Владимир Любицкий - Век годами не измерить (сборник)

– Работал на заводе. Слесарем.

– Совсем хорошо! – обрадованно заключает Негашев и, подойдя к рубке, командует: – Старшину трюмных наверх!

Глухо слышно, как в глубине лодки дублируется команда: «Старшина трюмных – к вахтенному офицеру!»

– А вы…

– Краснофлотец Лемперт!

– Понятно… Торпедист?

– Так точно!

– Ну, у вас всё впереди. Но и сейчас без дела сидеть не придётся.

– Никак нет!

– Что «никак нет»?

– Торпеда сама не полетит, ей цель нужно дать!

Негашев несколько удивлён:

– Эт-верно… Иосиф, говорите, вас зовут?

– Так точно. По паспорту – Иосиф. А так – Яша.

Тем временем на палубе появились трюмные машинисты Петр Грудин, командир отделения, и Сергей Чаговец. Поймав последние слова новичка, Чаговец беззлобно замечает:

– Яша – когда на столе щи да каша, а на службе…

– И то правда, – с улыбкой замечает Негашев. – Принимайте-ка пополнение, подводники! Грудин, проводите краснофлотца Лемперта к торпедистам. А Стребыкин – ваш кадр, прошу любить и жаловать… Желаю успехов! – прощается он с новоприбывшими.

Но в этот момент на трапе появляется новое пополнение. Впереди – матрос внушительного роста, но с круглым, по-детски добрым лицом. За ним – совсем худенький и щуплый, о таких говорят «в чем только душа держится». А следом внешне неприметный, но навьюченный, кроме вещмешка, еще и большой картонной коробкой, крест-накрест перевязанной довольно толстой бечевой. Так по очереди они и предстают перед вахтенным офицером.

– Краснофлотец Фадеев… Николай… для прохождения службы… акустик… – не по-уставному смущаясь, докладывает круглолицый.

Чаговец, задержавшись на палубе, не удержался:

– Это же надо! Не лицо, а полнолуние какое-то…

Так и закрепится за Фадеевым это прозвище – «луна».

– Матрос Капинос! – стараясь выглядеть посолиднее, представляется худощавый.

– Ваша специальность? – интересуется Негашев.

– Кок! – так же бодро докладывает новичок.

– Кто-кто? – не поверил Негашев своим ушам – настолько не вяжется с этой профессией облик новичка.

– Корабельный кок! – с отчаянным достоинством отвечает Капинос, чем вызывает на палубе дружный смех.

– Отставить хохот! – командует вахтенный. – Желаю успешного прохождения службы! – козыряет он матросу: – Вот только… как у вас с аппетитом?

– Не жалуюсь, товарищ лейтенант.

– Ну-ну… Зовут-то как?

– Демьян Васильевич!

– Знатно! Будет нам теперь демьянова уха! – вполголоса замечает Негашев. И обращается к замыкающему: – А вы кто?

– Матрос Морозов, электрик. По совместительству назначен исполнять обязанности корабельного библиотекаря.

– Очень хорошо! А это что ж у вас – книги? – кивает вахтенный на картонную коробку.

– Никак нет. Патефон!

– Что-о? Вам известно, товарищ краснофлотец, на какой корабль вы прибыли служить?

– На подводную лодку, товарищ лейтенант.

– И по-вашему, если идти на дно – так с музыкой? Да в первый же шторм ваша музыка в черепки разлетится.

– Товарищ лейтенант, – просительно обращается к Негашеву Чаговец, – пожалуйста, разрешите патефон… Для настроения!

– Настроение я вам и без патефона обещаю! А впрочем… – говорит новичку Негашев, – доложите капитан-лейтенанту Братишко. Командиру виднее…

– Спасибо, товарищ лейтенант! – Морозов обрадованно подхватывает свой увесистый багаж, и все новоприбывшие спускаются внутрь лодки.

Сопровождая Анатолия, Чаговец басовито приговаривает:

– Курс молодого бойца проходил? Первым делом моряку что нужно?.. Не знаешь! Первым делом моряку нужны койка и матрац. Потому как матрос спит… А дальше? Не знаешь! …Матрос спит, а служба – идёт!

– Я, между прочим, доброволец! – Анатолий, похоже, обиделся за Яшу, с которым они успели сдружиться в учебном отряде, и теперь ждет подвоха для себя.

– А я что говорю? – невозмутимо соглашается Чаговец. – Не выспишься – любая служба неволей покажется.

Из хозчасти он помогает Анатолию перенести в кубрик койку, матрац и прочее нехитрое имущество. А после ужина в кубрике идёт знакомство с новыми товарищами – Петр Грудин по очереди представляет новичкам матросов:

– Коля Семенчинский – считай, ваш земляк. Из Загорска. Он у нас радист – можно сказать, ловец человеческих душ. Этому его еще в Троице-Сергиевой лавре научили. Вы думаете, почему он такой смуглый? Потому что сидит целыми днями верхом на боевой рубке с антенной. Все думают, что рыбу ловит, а на самом деле – радиоволну.

– Брось травить! – отмахивается Николай под хохот товарищей.

– Идем дальше, – продолжает Грудин. – Рядом с ним – старшина Серега Колуканов. Как видишь, нехилый юноша…

Колуканов действительно производит внушительное впечатление хорошо развитыми бицепсами.

– … Вообще-то он борец, хотя душа у него нежная – любит играть на баяне. Только хочу предупредить: не вздумайте просить этого волшебника эфира устроить концерт по заявкам. Он вам такую морзянку выбьет – точку с запятой перепутаешь!..

Кубрик снова взрывается хохотом, в то время как Колуканов, не обращая внимания, скрещивает руки с другим великаном – Виктором Бурлаченко, собираясь померяться с ним силой.

– А это у нас Витя-моторист. Вообще-то он штангист, но дай ему волю, наша подводная лодка останется подводной навсегда: он штангу толкает таким весом, что, если взять ее на борт, лодка потонет и уже никогда не всплывет. Негашев Донат Иванович, наш командир БэЧэ, – тот, что вас встречал, – просит его: ты, смотри, моторы свои нечаянно не толкни. Хорошо, что Серега всегда рядом – есть с кем размяться…

Под общий смех Грудин продолжает:

– Ну, Чаговец вам уже знаком. Он из Харькова…

Сергей Чаговец прерывает старшину:

– Петро, что мы всё о себе да о себе? Нескромно как-то… Надо бы и новичков прощупать – годятся к подводной службе или нет…

– И то правда, – соглашается Грудин, и все в кубрике скрещивают взоры на Стребыкине и Лемперте, явно предвкушая продолжение забавы. Чаговец успокаивает их:

– Вы, братцы, не волнуйтесь. Отгадаете три загадки – значит, подводники, нет – придётся подучиться. Готовы? Тогда – загадка первая. Без окон, без дверей, полна горница людей – что это?

Яков немного растерян – уж больно простой вопрос. Но делать нечего, все ждут ответа. И он произносит:

– Огурец.

В ответ – дружный смех. Анатолий, хотя и чувствует подвох, отвечает уверенно:

– Тыква!

Реакция та же. Чаговец удовлетворённо резюмирует:

– Неуд, ребята! Это вам не букварь, а флотская наука! Не огурец тут и не тыква, а самая что ни на есть подводная лодка… Ну что ж, задаю вторую загадку: кто для матроса главней – адмирал, капитан или старшина?

Новички снова в смятении, пытаются угадать: