Владимир Трубицын - Катастрофа

Частым посетителем без вызова был Черванёв, начальник отдела, отвечающий за обеспечение стройки оборудование и материалами для комплектации ГЭС. Смуглый лицом с чёрными точками глаз, в которых таилась дьявольская хитринка, он был шустрым на ноги и обладал нечеловеческим чутьём.

– Отгружен, отгружен из Запорожья трансформатор под первый гидрогенератор. Через неделю ждём, а трансформаторная мастерская ещё без крыши. Трансформатор идёт без масла под азотом, нужно срочно трансформаторное масло…

– Сергей Юрьевич, чай будете? – Это Зоинька со стаканом чая в руках.

– А второй? – Прозвучал встречный вопрос.

Зоинька отвернулась к окну и вымолвила:

– Черванёв денег не платит за чай. Мы собираем по два рубля каждый месяц.

Черванёва аж сдуло со стула, он сослался на занятость и скрылся за дверью, за ним, довольно улыбаясь, покинула кабинет и Зоинька.

Посетители не выстраивались в очередь, не записывались на приём, а проходили без разрешения в кабинет, если в нём сидит главный. Вошла дама в широкополой шляпе, расправив складки широкого по подолу платья, изящно опустилась на диван, не на стул возле стола, а в отдалении, лицом отвернувшись от окна. Приняв удобную позу, позволила себе открыть ротик:

– Сергей Юрьевич! – Помолчала, и после паузы повторила – Сергей Юрьевич!

– Да, я вас слушаю, – ответил Сергей.

Он знал, кто к нему заглянул. Это была Марта Марковна из сметного отдела, но разговор состоялся не по финансовым вопросам.

– Девочки, то бишь кураторы строительных работ жалуются, что укладка бетона идёт с большим опозданием. Им приходится подписывать процентовки вперёд с большим заверением, что все работы будут выполнены до конца месяца. Здесь какой-то сговор. Прошу обратить на это внимание.

Марта Марковна была женщиной не лишённой обаяния, но порой вспыльчивой и даже грубой, так что возражать или спорить с ней – дело бесполезное. Она приехала из Ленинграда с группой рабочего проектирования «Ленгидэпа», но вскоре перешла в Дирекцию строящейся станции. Её помощь во взаимодействиях с руководством Управления была бесценной, она умела считать денежки и лишнего никто не получал, директор всецело доверял ей и без визы Марты Марковны финансовые документы не имели хода.

Сергей пометил в блокноте о проверке сообщённых сведений, а Марта Марковна удалилась со словами:

– Надеюсь, вы поставите вопрос об отставании от графика на планёрке у строителей.

Дверь снова открылась.

– К вам можно? – С ворохом тёмных штор в руках в кабинет вошла Зоинька.

– С чем пожаловали?

– Сергей Юрьевич, по утрам у вас в кабинете жарит солнце, вот я и решила сменить светлые шторы на тёмные.

И не ожидая разрешения, взгромоздилась на стол у окна и принялась за работу, не переставая говорить.

– Сергей Юрьевич, вы любите японские танки?

– Это поговорки? – Переспросил Сергей.

– Нет, это очень короткие стихи, но очень глубокого содержания. Вот, послушайте.

Уже в машине, отъезжая на стройку, в памяти Сергея звучали слова Зоиньки: «но как холодно стало в доме». Потому что не стало ребёнка в доме. В его доме тоже не было ребёнка. Его дочь Даша с женой Любой остались в Москве. Встречь мелькали производственные цеха и подсобные мастерские, высокие фасады были украшены лозунгами и даже плакатами с призывами и убеждениями, что мы строим коммунизм и партия наш рулевой.

А за рулём сидел молодой шофёр Степан Шикирявый, его отличали сдержанность и немногословие, аккуратность и бережливость. Все поручения он выполнял беспрекословно и был хорошим водителем. Одной страстью, которая могла захватить мужчину его возраста, это была охота. Весной и осенью на уток, зимой можно было сходить на соболя.

Путь к плотине не имел правильной асфальтированной дороги, её ещё прокладывали, объезд пролегал по каменному склону, вырубленному в скале. И смех, и грех, когда повстречали группу рабочих, прокладывающих постоянную дорогу на гребень будущей плотины. Горизонтальность полотна проверяли бутылкой с водкой на пузырёк, как в ватерпасе. Бетон для полотна готовили на месте, для этого сыпали песок в опалубку, мешали его с цементом, потом заливали водой. Месили лопатами и ровняли месиво доской с двумя ручками по концам. Технология была проста и необычна, на что Сергей обратил внимание бригадира.

– А шо? – Ответил тот, – мо быть сёння бетона не будет, а нам работать. За простой никто не заплатит. Одну, две машины раствору дают за день, здесь попляшешь.

Они «плясали» дальше, а Сергей направился в диспетчерскую, чтобы узнать о поставках бетона. Диспетчерская находилась в зоне контроля за грузопотоками, диспетчер принимал заявки и следил за выполнением их в силу возможности подсобных предприятий: бетонного завода, деревообрабатывающего комбината, материальных складов и механизированной колонны. Зачастую заявки не удовлетворялись в полной мере, планы строительно-монтажных работ срывались, поэтому в диспетчерской всегда многолюдно, шумно и бестолково.

Сергей ещё не был знаком большинству мастеров и прорабов участков, к нему отнеслись холодно и на вопросы отвечали уклончиво. Начальник участка Умнов, у которого, срывался план по укладке бетона, не стал слушать Сергея, но пообещал отчитаться на планёрке. Не добившись вразумительного ответа, Сергей подумал, что дело закручено туго и придётся влезать вглубь, чтобы докопаться до истины.

Две девушки в синих комбинезонах и при касках сидели в диспетчерской и ждали вызова для приёмки выполненных работ. По тому, как они сидели, скучая и зевая, можно было судить, что так им приходится проводить большую часть рабочего времени. Из разговора с ними Сергей нашёл подтверждение словам Марты Марковны, а кроме того узнал, что бетон нижних столбов плотины положили на трещину в скальном дне русла реки. Но нарушения технологии укладки бетона не было, трещина была расчищена от грунта и промыта водой. Это обстоятельство осталось в памяти, потому что новое происшествие потребовало срочного вмешательства.

Надо отдать должное строителям, труд на стройке был организован по простой, но эффективной схеме. Жидкий бетон в самосвалах подавали с цементного завода, потом в ковшах башенных кранов («быков») несли в ячейки плотины. Самосвалы делали круговой заезд и выезжали за новой порцией раствора. В ячейках трудились бригады плотников-бетонщиков, они уплотняли бетон, налаживали обогрев в зимнее время. Не прекращались работы по монтажу арматуры, подъём снизу железной клети осуществлял шагающий экскаватор, других подъёмников не нашлось. Шагающий экскаватор на четырёх опорах, для перемены места он с помощью гидравлики поднимает одну ногу и ставит на твердую основу, потом тоже проделывает с другой ногой и так далее.