Валерий Лаврусь - Как это было

– Так, Жрец. Громко Я это говорить не могу, – понизив голос до шёпота, оглядывась сообщил Великий, – поэтому слушай внимательно. Обеспечь всех, у кого нет подружек, – подушками, а тем, кто вон стоят и за руку держатся – по паре, и стяни их ремнями. Кого стянуть? Подушки, кретин! Зачем? Они сами разберутся, только чтобы они больше за руки не держались! Где вы достанете столько подушек? А Меня волнует?! Вы на то и верховные, сказал «обеспечить» – выполнять, на то воля Моя божия!

– Ладно сынки, не переживайте, как-нибудь с Моей божьей помощью разберёмся, – мягко, с улыбкой, обращаясь к толпе мужичков, произнёс Бог и, развернувшись, пошёл к Океану.

– Беда! Великий Ниту-ниту…

– Перестань… В свете модной теперь демократизации и, так сказать, либерализации, можешь обращаться ко мне просто «Великий» или ещё проще – «ЗНВиФ». Как удобнее… Так что там у вас случилось?

– Совсем бардак, Великий… три… эн… виф… нет, так не могу… Великий, я лучше так! Этот, который Сопливый… через неделю после того, как мы ему выдали подушку, стал приходить на площадь и гундеть что-то под нос. Сначала, прости, Великий, мы не придали этому значения… но потом к нему стали присоединяться другие, такие же с подушками, а потом… не гневись, о, Великий, к ним присоединились и те, у которых были подружки, а теперь там – ВСЕ мужчины! – взвыл Жрец – Горе нам, горе! А женщины ропщут… а верховные звенят… громко звенят, Океанский прибой заглушают, так звенят… – Первый Верховный размазывал скупые старческие слёзы по морщи-нистым щекам. – Пропустил я, Великий, убей меня молнией! Убей! Не достоин я…

– …а чё гундит-то этот Сопливый? – перебил Жреца странно повеселевший Бог.

– Да бред какой-то, – всхлипывая, пробурчал Верховный. – Я и передать-то не могу…

– Ну тогда пошли, послушаем пророка вашего новоявленного…

На Центральной площади Племени собралась и внимала замухрышке толпа полуголых мужчин. Некоторые были с подушкой, некоторые с двумя, некоторые – без. Недалеко в тенёчке расположились женщины и негромко, но недовольно гудели. В стороне от площади разместился жиденький коллектив костлявых стариков, которые стояли и громко звенели всем сразу: и бусами, и костями… Завидев идущего к ним Первого Верховного Жреца и Великого Бога, все приумолкли и напряглись. Звон, однако, не прекратился.

– Так, Сопливый, ну-ка бегом ко Мне! – скомандовал Бог. – Рассказывай, что ты тут несёшь?

Замухрышка твёрдым шагом подошёл к Богу и, глядя в глаза Великому, ответил:

– Я несу людям Племени истину!

– Во как? – удивился Бог, – Смелый стал? А пронеси-ка её мне…

– Внимай, Бог! «Нет подружки, кроме подушки! Возлюби подушку свою, как себя самого! Не возжелай подушки ближнего твоего…» – начал замухрышка.

– Отставить! – поднял руку Бог. – И что вы обо всём об этом думаете, мужики?

– А чё думать? Всем нужны подушки… – высказался кто-то осторожно.

– Так у некоторых же есть подружки? Зачем же подушки? А? – Бог оглядел толпу мужиков.

– Всем, значит всем… – загудела толпа.

– А чё?! – вдруг кто-то запальчиво выкрикнул, – подружки наши на рыбалку нас не пускают!

– Не пускают на рыбалку… – подхватила толпа, – не разрешают.

– Выпивать не разрешают!

– Не разрешают выпивать на рыбалке-то, да… только с ними, – вторила толпа.

– А чуть что, у них «голова болит!» Мол, «устали» они!..

– Да, каждый раз одно и тоже… «Голова болит!», достали головой… – начали переходить на крик мужики – …голова у них… а как же мы? А?! «Голова»… «Устали»…

– Да, они, Великий, сами больные!!! – взвились жен-щины. – На всю свою «голову»…

– Отставить!!! – криком, громом и молнией остановил разгорающийся бунт Великий Бог. – Понятно мне всё с вами… Сейчас лечить вас буду, инфантильные вы мои… Жрец? Где ты, зараза? Чего делать бу… а-а-а-а-а-а! – брезгливо замахал Бог на Жреца всеми четырьмя руками, – знаю, Моя воля! Ну зачем вы Мне, верховные? Чтоб вас всех черти забрали! О чём это Я? А! Значит так! Жрец, как там племена Криворуких, Кривошеих, Толстомордых и этих… как их… – Бог пощёлкал пальцами второй правой, – Длинноухих? Благоденствуют? А баркас как? Почти как новый… Всего-то только сто пятьдесят восемь лет ему… Только зашпаклевать его, говоришь, и парус поставить?.. Слушайте волю Мою божию: Десятеро, нет… пятнадцатеро готовятся и выходят не позднее третьего дня в экспедицию, будете искать… э-э-э-э… чашу… э-э-э-э Великого Ниту-ниту-нетам-везде-ифсегда. Где она? А Я откуда знаю? Украли её у Меня! Давно не видел. Найти и доложить. В какой срок? Временем не ограничиваю, но найти! А как найдут, пусть едут за этим… за Руном Золотым… Баркас отныне считать кораблём и назвать его… да хоть «Арго»! Да… точно, «Арго». Экспедиции обязательно придать писца, пусть описывает поход, все геройствования, подвиги… и чтобы в стихах! Если писать не может… ну, не умеет или там слепой… пусть поёт и запоминает. Если что не вспомнит, пусть врёт! Но мне нужны Герои! Ясно?! Чтобы вот они, – Бог показал на женщин, – знали, кого и за что любить!

– Теперь дальше… Мораторий на ведение боевых действий отменяю. Готовимся к войне. Ты, Сопливый, иди сюда… Иди сюда, родной. – Бог потянул себя за мизинец первой левой, снял Кольцо и протянул его пророку. – Вот! Назначаю тебя Верховным Главнокомандующим! Кольцо одень (это символ!) и готовь, сынок, Великое Племя Избранных к войне. А подушку отдай. Отдай, говорю! Не хнычь, Бог дал – Бог взял! Подружку найдёшь в стане врага своего! И вообще – подружек у тебя теперь будет много! Вот так, сопливые герои Мои… Во Имя Моё идёте воевать! – Великий смахнул слезу. – Честь вам, сынки… и слава… Голоса в головах ваших Я вам обеспечу… Ура!!!

– Великий Ниту-ниту… не эту… как её… – протиснулась в толпу давешняя красавица, – а нам-то чё прикажешь делать?

– Вам?! Учить Имя Моё! Как способ запомнить, предлагаю наложить на него запрет. Кто признесёт, тому вжить… голову. Это – во-первых… И ждать своих Воинов и этих… как их, которые на баркасе, Героев-аргонавтов! Это – во-вторых… Ждать и молиться Мне! Причем главное – ждать! Очень действенное, кстати говоря, средство от головной боли определённого рода. Всё ясно?!!! Кому не понятно, подходи, буду громом убивать! Нет таких? Всё! Меня напрямую не беспокоить, сочиняйте песни про Моих и ваших Героев: пойте Мне их, восхваляйте Меня… а Я – Бог, и так всё услышу. А теперь, детки Мои. Пора прощаться… Ну, бывайте… – и, оглядев Центральную площадь Великого Племени, Великий Бог двинулся к Океану. Площадь молчала, она ещё не знала, что видит Бога в последний раз…

Бог Племени Великий Ниту-ниту-нетам-везде-ифсегда сидел у берега Океана и ловил акул…