Владимир Трубицын - Катастрофа

© Трубицын В., 2015

© Московская городская организация Союза писателей России

© НП «Литературная Республика»

В результате техногенной катастрофы на одной из крупнейших гидростанций России погибло несколько десятков человек из числа обслуживающего персонала по причине затопления помещений машинного зала под напором воды с верхнего бьефа.

Выводы комиссии по расследованию этой аварии были скоропалительны и однозначны, в их основу был положен человеческий фактор без учёта объективных природных явлений, условий экономической и социальной нестабильности в это время в стране.

Целью настоящего произведения является попытка дать развёрнутую характеристику произошедшего события.

Всякая дорога или путь к новому состоянию души или быта делится на два этапа. Первый из них относится к воспоминаниям о прошлом и переоценке того, что оставил после себя. Второй этап заполнен картинками будущего, больше всего воображаемыми и тем самым приносящими не меньшее волнение, чем прощание.

В начале пути Сергей переживал прошедшее. Позади сутолока в чиновничьих коридорах, тихая зависть к успешным и громкое сочувствие к неудачникам – всё сливалось в единое целое, нераздельное, но замкнутое пространство, откуда очень захотелось шагнуть в открытый мир. Мир был полон новыми открытиями, подвигами смелых и созидательным трудом на стройках века: БАМе, гидроэлектростанциях, в алмазных недрах Сибири. Деловым призывом звучали слова: «Партия сказала. Комсомол ответил – есть!»

Сергей вышел из комсомольского возраста, но общий энтузиазм увлёк его. На прощальном банкете его спросил один из близких друзей:

– Куда едешь, дурик? Раньше туда загоняли под дулом пистолета.

И никто не поверил, что Сергей «едет за туманом и за запахом тайги», правда к новому месту работы «только самолётом можно долететь.

Атмосфера покоя убаюкивает, ровный звук моторов заунывен, но не раздражает, когда мысли ещё свежи и память безотказна, а в ней с повтором слышатся прощальные слова:

«Всё так стремительно, я не готова к ответу на твоё предложение. Да куда я поеду? У меня взрослая дочь, только-только закончила школу. Надо подумать о её будущем. Нет, нет, не может быть и речи. Давай считать, что ты в командировке, а когда вернёшься, мы будем навсегда вместе…

Ты самый лучший из лучших с тех самых пор… Когда мы были так молоды!»

При расставании эти слова произнесла не жена, с которой он прожил пятнадцать лет, а другая женщина.

Любовь пришла на заре туманной юности, всей душой любил он свою милую. Милой была девчонка из смежного класса. Им было по пятнадцать лет.

Трудно было предположить, что юношеские стихи окажутся пророческими. Любовь вернулась, как возвращается болезнь, как сиреневый туман, затмивший очи и сердце. Сергей пребывал в этом тумане после того, как встретил свою милую не случайно на улице, а на очередной встрече выпускников школы – одноклассников.

«…Она смеялась, её глаза лучились добрым светом, её смех бархатный, грудной будил воспоминания. Вот под ногами дорожка нашего сада, мы снова идём рука в руке и говорим, говорим, говорим.

… Она была замужем и у неё дочь. Я женат и у меня тоже дочь. Мы не породнились. Чужими были наши дети.

В этом саду я впервые поцеловал Машу, поцеловал в холодную от мороза щёчку и убежал. Убежал, словно украл, а может быть играл застенчивого влюблённого.

Намного серьёзнее сложились отношения в восемнадцать лет, я целовал её без устали, но дальше процесс не пошёл, потому что она сказала: «мы ещё маленькие».

Мы разминулись на жизненном пути, а возврат к прежнему для мужчины в сорок лет имеет большие последствия…»

Сергей оставляет свою семью и отправляется в Сибирь в надежде, что Маша с дочкой будут с ним. Его надежда не оправдалась. Судьба ещё не раз подвергнет многим испытаниям, а пока он с оптимизмом воспринимал будущее.

Официально Сергей Юрьевич Митин назначен заместителем главного инженера Дирекции строящейся Заушанской ГЭС переводом с прежней должности главного энергетика Управления, руководство которого без особого желания отпускало ценного работника, но повлиял общий настрой и устремление на стройки коммунизма, в числе которых на первое место выдвигалась Заушанская ГЭС на реке Иоанесси. Иоанесси на местном диалекте означает «Большая вода». Река берёт начало в горах Монголии, по мощности не уступает рекам Сибири и имеет одного «брата» с ними, который зовётся Ледовитым океаном.

Если Иоанесси в верховьях освобождается ото льда в конце апреля, то проходит не меньше месяца, прежде чем закончится ледоход в её низовьях. Река лезвием прорезает горный массив, образуя ущелье «Чёрное ухо», и устремляется дальше, не изменяя скорости течения. Здесь на берегу расположился посёлок строителей со схожим названием – Чёрноухов.

Конечно, Сергей мог предположить, что не будет жить в землянке, но не думал, что по весне становятся опасными энцефалитные клещи, летом случаются ураганные ветры, а зимой морозы достигают сороковой отметки на градуснике. Он мог представить объём ожидаемой его работы, неустройство быта, но всё это поглощало видение новостройки – плотины будущей электростанции, возводимой по проекту Ленинградского института «Ленгидэп».

Прошло десять лет с тех пор, как был заложен первый бетон в тело плотины, оставалось меньше года до пуска первого гидроагрегата.

На самом деле в посёлке гидростроителей никогда не было землянок, первопроходцы – геологи, метеорологи, гидрологи – первое время правда жили в палатках, бетонный памятник одной из них ещё и сейчас дыбится в сквере.

Сергея приняли в гостинице и предоставили один из номеров со всеми удобствами. Восьмичасовая разница во времени с Москвой незамедлительно дала себя знать. Он улёгся в мягкую постель не в силах ознакомиться с местом пребывания. Его разбудил громкий голос в коридоре: