Юрий Гиммельфарб - Откат

И еще одна деталь: Штерн – большой выпендрежник и любитель красивых и дорогих вещей. И дорогие сотовые телефоны – не исключение. Вот он и зовет Стаса для того, чтобы он их ему настроил.

Вспомнив это, Сергей искренне и от души расхохотался.

– Сергей Орестович, – лукаво ответил Сергей. – Давайте просто произведем чисто арифметический подсчет. Я имею двадцатилетний стаж работы в вычислительной технике, из них два года работаю в нашем институте. До этого я работал во многих организациях, причем, прошу заметить: некоторые из этих фирм были крупнее нашего института. Далее, замечу, что я имею высшее университетское образование и несколько профессиональных сертификатов по специальности. Теперь рассмотрим, что представляет собой Стас. Он имеет два года трудового стажа. И все это время он работал только в нашем институте – и нигде более. Высшего образования у него нет: он учится заочно на втором курсе какого-то третьеразрядного института. Профессиональных сертификатов у него нет. А вот теперь ответьте, прежде всего, самому себе: вам самому не кажется странным, что такое обвинение идет из уст именно Стаса? Вам самому не смешно, когда вы слышите подобную ахинею?

– Вы, пожалуйста, мне вопросов тут не задавайте, – возмутился Корзинкин. – Ваше дело не спрашивать, а отвечать на мои вопросы. В этом кабинете вопросы задаю я. Что мне кажется смешным или грустным – это мое дело. Вас же должно волновать, чтобы ни я, ни Александр Леопольдович не сделали в отношении вас оргвыводов. Пока же Александр Леопольдович придерживается в отношении вас весьма нелестного мнения: что вы слабый руководитель, некомпетентны, как специалист, да к тому же неравнодушны к спиртному.

– Знаете, Сергей Орестович, это все уже походит на какой-то театр абсурда, – с силой сказал Сергей. – Если есть какие-то претензии в мой адрес, то давайте мы будем их доказывать. Если меня обвиняют в гестаповских методах, то тогда, будьте любезны, пускай Стас предоставит доказательства и подробное описание того, что же происходило у меня в кабинете. Я утверждаю, что лишь задавал ему вопросы. Почему же его слову верят, а моему – нет? Если кто-то утверждает, что я пьянствую на работе, то тогда, пожалуйста, пускай хотя бы приблизительно назовут день, когда это происходило! Ну, а что же касается обвинения в непрофессионализме, то это вообще ни в какие ворота не лезет! Я всю жизнь занимаюсь вычислительной техникой и программированием. И никто – слышите? – НИКТО не смеет обвинять меня в некомпетентности! Если в этом есть хотя бы самые ничтожные сомнения, то я готов на любую проверку своей профессиональной подготовки в присутствии самой предвзято настроенной по отношению ко мне комиссии! Вы хотите проверки? Я лично не возражаю, а, напротив: только обеими руками «за»! Только уж вы не поленитесь, и Стаса заодно проэкзаменуйте! Пускай Александр Леопольдович воочию убедится, какого неуча он слушает!

Несмотря на то, что Сергей уже не говорил, а почти кричал, Корзинкин, вопреки своему обыкновению не прерывал его. Он слушал, уставившись в какие-то бумаги на своем столе.

Когда Сергей замолчал, Корзинкин не стал спешить с ответом.

– Я не знаю – так это было, как вы сейчас говорите, или все было иначе, – после некоторого раздумья ответил Корзинкин. В его голосе неожиданно послышались нотки усталости и сожаления. – Но в любом случае, мне вас искренне жаль.

На следующий день Сергей, еще подходя к офису, услышал настойчивый звонок телефона на своем рабочем месте.

– Интересно, – сказал сам себе Сергей. – Кому это я понадобился с утра пораньше?

Впрочем, к телефону он все равно не успеет. Ну и шут с ними! Понадобится – перезвонят еще раз. Тем более, рабочий день еще не начался. Ничего, подождут. Он специально приходит на работу на час раньше: необходимо проверить работоспособность серверов, убедиться, что все в порядке.

Мысли Сергея все время возвращались к вчерашнему разговору со Стасом. Странно он себя вчера повел, очень странно. Вдвойне странно – как это он смог так быстро попасть на прием к Штерну? Сергей знал, что добиться приема у генерального директора института – дело очень непростое. Многие сотрудники – даже некоторые начальники отделов добивались приема у Штерна неделями, подчас вылавливая его в коридоре или дожидаясь момента, когда генеральный директор покидает рабочее место. Но и сам факт встречи не означает того, что Александр Леопольдович станет выслушивать сотрудника.

Кроме того, Штерн последний год значительную часть своего времени проводит в командировках, занят переговорами, поэтому даже застать его на рабочем месте – дело весьма непростое.

А Стасик добился встречи с генеральным директором через двадцать минут после разговора с Сергеем. Интересно, как же ему это удалось?

Мысли Сергея прервал телефонный звонок.

Сергей снял трубку и поднес ее к уху.

– Слушаю, – ответил Сергей.

– Сергей Михайлович, – раздался в трубке голос Корзинкина. В его тоне слышались какие-то странные нотки. – Зайдите ко мне прямо сейчас.

– Хорошо, Сергей Орестович, – коротко ответил Сергей.

Встав с места, он на всякий случай заблокировал компьютер 8 8 Для предотвращения доступа к компьютеру посторонних компьютеры можно заблокировать нажатием комбинации клавиш Ctrl-Alt-Del. На жаргоне программистов такая операция называется «три педали» (Прим. Автора). и направился к шефу.

Корзинкин сидел за столом и перебирал какие-то бумаги. Он вел себя как-то странно: вопреки своему обыкновению, он не старался поддерживать свой величественный вид. Корзинкин сидел, слегка согнувшись, его глаза бегали, не останавливаясь ни на секунду.

На Сергея он старался не смотреть. И вообще, отметил про себя Сергей, в поведении шефа сквозила какая-то старательно прикрываемая неуверенность

– Сергей Михайлович, – начал Корзинкин. – Так складываются обстоятельства, что вам придется освободить должность системного администратора. Есть два варианта: либо вы увольняетесь по собственному желанию, либо переводитесь на должность техника, но, естественно, с понижением в заработной плате. Сейчас меня интересует: какой из предложенных мной вариантов вы выбираете!

Сергей с изумлением уставился на своего начальника.

– Я видимо чего-то не понимаю, Сергей Орестович, – с трудом подбирая слова, вымолвил Сергей. – А почему, собственно, вы решили меня уволить? За что? На каком основании? Чем я вам не угодил? Объясните, пожалуйста.

– Ну, какая вам разница, – с раздражением ответил Корзинкин. – Достаточно того, что вы меня не устраиваете. Ну, приведу я вам факты того, что вы меня не устраиваете – и что от этого изменится? Вы станете мне возражать, я стану раздражаться… Тот факт, что подчиненный не устраивает начальника, вполне достаточное основание для увольнения!