Дмитрий Иванов - Коллекционер (сборник)

Местные Анку боготворили и боялись, ненавидели, но говорили с ней на странной смеси арабо-славянского синопсиса, богато сдобренного худосочными изюминами английских слов, говорили с особым почтением все торговцы из окрестных лавочек курортной Хургады. Почему? Трудно сказать, как заметил бы незабвенный Карамзин, автор «Истории государства Российского», так сложилось исторически. Во всяком случае, Анка об этом факте своей короткой отпускной биографии не привыкла задумываться: как получилось, так и пусть и будет, и нечего лохматить себе харизму в поисках ответа.

Итак, Анне недосуг разбираться в причинно-следственных связях. А мы-то с вами, надеюсь, сможем сделать какие-то выводы, не так ли? Для этого вспомним, что случилось с нашей героиней на второй день отдыха. Если вы позабыли, то у меня записано – да-да, как у одноглазого любителя защиты Филидора [10] Автор имеет в виду одноглазого любителя шахмат из знаменитого романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев». из деревни Нью-Васюки.

Достоверно всё, чтоб вы себе нимало не сомневались.

Тогда, на второй день после прилёта, Анка впервые поинтересовалась, отчего у местных магазинчиков и лавочек столь звучные, но не местные названия, а вывески, так или иначе связанные с русским фольклором? Седой хозяин лавки «Ёлочки-сосёночки» в роскошной арафатке от местного Гальяно ответил с еле приметным акцентом:

– Такой наш бизнес, уважаемая! Мы должны ценить привычки гостей, которые приносят сюда свои фунты, слава аллаху! Русский покупатель – щедрый покупатель! У меня даже в самой России есть три торговые точки.

– Вот как? И где же?

– Город Котлас Архангельской области.

– Ничего себе! Никогда бы не подумала!

В тот вечер Анка долго бродила по курортному шоссе, заглядывая во все лавочки – знакомилась с местным бытом. Часа два с половиной ушло у нашей героини на то, чтобы узнать нечто интересное.

Когда уже второй из встреченных ей по пути шоп-следования продавцов похвастал, что имеет свой магазин в России, Анна спросила, сама не понимая, почему:

– Наверное, ваша торговая точка где-нибудь… в Котласе?..

– …Архангельской области… – закончил за неё ошарашенный торговец.

И тут кое-что стало проясняться. Чуть не половина владельцев маленьких лавочек располагали (с их же слов) небольшой торговой сетью в знаменитом на весь Египет городе Котласе. Как потом выяснилось, и в Луксоре тоже нашлись замечательные негоцианты, вложившие свои капиталы в развитие торговли на краю света – в Архангельской глубинке.

Анка долго потом смеялась, представляя себе небольшой районный центр севера России, вся торговля которого держится на египетских подвижниках купеческого промысла.

Интересно, сколько времени эти бесхитростные люди с севера Африки заучивали незнакомые и труднопроизносимые для них русские названия? И почему только Котлас так привлёк их богатое торгашеское воображение? Может быть, стоит поискать первооснову где-нибудь в этимологии египетских названий? Как-нибудь… после… обязательно… при наличии свободного времени.

Наивные хозяева лавочек, вероятно, имеют какое-то подобие профсоюза, который и предложил позиционировать свой товар и свои методы торговли таким вот незамысловатым способом, нимало не задумываясь о том, что единомоментно кто-то из российских туристов начнёт расспрашивать об экспорте капитала и невольно раскроет тайну успеха египетской негоции.

Анка подумала было о своём вечернем вояже-приключении как о разоблачительной акции – что-то вроде «контрольной закупки купеческих флюидов», – но через минуту уже спала под нежный рокот взлетающего в облако невероятно-феерических снов кондиционера и еле слышной из-за стены мелодии знаковой группы «Pink Floyd».

Наутро Анна уже ничего не помнила. Не хотелось ей больше думать и выстраивать гипотезы относительно «Котласского следа». Отдых, только отдых! Чистая от мыслей голова – залог прекрасно проведённого отпуска.

Итак, наша героиня не помнила, зато хозяева лавочек не забыли. Потому они насторожённо встречали Анну на своей территории. Особенно, если она приходила не одна, а с кем-то из новых знакомых по отдыху – не расскажет ли, не продаст секрет торговли эта независимая ханум [11] Ханум (араб.) – госпожа. из далёкой северной страны.

Кстати, на второй день Анку научили пользоваться кондиционером так, как и положено – то есть, даже тогда, когда тебя нет в номере. Что, вы удивлены, вы не поняли, о чём я? Сейчас поясню.

В «четырёхзвёздочной» гостинице с упоминанием имени какого-то древнего царя в названии было принято экономить электроэнергию всеми возможными способами. И потому кондиционер в номере можно было включить только тогда, когда сам постоялец находится в апартаментах. Понятное дело – чтобы включить технику нужно разблокировать её чем-то, что ты всегда носишь с собой: ушёл, забрав это что-то, и кондиционер тоже не жужжит, как пчёлка золотая из известной казацкой песни.

Догадались уже? Верно – пластиковый электронный ключ от номера был тем самым активатором компрессора, охлаждающего атмосферу в гостиничном номере. Местные Кулибины думали, что они победили извечную славянскую смекалку. Действительно, тут даже если забудешь выключить агрегат, то ключ от входной двери тебе непременно о том напомнит.

Первое время туристы были в некоторой растерянности, но, к несчастью для владельца гостиницы, их счастье оказалось слишком кратковременным.

Согласитесь, когда ты в разгар потрескавшегося от изнуряющего зноя дня являешься в номер, тебе не очень хочется дожидаться, пока воздух в нём охладиться. Гораздо приятней возвращаться в прохладу, заранее приготовленную к твоему приходу. Правда, же? Тяга к прекрасному (а что может быть прекрасней прохлады в раскалённый африканский полдень!) двигала творческую мысль. Прогресс оказался неизбежен.

Загадка египетского сфинкса, скрывающегося в облике кондиционера, разрешилась очень просто. Достаточно было купить самую дешёвую телефонную карту и вставить её в блокиратор вместо ключа от номера – вот вам уже и энергонезависимость. А чтобы пресечь случайное попадание обслуживающего персонала, который бы мог легко уличить постояльца в контрабандном потреблении электричества, русскоязычные туристы, уходя из номера, вывешивали на двери табличку «Don’t disturb!». И никто, как говорится, не узнает, где могилка моя… Как, вы не помните, откуда эти слова? Это же из погребальной песни фараонов IV-ой династии. В частности – Хуфу и сына его Хефрена. Увековечено в граните. Сомневаетесь? Анна же мне поверила… правда, не сразу, поначалу долго смеялась.

Итак, вы хотите узнать, кто научил нашу Аннушку ловко охлаждать номер к своему приходу с пляжа? Разумеется, я. Так можете себе и записать в протоколе, если захотите внести мою простую фамилию в чёрный список туристических агентств всего мира и его окрестностей.