Аркадий Крумер - Майсы с пейсами. Серия «Писатели Израиля»

– А какое вообще ваше дело?! Это, между прочим, была наша внутренняя еврейская разборка!

Делаем мы как-то в городе Нацерет-Элите «Фестиваль еврейского местечка». Тут, главное, атмосфера. Чтобы все как тогда. В лобби устраиваем выставку старой еврейской фотографии. Какие светлые лица, какие грациозные позы. Какие мные глаза. А между фотографий вешаем зеркало. Человек натыкается на него, долго вглядывается в свое изображение, снова смотрит на старые фотографии, крякает и идет дальше. Тут же, рядом играет маленький оркестрик, вдоль стенки сооружаем подобие старой корчмы. Вместо прилавка – настоящая телега, уставленная всякой всячиной. Тут и соления, и штрудель, и водка «Пейсаховка», которой евреи споили весь русский народ. Телега буквально ломится, всего – хоть завались. Спонсор оказался не жмот, завозил продукты ящиками.

Запускаем народ. Все на секунду оглядываются и видят корчму. И узнают, что все бесплатно. Что вам сказать, нечеловеческий закон джунглей просто меркнет перед законом толпы! Гонимые жаждой звери так не несутся на водопой! Сметая все на своем пути, народ ринулся к корчме, припёр телегу к стенке вместе с двумя тетями, которые изображали раздатчиц! Те орут, народ прет! Визг, гам. Одна крупная женщина, назовем ее Лилей, у которой фигура везде зашкаливает за сто, хватает все подряд, то есть штрудель, выпечку, соленые огурцы и запихивает в карманы. Раздатчица не выдерживает и кричит:

– Эй, женщина, как вам не стыдно, вы что, здесь одна?!

– Конечно не одна! – орет ей в ответ Лиля. – Со мной Циля, Дора и муж Сема, чтоб он сдох со своим аппетитом!

И резко активизирует процесс запихивания. Но это не беда. Беда в том, что там таких Лиль и Циль было пол зала.

…А потом, сидя на развалинах телеги, спонсор грустно спрашивал:

– Ну, хоть кто-нибудь может мне ответить, что с происходит с людьми, когда выстраивается очередь за бесплатным?!

Где бы мы ни жили, мы всегда ругаем три вещи: правительство, образование и медицину. Но, все равно, правительство ругаем мало, образование нужно ругать больше, а вот за израильскую медицину хотелось бы заступиться! Она, худо-бедно, позволяет не умереть от мозолей на пятке, от укуса комара, и, слава Богу, но не про нас будет сказано, от обширного инфаркта! И в результате, хотя многим в мире это не слишком приятно, евреи в Израиле живут до восьмидесяти лет и выше! И часто уходят в лучший мир вполне здоровенькими!

За те годы, что я живу в Израиле, я уже забыл, что такое «Карточка больного», но, оказывается, она по-прежнему существует почти на всем пространстве от Бреста до Владивостока.

А вот врачебные перлы, найденные в реальных карточках больного средней полосы России:

…Умершая до приезда «скорой" половой жизнью не жила.

И судя по записи, после приезда «скорой" ей пришлось жить половой жизнью

…Тяжелобольной мочился тонкой, нежной струйкой…

А все же среди врачей средней полосы России романтики не перевелись.

…Больному делали и клизму, и ставили горчичники, и давали нюхать нашатырь, а он все равно молчал.

Говорят, его даже хоронить пытались, но он отбивался. Потом, говорят, приехал профессор и поставил диагноз: глухонемой …

Нарушая предписанный ему режим, больной между двумя и тремя часами дня ввел в организм молочного поросенка с хреном.

Ясно, что речь идет об олигархе. А поскольку все олигархи по определению – еврей, ситуация с поросенком вообще выглядит довольно скандально! Мы обещаем следить за развитием ситуации.

Это еще было при Брежневе, хотя к Брежневу история отношения не имеет. Однажды в болоте меня укусила какая-то болотная сволочь. Нет, в партизанах я не был, в болоте я собирал клюкву.

…Первые три дня после укуса я еще терпел, и сдаваться врачам отказывался, а на четвертый, когда нога стала ярче полкового знамени, родные меня, по сути, скрутили и силой завезли в больницу. Доктор на ногу посмотрел и как-то странно вздохнул, точно прощался со мной навсегда. Потом начал задавать пугающие вопросы, дескать, есть ли у меня дети и когда узнал, что нет, очень обрадовался, видно очень сирот жалел. А потом сказал буднично, точно речь шла о ливерной колбасе:

– Давайте его сразу на стол!

Я даже испугаться не успел, а мне уже на лицо маску надели с веселящим газом. И я провалился…

Сколько длился провал, сказать не могу. Но, вдруг слышу, женский голос мне говорит: просыпайся! Голос был не знакомый, и я испугался, что заночевал у случайной знакомой, что для меня тогда не было типичным. Потом меня начали тормошить, и я открыл глаза. И увидел над собой необыкновенной красоты девушку. Помня, что я уже не жилец, я решил напоследок не терять время зря и тут же, притянул ее к себе. То есть, решил уйти из жизни с хорошими воспоминаниями. Но вдруг начал отходить от веселящего газа, и понимать, что обнимаю медсестру. Не могу сказать, что я сильно испугался, а она сильно сопротивлялась. Но тут заартачился доктор, по-видимому, на эту медсестру у него были определенные виды.

– Эй, ты чего вытворяешь?! – спросил он довольно грубовато.

– Он не вытворяет! – вступилась за меня медсестра. – Это у него от наркоза.

– Ты вот что, гусь, убери руки и вставай! – приказал доктор.

Будучи человеком опытным, он понимал, что под наркозом я могу пойти до конца.

…К вечеру нога моя распухла еще больше и выглядела, точно у меня слоновья болезнь. Судя по тому, что никто из медперсонала ко мне не подходил, я понял, что медицина на меня махнула рукой и перестала за мою жизнь бороться. Поэтому я позвонил друзьям, и мы к вечеру выпили. Как я и ожидал, мне сразу стало легче. Но ночью меня снова бросило в жар, и я начал обливаться потом. Тогда я решил попросить нянечку поменять мне белье.

– Ё-мое, – зевая и морщась, сказала нянечка.– Если, ты мне поклянешься, что потеть больше не будешь, я тебе поменяю, а так не могу! На вас, на всех белья не напасешься! Вот объясни, зачем ты потеешь?!

– Не знаю, – сказал я честно, – само как-то потеется!

– Само только, знаешь, что бывает? Геморрой в жопе! – дипломатично закончила она разговор.

Но, не смотря ни на что, до утра я все же дотянул, по-видимому, природа оказалась сильнее медицины. А днем вдруг пришел доктор и начал спрашивать про родителей, даже сказал, что неплохо, если бы они пришли. Я подумал, что, наверное, пришло время прощаться с родными. Но, оказалось, совсем другое. У меня мать в торговле работала, к продуктам отношение имела. А доктора, известное дело, продукты очень любят. Оказалось, просто у доктора день рождения был на носу, а без сервелата какой день рождения?!

Вечером мы снова выпили с друзьями. И здоровье совсем пошло на поправку.