Евгения Борисова - Изменю вашу жизнь

Муж Дима был хороший. Этим словом она всегда описывала его, не зная, как конкретизировать эту «хорошесть». Не пьет, не бьет, не гуляет. Любит. Работает. В общем-то с этой мотивацией она и выходила замуж. Мама сказала – иди, пока берут. И Ленка пошла. Любила ли она его? Конечно, она себя об этом спрашивала. И, конечно, врала себе. И в ночь перед свадьбой даже плакала, даже хотела все отменить, но платье было куплено, ресторан оплачен, приехали родственники даже из Москвы. Пока Ленка плакала в своей девичьей комнате, они сидели с мамой на кухне, пили настойку и вспоминали молодость на БАМе. Отменять было нельзя. И Ленка вышла замуж за хорошего Диму, взяла его фамилию и очень быстро к нему привыкла. Вечерами он играл в компьютерные игры или смотрел телевизор, Ленка строчила свои журналистские курсовые или статьи в газету «Городской вестник». Он в зале, она на кухне. Дома было тихо и мирно. По выходным они встречались с друзьями. Или ездили к родителям. Или ходили в кино. Летом иногда ездили на турбазы. Сексом занимались часто, но одинаково. Перед сном Дима говорил: «Я люблю тебя», а Ленка отвечала: «И я». Так и жили. А потом, года через три, Ленке стало душно.

Во-первых, лучшим отдыхом Дима считал лежание на диване перед телевизором. Когда он провел так две недели своего отпуска, Ленка впала в депрессию. Две недели она уходила из дома и возвращалась домой, а муж лежал под пледом на диване и смотрел в телевизор. Он смотрел передачи про путешествия, но сам мог выехать только до турбазы «Березка», на которую его с детства возили родители. Он смотрел передачи про научные открытия. Все подряд футбольные матчи. И поединки боксеров. И вечером пересказывал все, что узнал нового за день, жене. Когда Ленка пожаловалась Милане, та хохотнула:

– Считаю, Ленуся, что тебе неслыханно повезло, что Дмитрий не смотрит криминальные сериалы и инсценированные судебные заседания.

Милка не любила Диму и аргументировать не собиралась. Лишь когда Ленка сообщила ей о предстоящем замужестве, подруга спросила:

– И ты сможешь жить с таким ограниченным человеком?

Ленка в тот момент была очарована Диминой «хорошестью» и ограниченности не ощущала. Милана же видела ее будущего мужа всего несколько раз, общалась с ним и того меньше, поэтому, как считала Ленка, просто не до конца его поняла.

– Да! – слегка обиженно ответила она. – И буду жить счастливо!

И Миланка больше ни разу не позволила себе ни одного прилагательного в адрес Димы. Но и в гости приходить отказывалась, предпочитая встречи в кафешках. На самом деле, открылось Ленке потом озарением, лучшая подруга поняла ее избранника сразу и полностью. Психолог от Бога.

Во-вторых, Дима умел радоваться тому, что у него есть, поэтому ни к чему особенно не стремился. Он не был глупым, не был безвольным, у него просто была хорошая стабильная работа в крупной фирме, неплохая должность, которую Ленка в своих статьях описывала как «менеджер среднего звена». У Димы была большая, хоть и однокомнатная квартира, в новом доме в центре города, которую купили ему родители на окончание института. И в целом Диму все устраивало. Сначала Ленка расценивала это как цельность личности и проявление внутренней гармонии. Потом ее это стало бесить. Путешествовать он не видел смысла, потому что «все это уже по телевизору видел». Разговоры о расширении квартиры затухали, как костер, в который не подкидывают дров. Машина была не нужна в связи с тем, что квартира в центре, все рядом, родители через дорогу. Работа другая была не нужна, потому что глупо хотеть работу лучше. И в тот момент, когда Ленке казалось, что у нее нет ничего, муж ее жил спокойно, потому что у него все было.

В-третьих, Дима не хотел детей. Ведь он радовался тому, что есть, и лишнего ему было не надо. Он хотел «пожить для себя», несмотря на то, что был старше Ленки, и к моменту их свадьбы ему было почти 30. Максимум, на что он соглашался, – завести кота. Но Ленка не хотела кота, она хотела дочку. Поэтому в их просторной однокомнатной квартире не было ни кота, ни дочки. Дима спокойно лежал перед телевизором. Ленка писала, что хотела, и мечтала.

Кризис наступил тогда, когда Ленка поняла, что в ее мечтах муж никак не фигурирует. Роли бывшего мужа в ее мечтах не было, а на роль любимого мужчины он никак не тянул. Причем кризис этот наступил только в Ленкиной голове, возник как острый неотесанный камень в плотной кладке, и она день за днем камень этот поворачивала и так, и эдак, вертела, пытаясь уложить его в своей черепной коробке так, чтобы он не мешал.

В одну из мартовских ночей Ленке приснился светлый и тягучий сон. Это был один из тех снов, которые после себя оставляют острое ощущение блаженства, даже когда ты уже проснулся и совершенно ничего не помнишь из того, что приснилось. Но Ленка кое-что помнила. Она помнила, что кого-то ждала. В большом доме, в котором были открыты двери на веранду и гулял прохладный сквозняк, и она стояла в прямоугольнике света, падающего в комнату через эти двери, босиком на теплом деревянном полу. И ждала мужчину, настолько любимого, что замирало все внутри, и диафрагму подтягивало к ребрам, и было трудно дышать. И это огромное чувство обожания к тому, кто вот-вот придет, делало Ленку настолько счастливой, что она любила не только его, она любила весь мир. И сквозь бьющий в глаза солнечный свет, она увидела ЕГО, идущего навстречу и протягивающего к ней руки. Она бросилась навстречу, ощутила эти руки на своей талии, громко выдохнула от переполнившей ее радости – и проснулась. Рядом, лицом к ней, лежал Дима и негромко храпел, открыв рот. И в предрассветной серости Ленка вглядывалась в это лицо. И еще не ушедшее чувство счастья наполняло ее изнутри, и грело, и пело. И пело оно: «Лена, надо уходииииить!»

После этого пробуждения и этого утра Ленка два года готовилась. Морально и материально. Втайне от мужа копила деньги на съемную квартиру, брала подработки, вляпывалась в ненужные ей проекты, если обещали платить. Сказала о своих намерениях Милке и навсегда запомнила, с каким интересом взглянула на нее подруга. Ленке показалось, что она увидела в ней другого человека.

– Мила, – сказала тогда Ленка, – я говорю тебе об этом, чтобы не передумать.

– Я поняла, – серьезно ответила подруга.

А потом в один момент Ленка ушла. Даже неожиданно для себя. Она пришла вечером домой, пришла поздно, потому что задержалась на работе за несрочными делами. Из прихожей увидела ноги в носках, торчащие из-под клетчатого пледа на диване. Услышала:

– Лена! Какой матч смотрю! Второй тайм, куча острых моментов, ни одного гола!

Прошла к шкафу, достала сумку, кинула в нее джинсы, свитер и пару трусов, прошла в ванную, бросила поверх одежды шампунь и зубную щетку, обулась и вышла из квартиры. И когда вышла из подъезда, поймала себя на мысли, что не ждет, что Дима побежит за ней, потому что вообще не уверена, заметил ли он ее уход. Так закончились почти шесть лет совместной жизни.