаяся Европа надумала выяснить, из каких кирпичиков Господь Бог создавал этот мир. В центр потекли физики из всех стран мира. В России, где толкучка в Черкизове интересовала правительство больше, чем какая-нибудь тайна микромира, физики и вовсе оказались на положении беспризорников и потому оказались первыми среди беглецов.
На стометровой глубине под землей был вырыт тоннель, захвативший и кусок Франции. Десятки километров тоннеля напичкали мощными системами, по сложности не уступающими космическим. И всё для того, чтобы в вакуумной трубе разогнать элементарные частицы и направить их навстречу друг другу. Отсюда пошло и название английским словом: коллайдер – столкновение лоб в лоб.
Закованные в броню времени, частицы живут вечно, недоступные влиянию обычного мира, но только не в коллайдере. Здесь как удар ножа, – чем сильнее, тем глубже рана. Сталкиваясь, они разрывают внутренности друг друга на горячие осколки, раздирают на куски тела, которые разлетаясь в стороны, оставляют следы своего короткого существования в огромной тысячетонной установке. Десятки маленьких и больших детекторов отмечают следы этих обезображенных взрывом частей, ещё мгновение назад бывших бессмертными телами, чтобы понять, как было устроено их сердце, этот загадочный бозон Хиггса, принадлежащий одновременно и этому и другому потустороннему миру, заставляющему их жить вечно.
Небольшой зал заседаний был полон и Томас начал свое сообщение с последних, полученных им характеристик детектора и закончил графиком работ, который должен был убедить всех в реальных сроках подготовки транспортировки детектора из Москвы в Женеву. Каким-то образом, многим стало известно, что совет уже фактически принял проект Томаса, и потому замечания о недостатках звучали у выступающих мягко на фоне общей положительной оценки. Даже неутомимый Романов, представляя каким серьезным противником может оказаться Томас, удивил всех комплиментами в адрес глубины научной проработки.
Совет, собравшийся после открытого совещания, через час объявил своё решение и официально известил об этом Томаса.
Вечером Томас подъехал на такси к дому Стронберга в пригороде. Американские стандарты докатились уже и до благословенной Женевы. Широкая улица с домами, трёх-четырёх архитектурных вариаций отличалась от Женевы так, как отличается школьная форма от бального платья. Небольшой двухэтажный дом с гаражом на две машины, газоном и двумя низкорослыми деревцами перед домом, означавшими видимо по замыслу архитекторов близость к природе, был убежищем Майкла от сумасшедшей десяти-двенадцатичасовой работы. Дженнифер, жена Майкла открыла дверь:
– Здравствуй, Томас! Входи, мы тебя ждём.
– Дженни, ты как всегда очаровательна!
– Я была бы ещё более очаровательной, если бы ты известил меня заранее, – засмеялась Дженнифер. – Майкл только вчера вечером сказал мне о твоём приезде.
Небольшие сувениры давно стали традицией всех таких встреч. Но матрешки, икра и русская водка превратились в банальность, и Томас привез в подарок небольшую картину с видом старой Москвы, которую купил у знакомого художника.
– Что это за город, Томас?
– Это старая Москва…
– Неужели?
– Да, такой её уже не увидишь, остались только воспоминания и картины.
– Тебе нравится больше та Москва, чем нынешняя? Мы были у вас три года назад. Это очень современный город, правда, какой-то безликий.
– Я всю жизнь прожил в Москве. В той старой Москве остались моё детство и юность, – с лёгкой грустью сказал Томас.
– Больше ни слова о прошлом! Вас, мужчин, ждет прекрасное настоящее. И оно на столе! – с торжественным жестом фокусника провозгласила Дженнифер, приглашая в соседнюю комнату.
Лёгкие свободные разговоры, непринужденно переходящие от новостей в Москве к новостям в Женеве, приездам и отъездам друзей и хороших знакомых. Как нигде Томас чувствовал себя спокойно и уютно в этом доме рядом с умным мужчиной и заботливой женщиной. Провожая Томаса к такси, Майкл неожиданно для себя сентиментально сказал:
– Томас! Этот дом всегда будет открыт для тебя, чтобы ни случилось. Ты достиг многого и сделал это один. Я догадываюсь, как это тяжело – быть одному в этом мире.
Томас внимательно посмотрел на Майкла:
– Неужели служба безопасности Центра в тесном контакте с российскими службами?
– Всё проще. Это некоторые русские ученые, видимо, не оставляют своих контактов в КГБ или как у вас сейчас это называется…
– Это длинная долгая история, Майкл…
Вернувшись в гостиницу, Томас разделся и лёг в кровать, широкую и неуютную как декабрьская ночь в одиночестве. Движущиеся по окнам пятна света от фар неслышно проезжающих по улице автомобилей как будто открывали картины наступающего сна.
Это действительно была длинная долгая история. Как Томас попал сюда, – он не знал. Он чувствовал границы своего огромного тела, но не видел его. Но и ощущать себя, чувствовать чем-то отдельным от всего стал не сразу. Это происходило в какой-то полудрёме, полузабытьи. Он словно просыпался и видел сквозь пелену эту жалкую планету с глинистой водой, обломками скал, нескончаемыми голубыми молниями, разрывающими на куски небо, и взрывами беснующихся вулканов. Его незримое тело, как будто состоящее из миллионов глаз видело целиком и сразу этот ужасный страшный мир. Ни страха, ни ненависти, ни любви к нему Томас не чувствовал. Он не знал ничего другого в своей короткой жизни, а только эту планету и она была его домом. Бесконечно долгие годы он просто жил в мелькающих сменах дня и ночи. Солнце давало ему свет и жизнь, вечную и бессмысленную. Он уже всё понимал, всё знал. Это знание приходило откуда-то и становилось частью его самого. Знание это было бесполезно, как бесполезно тонкое ощущение цвета в полной темноте. Его естество требовало и жаждало перемен. И тогда Томас бросался своим огромным невидимым телом в тёмные и грязные водные глубины, метался в водоворотах подводных извержений и вырывался оттуда ввысь в бездонное чёрное небо, сжигаемое лучами жёлтой звезды. Потом нёсся вокруг крошечной планеты, догоняя сам себя в этой безнадежной гонке и, остановившись, отворачивался от горячих нарывов вулканов в сторону безмятежного неба. Ничего не менялось. Этот мир был пристрастен к постоянству больше, чем однообразие жёлтой звезды, хотя изредка, но вздрагивавшей будто от внутренней боли и выбрасывавшей в чёрную пустоту длинные фиолетовые щупальца жгучей энергии. Со временем его страсть к безумствам поутихла. Планета была глуха к ним. Она словно не замечала Томаса.
Шрифт:
Интервал:
Закладка: