Борис Штейман - Изменение маршрута. Остросюжетный роман

– Больно было? Бедненький! – посочувствовала Наташка.

Компания вышла из травмопункта. Между девицами и стражами порядка прежнего антагонизма уже не было.

– Бросайте вы свое недостойное ремесло! – сказал им на прощание Евгений Павлович, припомнив свой небольшой педагогический опыт работы в ПТУ. – А то скатитесь в пропасть!

– Вы чего, правда, решили, что мы такие? – засмеялась Наташка. – Это мы так, чтоб вас разжалобить! Мы на самом деле не такие!

– Такие, не такие! Родителей своих пожалейте! – закончил Евгений Павлович. – Можете идти на все четыре стороны!

– Уже и не охота расставаться! – засмеялась довольно Наташка. – Привыкли к вам! Козлам!

– Ладно! Бегите подобру-поздорову! – смягчился и Илья.

– Если что надо, заходите! Вы вроде мужики неплохие! Мы в столовке практику проходим, – сказала на прощание Люська.

Не торопясь, изображая важных дам, они пошли прочь.

– С них, как с гуся вода… – покачал головой Евгений Павлович, забираясь в машину. – Но для страны они еще до конца не потеряны! – и помолчав, добавил неуверенно: – Будем надеяться…

– Зачем? – удивилась Ленуся. – У нас прекрасная вилла в Швейцарии!

– Он что, старший генерал КГБ? – поинтересовался Евгений Павлович.

– Неужели только старшие кагебешные генералы имеют домики на Западе? А младшие не имеют? Какая наивность! – и, спохватившись, весело засмеялась: – Один наивный спрашивает, а другой наивный, а точнее доверчивая душа все объясняет!

– Умные женщины неспособны на безрассудный поступок, – глубокомысленно заметил Евгений Павлович.

– Ну отчего же! Например, я могла бы посвятить свою жизнь какому-нибудь гениальному мужику. И жить с ним, скажем, – она обвела вокруг рукой, – в таком сарае! Во имя высокой цели, конечно!

– Вы уже связали свою жизнь с одним гениальным мужиком во имя великой цели, – усмехнулся он, решив отомстить за «сарай».

– Да, безусловно, Аркадий талантливый человек! Мне было семнадцать, когда меня выдали за него. Что я тогда понимала?.. Девчонка, глупышка… Этого я ему не смогу простить никогда! – горько произнесла Ленуся.

– Да будет вам! – махнул рукой Евгений Павлович.

– Нет, вы, положительно, дурно воспитаны, – вздохнув, проговорила Ленуся. – Только не подумайте, что меня прислал Аркадий! Мне вас почему-то жаль. Понимаете вы или нет? Искренне жаль! Он вас может прихлопнуть в два счета. Как муху! Но он :принципиальный противник насилия. Понимаете? Принципиальный! – немного подумав, она неожиданно заявила: – Моя бабушка была графиней… Старинный дворянский род. Может быть, именно это и привлекло тогда Аркадия, а не только моя молодость? Многие безродные выскочки, нажившие миллионы во время великого…

«Графиня? – Евгений Павлович внимательно всмотрелся в Ленусю. – Скорее всего, брешет. Хотя в лице, пожалуй, чувствуется порода. Точеный нос, необычный разрез глаз, губы полноватые, но четкого рисунка…»

– … но прабабушка сразу приняла красных. Заведовала прачечной, потом повысили, возглавила банно-прачечный комбинат! Революция отменила сословные различия, привилегии специальным декретом… Но иногда я чувствую себя настоящей графиней. Вот, например, когда работала в военкомате. А иногда абсолютно нет! Вам, наверно, неинтересно? – спросила она.

– Наоборот, – ответил Евгений Павлович.

– Ну да я что-то заболталась. Мне пора! Кстати, у нас сегодня гости. Заходите, не пожалеете, – пригласила Ленуся.

– У вас что, каждый день прием? – поинтересовался он.

– Вы правы, последние дни частенько. Да время, сами знаете, какое! Людям надо постоянно все обсуждать, общаться. Придете?

– Не знаю, вряд ли, – Евгений Павлович намеревался проведать Инну.

После ухода Ленуси он некоторое время думал о форме. Она явно несет не менее значительную информацию, нежели содержание. Просто частенько она не воспринимается на сознательном уровне. Взять хотя бы человека… Нам предлагают исторический код! А мы… Незаметно для себя Евгений Павлович задремал…

Под вечер в хорошем расположении духа он отправился к Инне. «Хорошо, когда есть верная, надежная подруга!» – думал Евгений Павлович, нетерпеливо нажимая на кнопку звонка. Долго не открывали. Из квартиры доносилась приглушенная музыка. Это его слегка насторожило. Наконец дверь приоткрылась.

– Привет! – весело произнес Евгений Павлович. – Извини! Без звонка. В ваших краях вырубили АТС!

– У меня гости! – вначале чуть растерявшись, а потом с вызовом произнесла Инна.

– Гости – это хорошо, – чтобы что-то сказать, проговорил он.

– Тебя не было больше недели! Мог бы хотя бы позвонить! Ко мне пришли с работы!

– Учитель физкультуры? – съязвил Евгений Павлович.

– Почему физкультуры? – обиделась она. – Игорь преподает информатику. У него золотые руки!

– Он тебе починил утюг? – поинтересовался Евгений Павлович. Мужское самолюбие его было задето. Он понимал, что надо просто повернуться и уйти, но не мог прекратить этот дурацкий разговор.

– И утюг, и ножи наточил, и розетку поправил, – с удовольствием перечислила Инна. – Тебя же не допросишься!

«Боже! С кем я общался?! Мещанка!» – подумал с горькой усмешкой он.

– Может пристрелить вас обоих? Так, для порядка? У меня ведь нервы расшатались, не дай бог! – задумчиво произнес Евгений Павлович.

– Не паясничай! Ладно, меня ждут! – оборвала его Инна.

«Первой прекратила разговор. А должен был бы я… Надо хотя бы достойно отступить…» – подумал он.

– Ну ладно, прощай! Еще пожалеешь, да поздно будет! – пригрозил Евгений Павлович.

– Не пожалею! – бодро, но с некоторой неуверенностью ответила она.

– Желаю успехов! – бросил он и пошел вниз по лестнице.

Услышал, как хлопнула дверь.

«Женщины не любят, когда их используют, – мудро заключил Евгений Павлович. – Что ж, придется идти на прием к оружейнику…»

На углу переулка, где жил Аркадий Михайлович, дежурил инспектор ГАИ и не пропускал туда машины. Подъезд дома был хорошо освещен. Вдоль тротуара стояли роскошные автомобили в основном иностранных марок, частью с дипломатическими номерами. Дверь подъезда предупредительно открыл могучий бородатый швейцар. Евгений Павлович слегка оробел.

– Я к… – начал, было, он.

– Евгений Павлович? – уточнил швейцар. – Будьте любезны! Вас ждут. Третий этаж!

Дверь квартиры была открыта. Прием был в разгаре. Дамы в великолепных вечерних туалетах ослепительно сверкали драгоценностями и обнаженными частями тела. Мужчины все были в смокингах и выглядели очень элегантно. Незаметно сновали официанты, разнося напитки. В просторном холле был накрыт огромный Т-образный стол, заставленный разнообразными закусками. Он внушал почтение. Евгений Павлович почувствовал себя в кожаной куртке и кроссовках слегка не в своей тарелке. Навстречу выпорхнула Ленуся. Приветливо, очень мило улыбнулась.