Сергей Конышев - Мощь Великая

И вот эта любовь во всей своей плоти, элегантно одетая, подошла к столику, провела по волосам Коврина ладошкой и сказала: «Привет».

– Привет, присаживайся, выпить хочешь?

– Нет. А кофе выпью, спасибо.

– Ну, как дела?

– Да нормально, вроде, всё. Только вот Сашка, брат, меня беспокоит. Об этом я и хотела поговорить.

– Что с ним?

– Что-то странное с ним происходит. Поведение его в последнее время резко изменилось. Раньше он такой внимательный ко всем был. К родителям, ко мне, к жене своей. А дочку как любил! А теперь какой-то безразличный стал ко всему… вернее, не ко всему… к нам, к работе. А вот чем-то другим он наоборот – загорелся. Чуть ли не каждый день в пять утра из дома уходит, бывает и вечерами где-то пропадает. Дома за компьютером всегда сидит и не играет, а читает что-то. Ну, вот я и подумала, что, может быть, в секту попал или что-то подобное…

– Ну, а ты не пыталась с ним поговорить на эту тему?

– А как же, конечно! Только у него один ответ: «Всё нормально, сестрёнка, не заморачивайся». И родители с ним пытались говорить, и жена… всё впустую… Боюсь я за него, уж больно доверчивый он. Обманут, подставят, пропадёт!

Коврин не считал Сашу излишне доверчивым и вообще не разделял Надиных тёплых чувств к нему.

– Ладно, а чего ты от меня хочешь?

– Ну, как же, ты же журналист! Проверь там по своим каналам, что на самом деле происходит. Расследование проведи журналистское или как там это у вас называется…

– Знаешь, если честно, Надюш, я думаю – ерунда эти все твои опасения. Но исключительно ради тебя я попробую. Пошарю там, сям, может, и узнаю чего.

– Спасибо, Лёшка, я на тебя надеюсь! – Надя допила последний глоток кофе, схватила сумочку и привстала. – Ну, всё, я побежала, а то мне ещё на встречу надо успеть. Поки-чмоки. Я позвоню.

– Как? А я думал, пообщаемся.

– Лёшка, хороший мой, – Надя ласково провела по его щеке сухой тёплой ладошкой и чмокнула влажными губами в нос, – давай в следующий раз… времени – ноль. Ладно, мышик?

– Ну, ладно. Пока… пока…

Своё второе «пока» Коврин произнёс, когда Надя уже переступила порог бара.

Выходные прошли, как бесцветный сон. Других дел не нашлось, и можно было заняться проблемой Надиного брата. Надежды, конечно, немного, но всё-таки – вдруг это та самая сенсация, которая наконец-то спровоцирует профессиональный прорыв! Так бывает – незначительное, казалось бы, событие влечёт за собой грандиозные последствия. Притом секты, очевидно, скрывают в себе множество тайн, которые способны засверкать самыми неожиданными красками, если вытащить их на всеобщее обозрение. Тема перспективная. Так что, даже если история с Надиным братом окажется пустышкой, это направление в любом случае стоит проработать.

Начать Коврин решил со слежки за Сашей, чтобы выяснить, куда он на самом деле ходит. Поскольку тот, со слов Нади, уходил из дома в пять утра, чтобы его подкараулить надо было выйти из дома в четыре – начале пятого. При таких обстоятельствах Коврин решил не ложиться спать совсем. Прободрствовав всю ночь, ровно в четыре двадцать пять он вышел из дома.

