Алексей Пшенов - Проект «Linkshander»

– А у вас закурить не будет?

Незнакомец достал из кармана и молча выбросил на стол чёрную пачку каких-то диковинных и явно дорогих сигарет. Сделав несколько затяжек и не зная, что делать дальше, Крольчевский обратил свой взгляд на ярлык, привязанный к горлышку водочной бутылки. Это был прямоугольный кусочек белого картона с чёрной рукописной надписью: «Выпей меня!». Надпись показалась ему заимствованной из какой-то книжки, но вот из какой он вспомнить не мог.

– Это из «Алисы в Стране Чудес», – словно читая мысли Крольчевского, произнёс незнакомец.– Там героиня легкомысленно выпила из пузырька с такой же надписью и сразу уменьшилась до четверти метра. Водка обладает таким же действием. Правда, сначала она поднимает человека до небес, но зато потом опускает ниже плинтуса. Впрочем, ты сейчас на подъёме. Чувствуешь, как растёшь?

Крольчевский, действительно ощутивший удивительный прилив сил, согласно кивнул головой, а про себя подумал: «Придурок какой-то!».

– Ну, что ж, как говорится, между первой и второй перерывчик небольшой, – незнакомец наполнил стакан микробиолога ровно наполовину, а себе не добавил ни капли.

Крольчевский залпом проглотил свою дозу, а странный гость снова повертел стакан в руках и флегматично вернул его на стол. «Ну и хорошо, мне больше достанется» – подумал микробиолог и, окончательно осмелев, как бы вскользь поинтересовался:

– Так о чём у вас ко мне разговор?

– Ах, да, разговор, – рассеянно произнёс незнакомец.– Вы не припомните, где вы работали в девяносто третьем году?

– А зачем вам это нужно? – насторожился Крольчевский, сразу же вспомнив о данной когда-то подписке о неразглашении.

– Если вы тот самый микробиолог, который в то время работал в сорок шестой спецшколе, то вам причитается небольшая премия за вакцину для сохранения обонятельного эпителия.

– О да, это я, – польщённо заулыбался Крольчевский, увидев в загадочном госте настоящего посланца небес.– А сколько составляет эта небольшая премия?

– А вы вакцинировали только одного ребёнка? – вопросом на вопрос ответил «посланец небес».

– Да, только одного. К сожалению, дальнейшие мои эксперименты запретили. А вы знаете, сколько у человека спящих генов? Если их разбудить, можно устроить настоящую генетическую революцию! – в глазах похмелённого микробиолога засверкали нездоровые огоньки.– Ведь наши далёкие предки лазили по деревьям как обезьяны и видели в темноте как кошки! И эти навыки можно возродить!

– Лучше бы вы возродили в мальчике кошачье зрение, чем собачье обоняние, – хмуро заметил незнакомец.

– Какое там! – экспрессивно махнул рукой генетический революционер.– Разве наши власти позволят хоть что-нибудь дельное?! Мне и этот эксперимент разрешили чисто случайно. Время было такое, как говорится, демократичное. Вот директор и разрешил рискнуть под мою ответственность.

– Это был несанкционированный эксперимент?

– Разумеется. Кто же даст официальное разрешение на опыты с двухмесячным ребёнком, – проговорился Крольчевский и тут же обеспокоенно спросил.– Так премия мне положена?

– Положена, ещё как положена, – успокоил его странный незнакомец.– Значит, Курт Малер лично позволил вам рискнуть?

– Да. Очень хороший мужик, хотя и выгнал меня из своей школы. Правильный…

– Ну, что ж, давай выпьем за правильного мужика Курта Малера. Пусть земля ему будет пухом, – приглушённо-траурно предложил незнакомец и, презрительно сплюнув на грязный пол, долил в стакан Крольчевского остатки водки.

– А он что, умер?

– Вчера утром у него остановилось сердце…

– Ему уже лет восемьдесят было. Нормально пожил…

– Очень нормально, – как-то двусмысленно согласился гость.

– Значит, за упокой, не чокаясь…

Крольчевский поднял неожиданно отяжелевшую руку, но выпить не смог. Его сердце перешло с аргентинского танго на евродиско с ритмом сто двадцать ударов в минуту, задрожавшие пальцы сами собой разжались, стакан упал, и водка растеклась по столу.

– Что за хрень? Водка что ли палёная?

– Подъём окончился, теперь началось падение, – холодно усмехнулся незнакомец и положил на стол рядом с опрокинутым стаканом серебристый брелок с олимпийской символикой.

Запоздалая догадка резким электрическим разрядом прошила впавшего в ступор микробиолога.

– А вы кто?

– А я тот самый ребёнок, которого вы одарили почти собачьим нюхом, и который, мучаясь от запахов, засыпал с ватками в носу, да и теперь чтобы нормально выспаться принимает снотворное. Ты скоро уснёшь – навсегда… правда, перед этим тоже помучаешься от запахов…

Сергей Каманин подошёл к распахнутому настежь окну и с шумом захлопнул оконные рамы.

– Не надо, – умоляюще прошептал Крольчевский.– Я всего лишь хотел открыть у человека новые способности…

– Не оправдывайся, я верю…

Каманин презрительно посмотрел на микробиолога и достал из кармана ядовито-красный аэрозольный баллончик.

– Счастливо оставаться…

Он закрыл глаза, выпустил содержимое баллончика в сторону обездвиженного микробиолога и быстро вышел из кухни, плотно закрыв за собой дверь.

***

Когда Ивлев и Воронцов поднялись на последний этаж подмосковной хрущёвки, дверь угловой однокомнатной квартиры была наполовину приоткрыта.

– Похоже, опоздали, – шёпотом произнёс Воронцов и, оставив друга на лестничной клетке, первым шагнул в квартиру.

Двери в похожую на берлогу комнату и обшарпанную ванную были распахнуты настежь, а вот раздолбанная кухонная дверь, была наоборот плотно закрыта и по периметру заклеена скотчем. Воронцов перочинным ножиком разрезал клейкую ленту, сделал шаг в кухню и тут же, закашлявшись, вылетел назад на лестничную клетку.

– Там настоящая газовая камера, – прохрипел он, протирая платочком слезящиеся глаза.– Кто-то распылил, наверное, целый баллончик перечного аэрозоля.

– Надо попробовать открыть окна, – вполне логично предложил Лёня Ивлев.

– Пойди, попробуй…, – скептически предложил Воронцов.

Лёня прикрыл глаза влажной гигиенической салфеткой и, набрав полные лёгкие воздуха, словно в прорубь нырнул в квартиру. Через полминуты он пулей вылетел обратно, захлопнул за собой дверь и, отдышавшись, коротко отчитался:

– Всё в порядке – окно открыл. За столом на кухне сидит мужик, но он уже мёртвый. Вероятно, это и есть Крольчевский.

– Пойдём на улицу, подышим воздухом, пока здесь проветрится, – предложил Воронцов.

Сквозняк даже через закрытую дверь выдавливал на лестничную клетку остатки ядрёного перечного газа.

Едва друзья вышли из подъезда, как от дома напротив отъехал тёмно-синий «Форд-Фокус» с московскими номерами. Остановившись на крыльце, Воронцов поднял голову вверх и посмотрел на висящую над входной дверью видеокамеру. Некогда белая полусфера давно потемнела от грязи и имела весьма неприглядный вид.