Валерий Михайлов - Симфония для рояля и города

Мои глаза закрыла пелена тьмы, и кто-то с силой бросил меня на пол. Именно на пол, на твердый кафельный пол, скользкий от мочи и говна. Меня буквально ткнули рожей в липкие, вонючие нечистоты так, что около метра я пропахал по полу рожей. И если бы рожей… На моей голове был мешок из плотной ткани, вот она – причина тьмы, который, словно половая тряпка, пропитался дерьмом. От отвращения меня стошнило, благо, желудок давно уже был пустой…

– Ползи, – услышал я мужской голос над ухом.

Я пополз. Никаких мыслей о неподчинении в голове не было. Я даже не попытался снять мешок с головы.

Я пополз, скользя по липкому, вонючему полу. Направление движения было задано самим помещением. Слева меня ограничивал ряд прикрученных к полу кресел, какие обычно бывают в кинотеатрах. Кресла стояли ко мне спиной. Справа был ряд грязных, вонючих ног, обладатели которых не обращали на меня никакого внимания. Сзади меня подгонял незнакомец.

– Направо, – приказал он, когда я выполз из царства кресел. Я повиновался, и через минуту переполз через дверной проем, завешенный тяжелой портьерой.

– Медленно вставай.

Я попытался встать, но ноги были как ватные. Меня бросило в сторону.

– Я же сказал, медленно, – прошипел он мне на ухо, хватая меня за руку чуть выше локтя. – Вперед.

– Направо… Налево… Ступеньки… Осторожно!

Он усадил меня на заднее сиденье машины, а сам сел за руль.

– Выходи, – приказал он примерно через час.

Только когда я вышел из машины, он снял с моей головы мешок.

Мы были за городом, на берегу реки. Была глубокая ночь. Я, как наркоман дорожку, втягивал в себя чистый, свежий воздух. И тут же пьянел.

– Зови меня Фнорд, – сказал мой похититель. Странно, но его образ навсегда удален из моей памяти. – Раздевайся, – приказал он, – надо уничтожить одежду.

Под его руководством я тщательно связал в узел свое барахло, не забыв положить в него несколько тяжелых камней.

– Теперь похорони это поглубже в реке. И вымойся заодно. Держи, – он бросил мне кусок мыла.

Несмотря на то, что до открытия купального сезона было еще недели три, я с удовольствием полез в обжигающе холодную воду. Когда я вернулся на берег, меня ждало полотенце, новая, чистая одежда и чашка горячего чая из термоса.

– В общем так, я сейчас уеду. Ты дождись утра. Тогда только возвращайся в Аксай. Там на улице Мира найдешь бар «Мелиополис». Это в подвале жилого дома. Бар закрыт, но пусть тебя это не смущает. Стучи в дверь, пока тебе не откроют, и ни на что не обращай внимания. Тому, кто тебе откроет, скажешь, что от меня.

Фнорд заставил меня несколько раз повторить эту инструкцию, и только тогда укатил на своей машине. Я остался один, на берегу реки, в холоде и темноте – разводить костер он мне не разрешил.

– — – — – — – — линия отреза – - – - – - – —

Было около полудня, когда я добрался до «Мелиополиса». На толстой железной двери, как и предупреждал Фнорд, красовалась табличка: «ЗАКРЫТО». Судя по запаху, это место давно уже традиционно использовали в качестве туалета.

Следуя инструкции Фнорда, я, что было сил, затарабанил в дверь.

Из подъезда выскочила злобного вида старушенция с мокрой тряпкой в руках.

– Ах ты гандон! – завопила она во всю глотку. – Ты что, сука делаешь! Ты чего туда полез, скотина! Дома, небось, углы не обсыкаешь!

– Чего шумишь, Петровна! – из окна первого этажа высунулся мужик в рваной, посеревшей от плохих порошков майке.

– Да вот, ссыкуна поймала. Стоит, гад, и в дверь тарабанит.

– Да нет, Петровна, это – строитель.

– Так чего тогда он молчит?

Я продолжал стучать в дверь, не обращая на них внимания.

Наконец, дверь открылась.

– Чего тебе? – спросил заспанный небритый субъект лет 30.

– Я от Фнорда.

– Что?

– Меня к вам прислал Фнорд.

– Заходи.

Едва я переступил порог, струя чего-то мерзкого ударила мне в лицо…

Очнулся я в земляной яме примерно 4 на 4, глубиной метров пять. Сверху она была накрыта досками. Посреди этого потолка горела электрическая лампочка ватт 100, не меньше. Было светло, даже слишком. В углу прямо на земляном полу лежал старый матрас. Рядом с матрасом стояло несколько упаковок минеральной воды, печенье и фрукты. В дальнем от матраса конце «комнаты» стоял самый настоящий биотуалет.

На матрасе я обнаружил записку:

«Ты в карантине. Тебе надо перетерпеть ломку. Возможен бред. Удачи. Мы рядом и готовы помочь».

Меня накрыла волна панического ужаса. Я буквально начал сходить с ума. Страх спровоцировал кошмарные галлюцинации. Мое «Я» рассыпалось на сотни, тысячи составляющих, каждая из которых жила своей жизнью. Я же был одновременно десятком, сотней людей. Я был одновременно в яме; в таинственном Лабиринте; вне его; я был в прошлом, настоящем, в будущем, по ту сторону времени и пространства, дома с родителями, на работе, с женой, с любовницей, с проституткой… Я проваливался в тяжелый, мультиреальный кошмар…

Я стою у двери, на которой висит объявление:

«ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ СПРАВКИ НЕОБХОДИМО ПРЕДЪЯВИТЬ СПРАВКУ!»

Проверяю снаряжение, сверяясь с бланком описи:

«Винтовка с оптическим прицелом системы коан; Патрон, 1 штука (таковы правила охоты на Будду);

Дзен-террористическое удостоверение:

Страница 1:

ВРЕМЕННОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ

Фамилия – Лесин

Имя – Борис

Отчество – Анатольевич

Дата и место рождения – 64 день Бармаглота 1969 года, г. Мелиополис.

Место жительства – Галактический сектор 843е3итло40930

Фотография, печать, подпись.

Страница 2:

ВРЕМЕННОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ

1. Данное удостоверение является временным.

2. Данное удостоверение удостоверяет исключительно временность данного удостоверения.

3. Данное удостоверение не удостоверяет ничего, кроме временности данного удостоверения;

Справка

Дана в том, что она действительно является справкой.

Подпись, печать.

Лицензия на отстрел Будды;

Официальный бланк доноса…»

Впервые охоту на Будду благословил человек по имени Гаутама – вегетарианец и сторонник ненасилия. Если встретишь Будду – убей! Так, кажется, сказал он. В любом случае это говорилось не по-русски, да и времени с тех пор прошло около 2 500 лет, так что…

Самым простым выходом из положения было бы понимание того, что охота уже удалась и не удалась одновременно, что нет никакой необходимости за кем-либо охотиться: Будда умер (тот, который должен был умереть), да здравствует Будда (который должен здравствовать)! Цель недостижима, потому что она достигнута! Но именно это понять и невозможно. По крайней мере, мне, поэтому приходится снимать со стены ружье (можно было бы обойтись и без него, но зачем злить старика Станиславского?) и выходить под дождь и шквальный ветер в поисках парня, который открыл сезон охоты на самого себя. Будда – это всегда ты сам! Кем бы ты при этом ни был.