Темно, сыро, безлюдно. Поёжившись, Коврин взглянул в набухшее от влаги небо, тяжело вздохнул и пошёл к своей ракушке. Замок привычно долго не открывался, не менее привычно взбесив этим Коврина. Заведя авто, Коврин вышел из гаража и закурил. Уличные фонари лениво освещали безлистные ветки деревьев. Коврину в этот момент вспомнилось, как он второклассником смотрел на эти же самые деревья. Тоже тёмным ранним утром, тоже зимой. Только тогда деревья были покрыты инеем, а под ногами хряпал рассыпчатый снег, вместо теперешней хлюпающей слякоти. Во рту ощущалось стойкое послевкусие яичницы, портфель часто и больно бил по правой икре и очень хотелось спать. В голове прокручивалось стихотворение русского классика. Стихи Коврину не нравились, учить их казалось делом бессмысленным и скучным, но не выучить было страшно, ведь злобная старуха-учительница с нерадивыми учениками обходилась жестоко: хватала за грудки, подвигала лицо к своему рту и бешено орала в это самое лицо. Смысл слов, как правило, не доходил, но сама экспрессия и высокий уровень шума приводили в оцепенение не только лицо, непосредственно подвергающееся истязанию, но и весь класс. Один мальчик, помнится, от такой экзекуции обмочился. После чего даже не был отпущен домой, но стоял при всём классе у батареи – сушил штаны. Это была пытка ещё страшнее, чем сам ор. Сейчас это казалось диким, но тогда маленькие люди, не видевшие других учителей и поэтому не имевшие возможности сравнить, думали, что так и надо, и послушно рассказывали своим родителям со слов учительницы про то, какая та замечательная, добрая, заботливая и как они её любят. «А сор из избы не выносят!» – не забывала напоминать детям старуха.

Каракнула ворона, и Коврин очнулся – пора. «Мерседес» попетлял знакомыми дворами и вскоре остановился у одного из многочисленных панельных домов. Коврин отыскал взглядом белый «Фольксваген Пассат» и выбрал место для парковки таким образом, чтобы тот был виден. Ждать пришлось недолго, через пару минут из подъезда вышел бодрый плечистый парень с барсеткой в руке, сел в «Пассат» и, не дав авто прогреться, резко рванул с места. Коврин не сразу среагировал и ему пришлось постараться, чтобы не упустить объект слежки из вида. На светофоре на выезде на Каширское шоссе Коврин неосмотрительно остановился прямо за «Пассатом», рискуя обратить на себя внимание его водителя. Однако опасения оказались напрасными: Саша всё время ожидания зелёного света смотрел куда-то вниз перед собой, совершенно не обращая внимания на соседей по проезжей части. Дальше было проще: на Каширке уже было достаточно машин, чтобы затеряться среди них. «Пассат» свернул на проспект Андропова, миновал музей-заповедник «Коломенское», Нагатинский мост, а затем свернул направо, в Кожухово. Коврин отметил, что в условии отсутствия пробок время на этот путь сокращалось буквально в десятки раз. Не доезжая до Автомобильного рынка, «Пассат» ещё раз свернул направо и скрылся во дворах. Коврин к тому моменту, не сумев выдержать оптимальную для слежки дистанцию, подотстал и не успел заметить, куда именно тот направился. Пришлось плутать по незнакомым дворам в поисках. Коврин уже начал было подумывать о том, что «Пассат» мог проследовать транзитом через эти дворы и теперь его уже не найти, как вдруг увидел авто, запаркованное на тротуаре. Саши в салоне не было. Коврин заехал за угол дома, оставил там машину, а сам вышел обследовать местность. Он быстро обошёл небольшой, узкий дворик, зажатый двумя малоэтажными домами, отметив, что, помимо квартир в домах располагались салон красоты «Ариадна», «Металло-ремонт. Изготовление ключей», магазин «Мебельный» и подвал с вывеской «Тропа Йогина. ОМ». Пожалуй, эта-то вот «Тропа» вполне могла служить сектантским логовом. Однако уверенности, что Саша скрылся именно там, естественно, не было. Коврин, ругая себя за нерасторопность и, не имея лучших идей, вполне резонно заключив, что Саша когда-нибудь обязательно должен вернуться к своей машине, устроился на неприметной лавочке в кустах и приготовился ждать. Безрезультатно просидев так почти целый час и потеряв терпение, Коврин решил было приступить к активным действиям… Однако что именно предпринять, он определиться не мог. Коврин встал, подошёл к двери с вывеской «Тропа Йогина. ОМ», потоптался на месте, но, так ни на что не решившись, вернулся на свою лавку. Как только первая ягодица коснулась деревянной поверхности, Коврин ощутил невероятное утомление и резь в глазах. Начала сказываться бессонная ночь. Дальше силы стали просто вытекать из него, как через сито вода. Коврин решил не мучиться дальше и поехал домой – спать.